Карты Люцифера - Алексей Атеев

– Сидеть, Ней! – приказал Артем. Собака послушно опустилась на палубу. – Дай лапу! – И это приказание было исполнено. – Умница! Вот тебе еще один пирожок, а последний съем я сам. Что же с тобой делать?

«А может, взять с собой? – мелькнула нелепая мысль. – Обуза, конечно, но ведь он меня выручил. Возможно, животное потерялось, и хозяева с ног сбились в его поисках. Можно дать объявление в «Вечерке»… Не откликнутся, оставить себе. Грязи, конечно, много…» В детстве он очень мечтал о собственной собаке. Но в ту пору это было невозможно. Самим жрать нечего, где уж пса кормить. А с такой собакой не зазорно по улице пройти. Куда там генеральским овчаркам.

И все же непонятно, почему их пути постоянно пересекаются.

Мысли Артема с собаки переместились на предшествовавшие их встрече события. Почему все-таки на него напали? И главное, случайно или целенаправленно? Единственный человек, который желает свести с ним счеты, это профессорша Ладейникова. Больше никто не приходит на ум. Допустим, она наняла людей и послала их следом за Артемом. Но не слишком ли сложно? Да и не знает она, куда он направился. Только два человека владеют подобной информацией: таинственный Иван Николаевич и Колычев. Ни тому, ни другому его смерть не выгодна. Но для чего она профессорше? Эмаль вернуть желает?

Вспомнив про эмаль, Артем полез в суму и достал завернутый в тряпицу тяжелый предмет. Открыл его.

Косой луч солнца, вдруг вынырнувший из-за туч, упав на икону Иоанна Предтечи, заставил вспыхнуть эмаль. Ее краски заиграли, словно драгоценные камни. Пес мгновенно весь подобрался и тихонько заскулил.

– Ты чего? – спросил Артем. – Понравилась? – Он ткнул пальцем в икону. – Красивая, да? Но ведь вы, собаки, кажется, цвета не различаете? Или ты еще один пирожок хочешь? Извини, нету. Можешь сожрать леща. Только он очень соленый, потом обопьешься. Погоди, приедем в Кострому, я тебя накормлю до отвала. Артем Костриков помнит добро.

Мысли Артема переместились в иную плоскость. А действительно, хороший он человек или плохой? Конечно, только дурак может считать себя идеальной личностью. Каждому свойственно совершать некие поступки, за которые впоследствии бывает стыдно. Вот, к примеру, он, приехав к Соболевым, выдал себя за корреспондента. Хорошо ли поступил? Да уж чего хорошего! Но, с другой стороны, вел себя вполне пристойно. Ведь ничего не украл? А мог свободно спереть картину Левитана или фарфоровые статуэтки из школьного музея…

Собаку вот накормил… Да еще трешку выложил за ее проезд на катере.

Да ты широкая натура, хмыкнул некто, сидящий внутри него. Собака выручила тебя, может быть, спасла от смерти. Да к тому же это породистое животное, с которым не стыдно пройтись вечером. А будь на его месте шелудивая дворняга, ты бы поступил подобным образом?

Артем взглянул на пса и обомлел. На месте красавца сенбернара сидел точно такой кудлатый «двортерьер», которого он только что мысленно вообразил. Шерсть его свалялась, ребра торчали наружу, глаза слезились, к хвосту прицепился десяток репьев. Артем даже ощутил тяжелый запах псины. Что за наваждение?! Чудище пристально смотрело на него и тихонько виляло хвостом. Наш герой, разинув рот, несколько секунд взирал на странное существо, потом потряс головой и крепко потер ладонью лицо. Взглянул снова… Перед ним все тот же сенбернар. Фу ты черт, показалось! Но ведь он явственно видел дворнягу, даже вонь, исходившую от нее, ощущал. Неужели шарики за ролики заскочили? Он вновь украдкой покосился на собаку. Нет, слава богу, на месте. Что это было? Галлюцинация? Но по какой причине? Переутомления особого он не ощущал. Впрочем, кто знает.

Решив выкинуть из головы всякие мысли о смутном видении, Артем принялся таращиться на проплывающие мимо берега. Но все смешалось, спуталось, словно во сне. И когда они сошли на берег, наш герой забыл о странном происшествии.

Забрав со двора у доброй старушки машину, Артем направился в Москву. Но перед этим накормил пса. Мысли о том, что делать с собакой дальше, уже не занимали нашего героя. Он однозначно решил оставить сенбернара себе. Это его собака, и точка! Если вдруг объявятся прежние хозяева, он даст им сотню-другую отступного, и дело с концом. Артем заехал в ближайшую столовую, где за рубль ему вынесли полведра объедков: каш, макарон, котлет и бефстроганов. Венчала гору невостребованной снеди громадная мозговая кость. Сенбернар проглотил все это великолепие в один присест. Собравшиеся на заднем дворе харчевни две судомойки с трепетом смотрели, как громадное животное расправляется с едой.

– Такую тварь чтобы прокормить, нужно целый день горбатиться, – заметила испитого вида бабенка, неодобрительно окинув взглядом кожаную куртку Артема. – У тебя, парень, денег, наверное, куры не клюют, коли такую страхолюдину завел.

– Сама ты страхолюдина, – пренебрежительно отозвался Артем. – Это породистое животное, не чета тебе – заразе.

Как только были произнесены эти слова, собака оставила в покое кость, которую до этого яростно глодала, и внимательно взглянула на Артема. Наш герой готов был поклясться, что прочитал в глазах сенбернара осуждение. Бабенка смотрела то на собаку, то на Артема, видно, собираясь разразиться ответной эскападой, потом плюнула и пошла прочь.

– Зря ты так, парень, – осуждающе произнесла пожилая судомойка. – Видно, горя не хапал. Валька одна пятерых тянет. Такие же объедки домой для ребят своих таскает. Ясное дело, разозлишься тут.

– А мне какое дело, – отозвался Артем. – Я ее не трогал… Первая начала.

Собака отвернулась от еды и поплелась прочь.

– Ты чего?! – всполошился Артем. – Угощение не нравится? Объедки эти?.. Сейчас заедем в гастроном, колбасы купим…

– Ему, видать, стыдно за тебя стало, – насмешливо заметила пожилая женщина.

Артем достал из кармана рубль, протянул ей:

– На, отдай этой… Скажи, мужик, мол, извиняется.

Судомойка презрительно сплюнула:

– Она не побирушка, милостыню не берет.

– Ну, как знаете, – хмыкнул Артем. – Гордые какие…

И он пошел следом за сенбернаром.

– Ты чего убежал? – спросил он собаку, когда поравнялся с ней. – Бабок этих жалко стало? А чего их жалеть? Сами себе судьбу выбрали. Зачем, скажем, эта тощая ребятишек плодит? Пять ртов, это надо же. Сама нищета, и их на нищету обрекает.

Ничего не ответило животное, только понурило свою лобастую башку.