Чужой снег - Татьяна Лайка

— Да, живой он, живой, — заверили его трудящиеся лакеи снизу. — Без сознания. Но пульс четкий, через неделю-другую скакать будет. Возможно, сотрясение мозга…

И кто же это у нас такой грамотный! Аж мурашки по спине от раздражения идут! Тоже мне знатоки нашлись, нет бы врача вызвать, а они только свои предположения строят!

— Среди собравшихся есть врачи? — громко спросил я толпу.

Все молчали.

— Так, значит нет. А кто знает, где можно найти врача? — еще строже задал я вопрос толпе.

— Я знаю! — послышался крик. — Мадам Ксерия! Она личный врач Правителя, она должна быть в замке.

Я спешно добрался до кричащего молодого парня и, схватив того за грудки, уже спокойнее спросил:

— Кто эта мадам Ксерия? Где ее можно найти? На каком этаже?

— Она… ее комната была на третьем этаже… но там, кажется, сейчас ремонт, и если я не ошибаюсь, то сейчас ее комната временно перенесена на второй…

Он не договорил. Я бросился из кучи народу в холл, быстро найдя лестницу на верхние этажи, я двумя шагами взлетел на второй. Мимо проходила горничная, которая с огромным удовольствием сообщила мне местоположение комнаты этой самой мадам Ксерии.

Но стучаться и звать на помощь мне не пришлось, молодая женщина-человек без всяких костюмов (она, похоже, вообще не присутствовала на балу) и масок уже сама бежала мне навстречу, крепко сжимая в тонкой изящной ручке квадратный чемоданчик.

— Что там произошло? — без всяких церемоний, этикета и титулов быстро спросила она, нисколечко не сбавив шаг.

Чтобы ответить, мне пришлось сначала поспешно менять направление своего «полета», а затем, едва догнав врача, сказать:

— Граф выпал с балкона со второго этажа, сейчас, говорят, без сознания…

— Жив, значит… — сама себе произнесла она. — Уже лучше.

Вот что действительно меня удивило, так это то, что она не спросила ни кто я, ни кто этот самый граф. Вот что значит профессионал: ее не интересуют, кто ей доложил о случившемся и кто пострадавший, для нее важно, что человек в беде и что ему нужна помощь.

Пронесшись по коридору и чуть не сбив пару дорогущих ваз на таких же дорогущих подставках, мы уже почти благополучно спустились… но я вдруг увидел, или скорее услышал, движение в самом конце коридора. Оставив мадам, которая даже не обратила внимания на мое исчезновение, я сначала приостановился, а затем быстрым шагом направился к месту «шуршания».

— Кто здесь? — тихо спросил я. Там определенно была женщина, так как я отчетливо слышал шелест юбок. — Ответьте, я не сделаю вам ничего плохого…

Но она лишь сильнее прижалась в угол и промолчала. Да, дорогая, подумал я, может кого-то ты и смогла бы обмануть таким способом, но с моим слухом зверя тебе меня не провести.

Оставив тщетные попытки уговоров, я сделал пару решительных шагов навстречу девушке. А в том, что это была именно молодая девушка, сомневаться не приходилось: до моих ушей доносились тяжкие вздохи юной особы.

И чем ближе я подходил, тем тяжелее она дышала. Чего же она так боится?

— Милая, — в запарке фамильярно начал я. — Вам не о чем беспокоиться, если это вы его столкнули. Ведь, я уверен, что это было не нарочно… верно? Молчите… Ну что ж, могу предположить, что он к вам приставал, и мне также вполне понятно, что вам это было неприятно. Давайте выйдем, поговорим, вы мне все расскажете… а потом мы все расскажем всем, и ни у кого не возникнет сомнений в вашей невиновности…

Ей некуда было бежать — сзади лишь сплошная стена без намека на окно — а видно было, насколько ей этого хочется.

Я мог бы рассмотреть ее чуть лучше, но мне лень было напрягать зрение, да и что мне это даст — очередная дама в маске, почти полностью скрывающей ее лицо. Мне больше нечего было ей сказать, поэтому я просто стал медленно, но упрямо подходить все ближе, чтобы резким движением схватить испугавшуюся даму и попытаться прояснить ситуацию, а если получится — успокоить.

Но моим благим намерениям как всегда помешали…

— Кто там? — громко спросил поднявшийся по лестнице мужчина во фраке. Видимо, мою фигуру он все-таки разглядел, потому спросил. — Вы один?

Девушка встрепенулась, ожидая дальнейших моих действий.

— Да, — после некоторого раздумья ответил я. — Я один.

Я услышал, как изо рта юной особы вырвался едва ощутимый вздох облегчения, но она по-прежнему оставалась напряжена до предела.

— Вот достали эти парочки, — тихо сам себе проворчал дворянин, а потом добавил уже громко, обращаясь ко мне. — Ладно, ладно, я позже подойду. Можете сменить место свидания…

Он развернулся и размашистым шагом направился вниз по лестнице, что-то там причитая насчет молодежи и нравственности.

В этот момент она словно кошка извернулась и, воспользовавшись тем, что я отвлекся, метнулась к выходу. И, видит небо, если бы не ее широкое платье, она бы ускользнула! — Оказавшись в моих крепких «объятиях», девушка не, перестала трепыхаться, так и не поняв, что вырываться бесполезно. Сильно усилившимся шорохом заинтересовался еще не далеко ушедший кавалер. Он остановился, готовый в любую минуту вернуться к нам и «унять сильно расслабившуюся молодежь», как он сам выразился. Одно меня радовало: девушка не пыталась кричать. Нащупав задним местом ручку ближайшей двери, я толкнул. Хвала Судьбе, она оказалась не заперта! Впихнув сопротивляющуюся даму в помещение, я постарался тихо и быстро закрыть за собой дверь. Совсем уж тихо не получилось: легкий щелчок не преминул раздаться и я услышал шаги, направляющиеся к нам и уже знакомый ворчливый голос.

Резким движением развернувшись, мне удалось вновь поймать эту «неприступницу» и зажать ей рот, так как она как раз хотела мне что-то сказать, и как я мог догадываться, нечто нелицеприятное. Старясь не шелестеть ее платьем, я пересек комнату и, кое-как открыв дверцу, сунул девушку в шкаф, а для надежности и сам туда залез, предусмотрительно не убирая ладонь с ее рта.

Послышался еще один щелчок, мужчина все-таки решился разнять «бессовестную молодежь, которая готова невинность потерять на каждом углу». Я так и не понял смысла сказанных слов, но мне было и не до этого. Сердце билось с бешеным ритмом, так же, как и у девушки. Но у меня — от физического напряжения, а у нее — еще и от волнения. Подавать голос она, вроде бы, передумала, но я не опустил руки, лишь разжав пальцы и освобождая ей дыхание, дабы не создавать дополнительного шума.

Кавалер, видимо, был уже навеселе и через щелку мои глаза видели, как его шатает.

— Черт бы побрал эту молодежь! — в сердцах бросил он, звонко захлопывая дверь и удаляясь.