Обыкновенные ведьмы средней полосы 2 (СИ) - Шах Ольга

— Про шиша и Ольгу мы всё поняли — вы решили вывести её на чистую воду… начал было Вадим.

-… и нам это удалось! — злобно перебила его Васька.

Вадим мотнул головой, не желая спорить с нею, и упрямо продолжил:

— Одно было для нас непонятно — пошто вы кидаете заклинание роста в батюшкин огород?

Что я должна была на это сказать? Как выяснилось, огородники из нас так себе…

Шум со стороны дома заставил нас обратить внимание на то, что происходит на крыльце. Оказалось, что это было удивительное шоу под названием: «Развод и девичья фамилия». Дело в том, что Мечислав настаивал на том, чтобы отправить Ольгу на постоянное место жительства к её родителям, что не могло не вызывать резко негативное отношение к этому со стороны самой Ольги.

— Наветам гнусным внимаешь? — совершенно нелогично выла Ольга, которая самолично высказывалась о своём отношении к окружающим — Не знаю, попутал меня, та нечисть и попутала! Мечислав, уж ты прости меня за речи мои вольные!

На Ольгу было страшно смотреть — она то в гневе вопила, готовая кинуться на окружающих, то просительно протягивала руки к воеводе, ожидая, что тот «поймёт и простит». Я внимательно посмотрела на упрямо сжатые губы воеводы и поняла, что в этот раз Ольга настолько перешла все границы, что обратно ей хода нет.

Возле крыльца стояла грустная лошадь, запряжённая в простую крестьянскую телегу. Два дюжих мужика стаскивали туда узлы и сундуки несчастной Ольги, которая заламывала руки, стоя на крыльце.

Шишига, который тоже обретался рядом, улучил момент и поставил подножку одному из мужиков, который в этот момент тащил здоровый сундук, окованный полосами металла, да и вообще, выглядевший весьма основательно. Как и следовало ожидать, сундук упал и раскрылся, явив миру красивый головной убор — венец, украшенный какими-то зелёными камнями.

— Матушкина кика, смарагдами изукрашенная — поражённо пробормотал Вадик, поднимая с земли украшение.

Ольга скривилась, будто лимонов наелась, и принялась лихорадочно заталкивать обратно в сундук всё то, что валялось на земле, стараясь не обращать внимание на едкие комментарии со стороны Касьяна. Ольга молчала, только бросила на нас ненавидящий взгляд, и взгромоздилась на телегу, собираясь отправиться обратно в дом к своим родителям. В одном. На вид не слишком объёмном, но весьма тяжёлом. Обнаружилось золото с княжьей парсуной на реверсе.

— Так вот, куда финансы, воеводой на домашние расходы даденые, девалися! — прошептала Карина.

— Постой-ка! — Вадим подошёл к телеге, и резко перевернул другие многочисленные кули Ольги — слыхал я, ты к нам с одним узелком жить-то пришла… с одним и обратно вертайся!

Ольгу снова понесло:

— Добро своё пошшитали! А то, что я стокмо годов отдала батюшке твоему — заздря всё? Не бывать такому! Кому я таперича на старость-то годов нужная буду? Будьте вы все проклятые, как одна! А всё из-за вас ведь, ведьмы проклятущие! Пока вас не было, так и пасынок мой, этот телок, не перечил мне ни в чём, да и отца слушал! А теперь вы для него семья-то. Без роду, без племени! А Мечислав-то! Даром, что воевода, всё мечтал в маленьком доме на окраине поселиться, да в Оке рыбалить! А я не для того в храм Семаргла шла, чтоб потом в рыбацкой хижине жить!

Судя по всему, Васька больше молчать не сможет, или я плохо знаю свою подружку. Слова Ольги задели её за живое, ещё мгновение — и она полезет в драку. Но не судьба… шиш, висевший на перилах крыльца и отпускавший скабрезные шуточки, резко подпрыгнул и вцепился в роскошную косу Ольги.

Новый визг заставил ворон сорваться с крыш, а сам шишига держал в лапах великолепные волосы Ольги, оказавшиеся простым приплётом. Опозоренная женщина, оскорблённая в лучших чувствах, уселась вместе со своей личной служанкой, имя которой мы так и не узнали, позади молчаливого возницы, и визгливо крикнула:

— Пошто не ехаешь⁉

Бывшая хозяйка дома напоследок бросила на нас ненавидящий взгляд, и медленно выехала со двора.

Я устало присела на крыльцо, чувствуя, как ненависть Ольги буквально пропитала всю мою душу.

Рядом осторожно присел Игорь.

— Ты знаешь, Маруся… я давно хотел сказать тебе, что был неправ во всём, и, ежели ты не сможешь мне доверять боле, я тебя пойму! — рассказывая всё это, Игорь предпочитал смотреть куда-то в сторону, вбок, на Касьяна, который хвалился своей доблестью перед Донатием, который из-за пельмешей пропустил всё веселье.

— Давно хотела тебя спросить, Игорь, а что ты делаешь в своей комнате по ночам и ранним утром?

Игорь удивлённо посмотрел на меня, но ничего не сказал, а просто провёл меня в свою комнату. Признаться, я никогда раньше здесь не была, и мне было немного любопытно. Ничего не говоря, Игорь опустился на пол, и стал отжиматься, издавая те самые звуки, которые меня частенько смущали.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я смотрела по сторонам, как будто меня вдруг заинтересовал интерьер комнаты.

— А миленько тут у вас, не правда ли?

После отъезда Ольги в усадьбе стало необычно тихо. Девочки-служанки прятались по углам, боясь, как бы не сглазить своё счастье, сам воевода не покидал своих покоев, а мы с девочками снова собирались в дорогу. Наши каникулы были закончены, и впереди нас снова ждал учебный год. Шишига совсем освоился в доме, и я попросила Цветану, чтоб ему не забывали оставлять еду в конюшне. Донатий носился по всему дому, взбудораженный предстоящей поездкой в Школу, радуясь неизвестно чему.

— В гостях хорошо, а дома — лучше! — бормотал он, запихивая очередной пучок моркови в собственную тележку.

Собирая свои тощие пожитки, я поняла одно — то, что эта Школа стала для меня тем, чем не удалось в своё время стать детскому дому — родной для меня. И в последнее время я с теплотой вспоминала потемневшие от времени каменные стены огромной Школы, нашего садовника Свята и даже профессора травознания Пересвета, которого перекашивало каждый раз, когда он видел меня.

У парадных ворот Мурома никогда не было большой толкучки. Оно и понятно — не каждый поедет туда, куда ему не след. Княжьи люди, если только или мытари, уважаемые купцы или вечно шныряющие колдуны.

Именно последний степенно въезжал в город на крупном жеребце. Человек в багряном плаще досадливо сплюнул, увидев колдуна. С таким связываться — себе дороже.

Сам же колдун вежливо улыбнулся стражнику, раскланялся со своим коллегой — штатным колдуном и спросил у стражника на воротах:

— Скажите мне, уважаемый, где тут у вас в Муроме, дом воеводы муромского, Мечислава-воина?

На что стражник поклонился и сообщил, что воевода живёт во Внутреннем городе, супротив храма Семаргла. Колдун поблагодарил стражника, и медленно двинулся в сторону, указанную стражником. Хотя, он мог бы и не спрашивать направление — слепок ауры души, который директор дал ему однажды, служил ему лучшим маяком, мигая и переливаясь где-то неподалёку.

Колдун ехал на своём коне, и размышлял о том, что вот так, запросто, девчонку ему могут и не отдать. Что ж, он был готов к этому — этим ребятам, её друзьям, не справится с сильным волшебником.

— Тем боле, что я, как профессор, знаю магический потенциал юных волшебников — колдуну, который разыскивал Тёмное Дитя, было немного жаль того, что ещё немного колдовства навсегда уйдёт из Славии.

— Ишшо немного, и я стану, как Веля — сожалеющим о прошлом… — ухмыльнулся колдун.

Впрочем, он не допускал мысли, что кто-либо смог бы обвинить его в сентиментальности.

Глава 24

Глава 24

Наши сборы в школу закончились очень быстро. Дольше всех собирался, как и следовало ожидать, Вадим. Его бесчисленные тюки и сундуки занимали большую часть телеги. Наши скромные рюкзачки не шли ни в какое сравнение с объёмом вещей Вадима, так что мы с Васькой в нетерпении приплясывали, находясь в ожидании «сына воеводы муромского».

Даже Донатий, и тот уже собрал свои кули, и теперь переживал, сидя на своей тележке, коль скоро мы соберёмся в путь.