Новые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воркование было уютным и успокаивающим. Потому что Роза смотрела и четко узнавала те самые признаки.
Вот так же, точь-в-точь, выглядела и она. Когда ей принесли известие о смерти мужа.
Вроде бы и живая, и не падает, а в глазах – смерть. И лютый холод.
И душу судорогой сводит, и кричать хочется… она-то ночью орала в подушку. Да только куда тут расслабиться – у нее двое детей! Их надо поднимать, на ноги ставить…
Дана помогла.
А теперь вот она сама вся бледная, словно Смерть повидала. И тоже ей сейчас помощь нужна… Роза-то хоть дитя не носила, а дана…
На таком сроке очень даже запросто плод скинуть. И опасно это очень: считай, приговор и для матери, и для ребенка…
Нет уж!
Такого дана Роза не допустит, недаром у нее сонные капли есть. Вот пусть дана сейчас расслабится, поспит, а с утра любая беда вдвое легче покажется. А если и не так… хоть тело отдохнет! Любому человеку силы нужны, чтобы горе выдержать, а силы – они от тела. Душа-то в нем живет, а не по небу летает… вот так. И волосики промыть, вот какие волосы шикарные, чистый шелк…
Мия послушно помогала себя купать и переодевать в рубашку самой ньоры Анджели. Правда, рубашка ей была велика раза в два, если не в три… ну так что же?
И молочка еще выпила, четко опознав в нем снотворное еще по запаху, на подносе. И в кровать улеглась, вдыхая сушеную лаванду.
Зла ей тут не желают. А если она сейчас не выспится…
Малышка строго толкнулась под ладонью.
Мама, вот не надо! У нас и так день был тяжелый, а ты еще добавляешь? Спи немедленно…
Мия и заснула.
А наутро чувствовала себя так плохо, что Роза просто уперла руки в бока и встала над кроватью.
– Убивайте, выгоняйте… не пущу!
У Мии сил хватило бы только на убийство. И то не факт.
То ли вчера ее продуло где, то ли шок так сказался… Но был сильный жар. Ее всю трясло в лихорадке. Какие уж тут лишние движения?
Мия только рукой махнула.
– В моей сумке кошель с деньгами… да, вот в этой. Трать спокойно.
– Может, лекаря пригласить?
– Если почую, что с ребенком плохо, тогда обязательно, – кивнула Мия. – А пока не надо. Перебьюсь.
– Хорошо, дана.
И Мия откинулась на подушки.
Отдых и снова отдых.
Хотя… нет!
– Бумагу мне дай и перо, а потом попроси кого из мальчишек. Я объясню, куда нести.
Адриенна должна знать, что с ней случилось. Подруга волноваться будет.
Адриенна
– Простите – кто?! – вежливость королевы была почти оскорбительной.
Стоящий перед ней мужчина протягивал ей бумагу с печатью.
– Ваше величество, это приказ его величества…
Ческа учла предыдущие ошибки.
Адриенна быстро проглядела бумаги.
Дан Фортунато Нери устроен ко двору на должность коменданта. Коменданта чего? А, вот! Дворцового коменданта.
Если кто не понимает, это начальник королевской охраны. То есть Адриенна сейчас вверит свою безопасность в руки ставленника эданны Франчески.
Смеяться после какого слова?
Или тут уже плакать надо?
Адриенна даже представляла, как все это выглядит.
«Ах, дорогой, вот мой родственник, он умный-хороший-замечательный (тебе и в подметки не годится, но все-таки!), ему нужна какая-нибудь должность при дворе.
Какая?
Ну… вот хотя бы и эта. Он обо всем позаботится, и ты сможешь чувствовать себя в безопасности…»
Текст произносится эданной Франческой шепотом и в постели. В любой позе.
Вот ведь… гадина!
Вот что тебе спокойно не живется? Чего ты всю эту шваль ко двору тащишь?
Министру, дану Баттисте, такой подчиненный вообще был без надобности, и он предпочел спихнуть этот вопрос на Адриенну.
Пусть королева со своим супругом воюет… ага! Она счастлива, конечно!
Тьфу, зараза!
И ведь не отменишь, не перекроишь… сейчас она должна назначить этого типа на должность коменданта и заверить печатью. Поскольку они с Филиппо соправители, такое мимо нее не проходит. Адриенна еще раз проглядела приказ. В том и суть, что приказы короля исполняются.
Но…
Дословно?
А если дословно, тут не сказано, что именно начальником личной охраны. Адриенна прищурилась на дана Баттисту.
– Дан Микеле, что у нас с Вороньей башней?
Дураком министр не был.
Ну вот так… коменданта в Воронью башню приходилось подбирать долго, а увольнялись они оттуда быстро. Моргана в своей вотчине эрвлиновских прихвостней не любила и терпеть не собиралась.
Ладно еще заключенные. Те сами пострадали от Эрвлинов, тех можно пожалеть.
Ладно стража. Тем все равно весь дворец дозором обходить, вот и Воронью башню…
А вот тюремщики, комендант…
Надо же и призраку на ком-то коготки почесать? Обязательно!
Вот Моргана и развлекалась. Да так, что людей с больным сердцем в башню на должности старались не назначать. Или наоборот… Чтобы сами померли.
– Там сейчас нет коменданта, ваше величество, – расплылся в улыбке министр.
– Замечательно. Готовьте указ, дан Баттиста.
– К-как Воронья башня? – принялся заикаться дан Нери. – Я же… к-комендант с-ст-тражи…
– Вот и будете, – оскалилась на него Адриенна без малейшего сострадания. – Или вы не хотите служить Короне?
– Х-хочу…
– Считаете, что я не права?
– Н-нет, ваше в-величество…
Воротник явно стал тесным для дана, вон он как его оттягивает.
Хм, приятного аппетита, прабабушка. Авось не отравишься?
– Дан Баттиста, займитесь. – Адриенна подписала приказ, в котором четко указала должность и назначение.
Дан Баттиста оскалился так, что Леверранское чудовище сдохло бы от зависти. Цапнул дана Нери за локоть и потащил за собой, уверяя, что лучше места во дворце просто не найти.
Вот самое-самое вам отдаем, от сердца оторвем, из печени вынем, но вам и для вас! Оно уж лет пять дожидается с тех пор, как предыдущий комендант шею свернул… а, нет! Простите, это предпредыдущий… а последний от разрыва сердца помер. А до того еще кто-то рехнулся… кажется.
Шикарное место!
Не проходите мимо!
Дан Нери что-то попискивал, но дан Баттиста увлекал его с неизбежностью лавины.
Адриенна довольно улыбнулась.
А вот поделом! Пусть теперь Ческа своего родственничка устраивает, но ближайшие года три он королеве на глаза точно не попадется. Если жить захочет.
Впрочем, хорошее настроение у королевы держалось недолго.
Ровно до письма от Мии.
* * *
«Сестренка!
Он подлец и мразь. Не знаю, на кого меня променяли, сейчас пока даже встать не могу, плохо себя чувствую.
Не хочу потерять ребенка.
Как только
