Ведьмин пасьянс - Сергей Пономаренко

Рядом с ней другая картина, также привораживающая взгляд мастерством исполнения: страна гор, безрадостный красно-хоричневый пейзаж, освещаемый безжалостно ярким солнцем.

— Наверное, это Марс, — вслух высказала предположение Иванна, остановившись перед картиной.

— Нет, это Афганистан, — пояснил высокий мужчина спортивного телосложения, на вид лет тридцати пяти, в голубых потертых джинсах и, несмотря на вовсю светящее майское солнце, черной кожаной куртке, из-под которой виднелась черная майка.

— Вы продавец?

— Я продавец и художник одновременно. По крайней мере, сегодня.

— Вы были в Афганистане? Воевали?

— Возможно.

— Расплывчатый ответ, скорее отрицательный. Но не будем затрагивать тему Афганистана. Слава Богу, это уже в прошлом, как и страна, с которой это было связано. Меня больше интересует вот эта картина, с лесом. Деревья-люди, вроде мифических существ, которые словно хотят что-то рассказать, но не могут. А в этой человеческой фигуре ощущается некая двойственность. А лес живой и страшный… Картина нарисована прекрасно. Можно поинтересоваться, где вы для нее почерпнули сюжет?

— Картина не нарисована, а написана. Моряк ходит по морю, а художник пишет, а не рисует.

— Я вас обидела?

— Ничуть. А сюжеты — плод фантазии, не более того.

— Интересные фантазии…

— Вы хотите сказать — больные фантазии?

— Между прочим, вы сами так выразились.

— Просто я уже слышал подобные высказывания — «исполнено чрезвычайно талантливо, но…».

— Вы себе льстите.

— … смысл — словно бред параноика.

— Занимаетесь самобичеванием. Название картина имеет?

— Нет.

— Знаете, а я слышала, что если картина не имеет названия, то она не существует.

— Возможно, вы правы — за месяц картину видело множество людей, но никто не набрался храбрости ее купить. Она как бы есть, и в то же время ее нет.

— Я их понимаю… Такая картина подходит какому-нибудь замку с привидениями, и не годится для того, чтобы висеть в гостиной или спальне обычного дома.

— Вы ограничиваете возможную область ее расположения: есть еще кухня, кладовка и балкон.

— Наверное, кладовка — это то место, которое как раз подходит для нее.

— А вы не хотите ее купить?

— Упаси Господи! Хотя… назовите мне ее цену.

— Чашка кофе в ближайшем кафе.

— Вы шутите?

— Нет. Мне просто лень нести домой обе картины, а тут представляется прекрасная возможность выпить кофе.

— А если я не соглашусь на вашу цену?

— Согласитесь. Ведь картина вас заинтересовала — я заметил вашу реакцию, когда вы ее увидели. А о пейзаже Афгана вы заговорили просто так, чтобы начать разговор.

— Вы еще и психолог. Ошибаетесь — меня ваша картина не интересует. Какой-то безвестный художник… — Она повернула ее обратной стороной, где стояла подпись, и, прочтя вслух, вздрогнула.

— Худ. Барановский А. Д. — Сразу вспомнилось Страхолесье и рассказ вдовы Шабалкиной. — Барановский, как я понимаю, фамилия, а инициалы как расшифровываются? Что такое «А. Д.»?

— Антон Денисович. Можно просто Антон. А вас как зовут?

— Иванна. Пожалуй, соглашусь на ваши условия. Желательно найти кафе поближе, но времени у меня мало, я очень спешу.

— Здесь есть подходящее кафе, совсем рядом. Дима! — окликнул он продавца, расположившегося неподалеку. — Не в службу, а в дружбу — заверни эту картину и присмотри за моим товаром. Я через десять минут приду.

— Неужели продал?

— Продал, Дима, продал. И за хорошую цену.

— За сколько?

— Коммерческая тайна, не хочу кричать во весь голос от радости. Потом скажу.

Антон с Иванной немного спустились и зашли в кафе, стилизованное под старину.

— Что будем пить? — спросил Антон.

— По-моему, вопрос решен — кофе, и я угощаю. Со сливками?

— С коньяком, но за него плачу я.

— Как хотите.

Они устроились за столиком возле окна.

— Спрашивайте, — сказал Антон улыбаясь. — Вижу, что вам не терпится кое-что выяснить.

— Вашего отца звали Денис. Он случайно не из села Страхолесье?

— Потрясающая осведомленность. Вы меня поражаете… Да, именно оттуда. В том селе у меня имеется куча дальних родственников.

— А где сейчас проживает ваш отец?

— К сожалению, он умер, еще когда я был маленьким.

— Извините, я не знала.

— Отца сбил автомобиль… А жил он в Чернигове — там я родился и там сейчас живет моя мама… Удивительно: вы вроде случайно остановились у моих картин. Я вдруг решил подарить вам картину, хотя мог это сделать раньше или позже. И тут оказывается, что вы знаете о существовании маленького села на Полесье с чудным названием, и сразу пытаетесь связать его с моим отцом… Просто Знаки какие-то, указывающие на то, что наша встреча так просто не закончится.

— Не знаю, на что указывают Знаки, но я всего две недели как приехала из села Страхолесье. Там услышала о вашем отце.

— Интересно, что он такого совершил, что его до сих пор там помнят?

— В конце сороковых годов волк загрыз его маленькую сестренку, и сам он чуть не погиб, поэтому родители увезли ребенка оттуда.

— Странно, вы мне рассказываете то, о чем я не знал, хотя несколько раз был в том селе. Получается, родственники об этом умалчивали.

— Давно вы там были?

— Давно. Хотя совсем недавно с друзьями сплавлялся по речке Руксонь, она течет не так далеко от села. Хотел зайти, навестить родственников, но как-то не получилось. Это как раз было две недели тому назад, и мы могли встретиться там.

— Да, могли. Долго были в походе?

— Дней десять — я всего дней пять как вернулся. Знаете, это мне напоминает допрос. Что еще вы от меня скрываете или хотите узнать?

— Вам это только кажется. Просто женское любопытство.

— Мне вот тоже любопытно, что вы там делали. Село крошечное, не могу даже представить, чем оно вас привлекло.

— Я журналистка.

— Интересно, но это не проясняет суть вопроса.

— Мне надо было написать статью о вовкулаках, оборотнях.

— И как — нашли там оборотней?

— Зря улыбаетесь. Там случилось два странных нападения волка на подростков — оба погибли. Устроенные облавы ничего не дали.

— Теперь понятно, почему вы заинтересовались моей картиной, на которой человек имеет тень волка. Этим я словно предупреждаю, что оборотень может находиться среди людей. Не так ли?

— Пожалуй.

— Предлагаю продолжить обсуждение этой темы. Судя по тому, что в течение всего разговора вы ни разу не посмотрели на часы, вы никуда не спешите. Подождите меня пять минут, я дам ценные указания Диме, как поступить с моим богатством, а заодно принесу вам картину. Договорились?