Риск – хорошее дело! - Джессика Стил

Ее размышления прервал телефонный звонок.

Мэррин нерешительно посмотрела на телефон. Как быть? Позвать дядю? Но ведь кто—то мог просто ошибиться номером, поэтому, решив зря не отрывать старика от дела, она взяла трубку.

– Алло!

– Где ты взяла деньги? – раздался разъяренный вопль Джерада.

От неожиданности она вздрогнула и отстранила трубку от уха. Ей так хотелось услышать его голос – но не этот дикий рев.

Что ж, она в долгу не останется, решила Мэррин и заорала в ответ:

– Не надейся – не на панели! – И швырнула трубку на рычаг, едва не разбив вдребезги телефон.

Что он о себе возомнил, черт побери! Мэррин вдруг ощутила, что ее сотрясает крупная дрожь. Боже праведный, зачем он позвонил? И почему сюда? Значит, сперва он связался с ее родными, и они сказали ему, что она переехала к дяде…

Мэррин передернула плечами. Теперь ей все стало безразлично, пусть сам разбирается со своими проблемами.

Однако, убрав со стола и вымыв грязную посуду, девушка поняла, что напрасно обманывает себя. Он нужен ей, он необходим ей как воздух. И если бы она не взорвалась так нелепо, они бы мило поболтали по телефону. Во всем виноват ее дурацкий характер.

Одно она знала наверняка: больше он ей не позвонит.

Джерад и не позвонил. Он заявился собственной персоной.

Дядя Амос все еще работал в мастерской на заднем дворе, когда Мэррин услышала настойчивый звонок в дверь. Поспешив в прихожую и впустив гостя в дом, она поняла, что получила то, о чем мечтала, – возможность спокойно и доброжелательно поговорить с любимым человеком.

Щеки ее заалели, дыхание участилось, радостная улыбка начала расцветать на губах. Но тут же исчезла: свирепое выражение лица Джерада вовсе не располагало ни к спокойствию, ни к доброжелательности. Вид его был грозен, глаза метали молнии. Еще немного – и он перегрызет ей горло, подумала Мэррин и решила первой броситься в атаку.

– Приехал, чтобы снова оскорблять меня? – язвительно поинтересовалась она.

– Откуда деньги?

– Не твое дело!

– Черта с два! – взревел Джерад. – Это очень даже мое дело.

Мэррин презрительно сморщила носик.

– С чего ты это взял? С каких пор тебя стали интересовать мои дела? – спросила Мэррин и выжидающе уставилась на Джерада.

Он не сразу нашелся с ответом. Странно, подумала Мэррин, нерешительность так несвойственна ему. Вот и хорошо, пусть помучается.

– Я привык к тебе… Ты мне… нравишься, – наконец произнес Джерад.

У Мэррин задрожали колени, но она не была бы дочерью своей матери, если бы в ней снова не заговорила гордость. Нельзя допустить, чтобы Джерад отверг ее во второй раз.

– Что ж, все складывается на редкость удачно, мы не расстанемся врагами, – заявила Мэррин. – Не так ли?

Глаза Джерада превратились в две льдистые щелочки. Не ответив, он прошел мимо нее и направился к гостиной дяди Амоса. Мэррин осталась стоять, где стояла.

– Что—то я не припомню, чтобы я тебя приглашала… – начала она.

– Мы с тобой не в тех отношениях, чтобы приглашать. Нам нужно поговорить, – бросил Джерад через плечо и скрылся в гостиной.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Ну и что же ей теперь делать? Не торчать же столбом в прихожей до скончания века. Он стоял у окна, но, когда она вошла в комнату, сразу же повернулся к ней лицом. Мэррин сглотнула, собираясь с духом для решительного отпора.

– Не предлагаю тебе сесть, – заявила она, с вызовом глядя на него. – Надеюсь, разговор не займет много времени.

Ноздри Джерада дрогнули, выдавая его отнюдь не дружелюбное настроение, но он быстро взял свои эмоции под контроль.

– Ты взяла ссуду у ростовщиков? – спокойно спросил Джерад.

– По—моему, ты отомстил мне сполна, теперь – мы квиты, – резко проговорила Мэррин. – Я искренне благодарна тебе за то, что ты выручил меня из беды. В своей записке я упоминала об этом, но…

– В твоей записке также говорилось, что «окончательный расчет устраивает нас обоих», – процитировал он.

Потом прямо посмотрел ей в глаза и твердо произнес:

– Так вот, Мэррин Шеперд, я приехал, чтобы заявить: меня окончательный расчет не устраивает.

Мэррин захлопала длинными ресницами.

– Хочешь получить проценты? Хорошо, я заплачу их тебе.

Джерад скрипнул зубами.

– Довольно оскорблять меня! Я имел в виду, что никакого окончательного расчета между нами нет и быть не может. Мэррин, пойми, наши отношения не завершены. Ты ведь знаешь…

– Я знаю то, что ты раздражен, – прервала она его. – И знаю почему. Я нарушила твои планы. Тебе хотелось пожить спокойно, хотелось отдохнуть от посягательств матери и сестры на твою свободу. А я все перечеркнула своим отказом и дальше притворяться твоей… гм… подружкой.

– Об этом я даже не думал…

У Мэррин отвалилась челюсть.

– Ч—что? Что ты сказал?

Не отрывая от нее глаз, Джерад глубоко вздохнул.

Напряжение сошло с его лица. Он немного помолчал, словно обдумывая свои слова, а потом заговорил вновь:

– Насчет Пьера я сказал тебе истинную правду: он будет за границей в течение года. Правда и то, что в его отсутствие моя мать, заручившись поддержкой любимой сестрицы Веды, переключила все свое внимание на меня и мою беспутную, с ее точки зрения, холостяцкую жизнь. – Он выдержал недолгую паузу и продолжал: – Но с ее матримониальными планами, уж поверь, я бы с легкостью справился сам.

– П-присядь, пожалуйста, – предложила Мэррин и с преувеличенно тяжелым вздохом покачала головой, всем своим видом показывая, через какие ужасные муки ей пришлось пройти.

– И ты только сейчас рассказываешь мне все это? Что наше соглашение не было необходимо?

– Ну, я бы так не сказал, – возразил Джерад. – Оно было необходимо – для тебя.

– Благодарю, это очень благородно с твоей стороны. – Мэррин хотела вложить в свой голос максимум сарказма.

– Сейчас поясню. Поговорив с тобой на следующий день после того, как я одолжил тебе деньги, я понял, что ты – натура целостная, честная и чрезвычайно гордая. А это означало одно: ты была твердо намерена любым доступным способом отработать те две тысячи фунтов. Мне предстояло этот способ придумать.

Боже, как сильно она любит его! Мэррин испугалась, что ее чувства слишком очевидны, поэтому достаточно резко произнесла:

– Еще раз благодарю. Кстати, ты сам велел мне прийти на следующий день.

– Верно, но, давая тебе две тысячи, я даже не думал, что когда-нибудь снова увижу тебя или одолженную сумму.

Наверное, ей не удалось скрыть свое изумление, потому что Джерад вдруг широко улыбнулся. И вновь ее влюбленное сердце отреагировало на его улыбку, да так, что Мэррин с трудом овладела собой.