Случайный многоженец-3 - Виктор Зайцев

Заметное оживление появилось и в уральских городах, навстречу пароходам попали три лодки, груженные черепицей и кирпичом. Ещё на двух сплавляли свежепиленые доски, слюду и стёкла для окон. Наверняка для булгар, реки вот-вот встанут, дальше торговцы просто не доберутся. Уральские мастерские за время отсутствия сыщика развернулись великолепно, приток рабочих рук дал себя знать. Выпуск продукции и производственные площади практически у всех выросли втрое, а то и больше. Попов, встретивший уральцев на пристани, был в приподнятом настроении и сразу повёл земляка смотреть мастерские. Посмотреть было на что.

Производство паровых машин и пароходов Фёдор Васильевич реорганизовал с ручной единичной сборки до мелкосерийного производства. Только за последний месяц мастерская выдала шесть паровых двигателей, причём довольно высокого качества, с гарантией на три сезона. Зимой мастера собирались выпускать по пять паровых двигателей за месяц, только стандартных, для речных пароходов. Часть мастеров, работали над более мощными паровиками, пригодными для морских судов, их обещали сделать за зиму четыре надёжных экземпляра.

Попов порывался ехать в Бражинск, показывать тамошние достижения, Белов еле уговорил его дать время отдохнуть, а в Бражинск отправиться завтра. Отдохнуть толком не удалось, сыщик после обеда сам не выдержал и пошёл по мастерским Уральска. Результаты поражали, такое ощущение, что он уезжал не на три месяца, а на три года. Возможно, повлияло обилие рабочих рук, а, скорее всего, пришло время качественного скачка в промышленности. Как говорит диалектика, «Переход количества в качество».

Город вырос, да ещё как, расстояние от крепостных стен до окраин увеличилось вдвое, причём всё было застроено домами и мастерскими. Появилось множество мелких мастерских, выпускавших самые разнообразные товары для домашнего хозяйства. От хомутов до лаптей, от рыбацких лодок до ювелирных украшений. Традиционные мастерские порадовали резким ростом продукции, только шерстяных тканей подопечные тётушки Тины стали выдавать втрое больше. Та же картина была по всем производствам — гончары, стеклодувы, черепичники, пилорамщики, кожевенники, кузнецы. В секретной пороховой мастерской, после известных событий её перестроили, увеличили производственную площадь в пять раз, а выход продукции в десять раз. Причём, число рабочих выросло, только втрое. Кроме отгрузки готового пороха для пушек булгарских крепостей, ребята готовили ракеты, пока для фейерверков, продолжили изготовление гранат и взрывчатки для дорожно-строительных работ.

В кузнечных мастерских Белов поинтересовался у мастеров, не падает ли качество изделий при таком увеличении продукции. Кузнецы за эти годы успели организовать своеобразный цеховой комитет, жёстко следящий за качеством изделий. Именно они давали право ставить клеймо в виде фигурки соболя на продукцию, они и отбирали это право в случае нарушений. Пока за три последних года отобрали клеймо всего один раз, а нарушителя с позором выгнали из города. Других желающих халтурить с тех пор не появилось. Так, вот, мастера продемонстрировали работу своих подручных, развернувших новые производства, придраться было не к чему. Всё-таки, в цеховых объединениях средневековой Европы были свои плюсы, никакой надзор за качеством со стороны не нужен.

Мастера даже удивили Белова, продемонстрировав ему три барабана для протягивания проволоки, соединённые, наконец, с водяными колёсами. Все предыдущие годы нехватка проволоки была слабым местом в электрических делах. Теперь, медную проволоку производили со скоростью один метр в минуту, круглые сутки, трёх различных диаметров. От одной десятой миллиметра до трёх миллиметров в диаметре. Выходило, больше километра в час, с учётом технологических остановок. С такими темпами можно замахнуться на электрификацию всего царства, впрочем, как сообщили мастера, вся проволока и так идёт по заказу Арняя, электрического монополиста уральцев.

Бумажная мастерская добилась не только валового роста, но и качества продукции. На нынешней бумаге не стыдно было писать и даже печатать книги. Соответственно, можно отказаться от увеличения закупок хлопка для производства пироксилина, передавать большую часть натуральной ваты для медицинских нужд. Такое новшество здорово снижало себестоимость патронов и снарядов, правда, с небольшим понижением качества конечного продукта.

Обошёл подполковник и школы с подростками-новичками, их привезли в Уральск шестьсот сорок человек. Отработанная система не дала сбой, всех расселили, устроили на учёбу и определили работу в свободное от учёбы время. Обучение шло в две смены, по четыре часа, пока одна смена училась, вторая смена детей работала по хозяйству, постепенно ребят начнут привлекать к работе в мастерских, девушек к ткачеству и прядению. В какой-то мере структура напоминала ремесленные училища Советского Союза, только без общежитий. Жили ребята либо с приехавшими семьями, либо в домах по нескольку человек, где держали скотину и огород, пищу готовили сами. Тренеры и учителя, разумеется, приглядывали за бытом новичков, но неумех в этом мире не было. С малолетства все дети умели приготовить еду, ухаживать за домашним скотом и птицей, вести все дела по хозяйству. Практически все дети впервые увидели печное отопление, после курных изб, вызвавшее восторг. Новые знания обрушивались на них лавиной, полностью выметая желание кровной мести или побега, как убедились уральцы на опыте, к январю подростки становились большими патриотами Уральска, о своих прежних мыслях предпочитали не вспоминать.

В Бражинске, куда Белов отправился с Поповым на следующий день, ждали не меньшие сюрпризы. Мастерская Арняя выпускала электродвигатели по две штуки в неделю, телефоны по паре в день. С генераторами было ещё лучше, три штуки в неделю, довольно мощных, способных дать до двух ампер при двухстах двадцати вольтах. Для электрификации и радиофикации городов не хватало совсем малого — лампочек для освещения и триодов для приёмников. Попов развернулся ещё сильней, он удвоил станочный парк, доведя число однотипных станков до пяти. Сейчас в токарной мастерской работали пять токарных, пять сверлильных и пять фрезерных станков. Не считая двух сверлильных и двух токарных станков на электромоторах. Мечтой бывшего тракториста оставались зуборезные станки, зато десяток наждаков на электромоторах он собрал.

Шок ожидал старшину уральцев в экспериментальной мастерской Попова, где тот продемонстрировал огромный вентилятор на дизельном приводе, с трёхступенчатой коробкой передач. Причём, двигатель получился довольно компактный, не тяжелее двадцати килограммов.

— Самолёт, — спросил у Попова ошеломлённый царь, — или дельтаплан?

— Не знаю, — смутился изобретатель, — я думал о снегокате.

— Ну, ты даёшь, дядя Федя, — захохотал Белов, — с тобой не соскучишься. Этак мы с тобой на Канарах каникулы проводить будем, в Африку за бананами летать.

Как оказалось, производство дизелей выросло до пяти штук в месяц, большего уральцам не надо, солярки не хватит, даже с учётом Самары. Белов договорился о подготовке к весне четырёх мощных дизелей для морского судна, чем покупать нефть бочками, не лучше ли сварганить танкер и перевозить её сразу из Баку, по сотне тонн. Иначе все дизельные чудеса рискуют остаться игрушками, когда в одно прекрасное утро каган перекроет путь торговцам. Они поспорили, в чём лучше возить нефть, пришли к единодушному выводу об изготовлении металлических резервуаров, не больше двух-трёх кубов, лучше в цилиндрической форме, чтобы катать.

Что касается снегоката или дельтаплана, решили попробовать оба варианта, благо, двигателей хватало, а вторую коробку передач Фёдор Васильевич обещал собрать через пару недель. После всех приятнейших сюрпризов, посещение личных мастерских Белова — монетной, патронной, оружейной и химической, произвело гнетущее впечатление. Там абсолютно ничего не изменилось, ни на каплю. Производительность низкая, работа ручная, выход продукции недостаточный, особенно после боевых действий, когда резко выросла потребность в боеприпасах и замене вышедшего из строя оружия.

Обдумывая необходимые изменения в производстве, экономике и политике, Белов заказал у ювелиров себе царскую корону, попросив Сурона организовать коронацию. Через неделю торжественная церемония, на которую прибыли многие уральцы и даже булгары, свершилась. Корону надевал Белову священник в храме, после довольно долгого молебна, сам царь был одет в красную атласную мантию с собольей опушкой. Вместо державы и скипетра Ждан вручил царю посох власти, деревянное изделие с инкрустацией огромного числа самоцветов и немного золота. Подстраховавшись, сыщик устроил в посохе достающийся клинок и однозарядный пистолет. Изготовить недолго, а ситуации бывают разные, не в мантии же скакать с саблей. Когда в таком одеянии уральский царь вышел из храма, куда допущены были исключительно бояре, собравшийся у храм народ, без всякой команды, дружно встал на колени, осеняя себя знаком коло, ставшим привычным жестом для многих уральцев.