Триумф броненосцев. «До последнего вымпела» - Вячеслав Коротин

Разговором за столом «руководили» женщины, и, следовательно, он шел как бы ни о чем. Но время протекало в очень приятной и душевной обстановке.

Наверное, так и надо. Обладает «слабая половина человечества» каким-то врожденным талантом, который позволяет им и в двадцать первом веке уводить мужчин от разговоров о работе, футболе и политике, к чему, в конце концов, скатывается любое общение в чисто мужской компании…

– Тебе когда на корабль? – спросила Ольга, когда Соймоновы вернулись в свою квартиру.

– К полудню.

– Ну что же, значит, по магазинам и модисткам мне придется ходить одной…

Василий внутренне напрягся, предугадывая очередной виток сегодняшних перепадов настроения супруги.

– Оля, я, конечно, не возражаю, если ты хочешь несколько обновить свой гардероб, но как-то странно выглядит, что с отъездом мужа на службу это становится для тебя столь важным делом, – лейтенант попытался придать лицу шутливое выражение, но получалось это у него не очень убедительно – «Чудище с зелеными глазами» легко может захватить сознание мужа красивой женщины…

Супруга легко прочитала настроение Соймонова по его лицу.

– Вася, – обняла она мужа, – я тебя очень люблю, но ты настоящий теленок. Как ты умудряешься своими матросами и даже офицерами управлять – не понимаю.

– Ты о чем?

– А не заметил ли мой благоверный, что его жена слегка поправилась? – лукаво посмотрела на мужа Ольга.

– Ну, есть слегка. Тебе идет, – с трудом до Василия стала доходить и анализироваться информация… – Чтооо?

– Через полгода ты станешь отцом, Васенька, – подтвердила несмелые, только что зародившиеся подозрения лейтенанта жена.

– Оля! Олюшка!! Солнышко мое!!! – счастливый будущий отец по-медвежьи облапил супругу и, подняв на руки, закружил по комнате.

– Ай! Васька! – засмеялась женщина. – Поставь нас на место!

Обалдевший Соймонов с трудом сообразил, что беременной не очень-то показаны такие «аттракционы». Бережно приведя любимую в вертикальное положение, он стал расцеловывать все ее лицо: щеки, глаза, губы, нос…

– Родная моя, что же ты сразу об этом не сказала?

– Скажешь тебе: только увидел – сразу как медведь набросился и в постель потащил…

– Оленька, – смутился Василий, – так, может, тебе сейчас нельзя…

– Дурачок ты. Пока хочу – можно…

А с утра уже пора было собираться обратно на броненосец. Господи! Как же Василий хотел остаться с любимой еще хоть на немного! Он еще не до конца осознал новость, которую узнал вчера вечером. Очень хотелось говорить и говорить об этом, именно об этом. Однако слов просто не находилось. Просто в голове, несмотря на все старания, складывались предложения не длиннее чем из трех-четырех слов. Причем исключительно по одному предложению – придумать второе и связать его по смыслу с предыдущим было совершенно не решаемой задачей для захваченного эмоциями разума потенциального папаши.

– Оль, может, тебе денег побольше присылать? – Начал лейтенант разговор за завтраком.

– Я же тебе говорила, что кое-какой запас у меня имеется. Но поскольку придется обновлять гардероб – пригодится, конечно. Ты лучше скажи, когда тебя снова в гости ждать? Может, твой командир примет к сведению ситуацию?

– Война, – понуро выдавил из себя Василий. – Ничего не могу сказать. К тому же ремонт и перевооружение «Пересвета» закончены – скоро, наверное, и в море пойдем.

– Понимаю. Буду молиться за тебя… Ладно уже, пойдем – провожу тебя до причала.

– Не пустят тебя к причалу, Оленька, – грустно улыбнулся лейтенант, – только до ворот порта. Сейчас с этим строго.

– Ну и ладно. Все равно прогуляюсь.

Василий по дороге просто поражался на жену: даже в такой момент она нашла темы для пустой болтовни, чем избавила мужа от мучительных попыток придумать тему для разговора, подходящего к данному моменту. И был очень благодарен за это своей супруге.

Только у ворот порта, когда они разомкнули объятия, Соймонов заметил, что глаза у Ольги влажные.

И весь путь и до причала, где его ждал катер, и до самого борта броненосца лейтенант благодарил небеса за то, что награжден такой изумительной спутницей жизни.

Ну а уже на «Пересвете» служба завертела старшего офицера так, что почти не оставалось времени, чтобы вспомнить о своих семейных проблемах.

Глава 20

– Новости неприятные, Роберт Николаевич, – флагарт заранее попросил Вирена, чтобы на его докладе присутствовало минимальное количество людей. Командующий пошел навстречу, и в кабинете находился еще только Клапье де Колонг.

– Я вас слушаю.

– Вчера были произведены стрельбы для проверки новых орудий «Пересвета» и качества снарядов. Мы с вами говорили уже на эту тему, если помните…

– Разумеется, помню, Федор Аркадьевич, так что со стрельбами?

– Процент попаданий очень хорош, в пересчете на морское сражение на средних дистанциях – около пятнадцати.

– Процентов?

– Процентов.

– Очень хорошо, а что за грустные новости вы нам приготовили?

– Вот именно грустные… Было сделано двадцать выстрелов из десятидюймовых орудий боевыми снарядами – семь неразрывов.

– Ого! Значит, все-таки переувлажненный пироксилин?

– Это было бы ожидаемым. Потом сделали восемь выстрелов снарядами, снаряженными песком вместо пироксилина. Потом вывинтили взрыватели – полюбуйтесь.

Берсенев выложил из саквояжа бойки взрывателей.

– Видите? Бойки взрывателей расплющились о капсюль и не инициировали взрыв.

– Из чего изготовлены бойки?

– Алюминий.

– А почему не сталь? – удивился Вирен.

– Прошу меня простить, но я не могу ответить на данный вопрос. Так сконструировал взрыватели генерал Бринк, – развел руками полковник.

– Черт знает что! – прошипел адмирал. – Как до такого вообще додуматься можно было? А в старых снарядах боек из чего?

– Как ни странно – тоже алюминиевый. Но он тверже. Извольте убедиться. – Берсенев вытащил еще две составляющих взрывателя и положил на стол перед командующим. – Один боек из снаряда выпуска девятисотого года, а второй – девятьсот четвертого. Попробуйте надавить одним и другим на твердую поверхность.

Клапье де Колонг тоже подошел поближе, чтобы увидеть результаты эксперимента.

Все произошло, как и ожидалось: один боек практически не изменил своей формы, а другой, более новый, в значительной степени деформировался.

– Дьявол! – злобно выдохнул Вирен, глядя на покореженный кусок металла. – И какой мерзавец додумался снабдить этим флот? Неужели японские шпионы работают и на заводах, выпускающих боеприпасы?

– Вряд ли, Роберт Николаевич, – наконец подключился к разговору начальник штаба. – Нужно сделать анализ состава обоих образцов…