Твоя любимая девочка - Кейт Ринка

– Я только что с работы, хочу принять душ. Составишь мне компанию?

Она так посмотрела на его руку, будто он предлагал ей нечто авантюрное.

– А если я откажусь? Потащишь силой?

– Придется.

Недолго думая, она все-таки согласилась. Вложила свою маленькую ручку в его ладонь и отправилась следом. А когда они зашли в его ванную, он решил подсластить момент и привлек Полину к себе, чтобы опалить глубоким поцелуем. И она ответила ему, заставляя на миг раствориться в ощущении, что все происходящее делается не только по его настойчивой воле.

– Раздевайся, – сказал следом, чтобы хоть в этот раз не портить ее одежду.

– Спасибо, что предупредил. А то белье у меня уже заканчивается.

– Я куплю тебе новое, – ответил, расстегивая рубашку. – А лучше вообще без него.

Сбросив платье к своим ногам, Полина как-то недовольно нахмурилась.

– Значит, теперь ты будешь брать меня, когда тебе вздумается?

Уже расстегнув брюки, он подошел к ней и аккуратно коснулся манящего треугольника между бедер.

– Мне показалось, что некоторые моменты тебя вполне устраивают.

– Тебе показалось. Меня вообще здесь ничего не устраивает…

Пришлось снова заткнуть своим ее протестующий рот. Это прежде, чем затолкнуть под душ. Здесь, с повышенной влажностью, проще и горячее. Немного геля для душа, немного ласки, немного поцелуев ниже пупка, чтобы Полина окончательно загорелась и подставила ему свой аппетитный зад. И вот он уже снова толкается плотью внутрь нее, упираясь лбом в мокрый затылок.

– Подожди-подожди, – все-таки резко встрепенулась Полина. – Ты кое-что забыл…

О, он не забыл, просто его планы на ее счет слегка изменились. Да и потом, надоело себя ограничивать, и уж точно не хотелось этого делать с ней.

– Успокойся, – только и ответил он, заполняя собой до самого упора.

Еще немного, и она привыкнет в его размеру настолько, то будет готова без дополнительной подготовки. Хотя ему даже нравилось – ласкать ее, трогать, изучать руками и заводить простым движением пальцев или языка. Это для остальных скупился, не считал нужным распаляться с той, кого завтра уже не вспомнит. С Полиной хотелось большего – возможно даже испробовать все то, в чем себя всегда ограничивал. Хотелось сполна наслаждаться каждым моментом и самой девушкой, и чтоб никуда не спешить. Вот как сейчас, растягивая ее так медленно, чтобы все прочувствовать. Уловить каждый стон, каждый толчок сладких бедер ему навстречу. И кончить вслед за ней с ощущением полнейшей неги.

– У тебя что, закончились презервативы? – сразу спросила она.

– Да, – соврал он.

– Так почему бы не попросить у Макара?

– Его не подойдут по размеру.

– И правда, лучше, чтоб я, не дай Бог, залетела, – начала она ругаться, выскакивая из душевой и хватая полотенце. – Это просто возмутительно!

* * *

Ругаясь вслух и про себя, я наспех протерла кожу сухим полотенцем и уже собралась убежать от Дмитрия, когда он произнес:

– Не спеши. Я тебя еще не отпускал.

Да этот деспот едва выносим. Распоряжается, как своей. Берет, когда вздумается, и это когда я уже не была в состоянии отказать. Так еще позволяет себе не озаботиться хоть какой-то защитой. Чего ждать дальше: возьмет в жены и сделает мне ребенка? Да от одной мысли под кожей все застывало в лед. Я едва не срывалась на панику, убеждая себя, что подобного просто не может произойти. У меня наверняка не те самые опасные дни, да и мужчина явно должен понимать что делает, не мальчик же, так что волноваться совершенно не о чем. И все же…

– Что-то еще от меня надо?

Дмитрий вылез из душа, подошел ко мне и отобрал полотенце. А я смотрела на него и не могла понять – что же в нем изменилось? Ведь какой-то… другой. Уже не отталкивал как раньше, наоборот, теперь неприлично привлекал. И всем своим внешним видом, и своими габаритами, и этой невероятной штукой между ног, которая уже не раз доказала, что не только умещается у меня внутри, так еще и способна быть вполне ласковой.

– Иди в кровать. Поговорить надо.

– И давно в кровати… вы стали разговаривать, Дмитрий.

– С сегодняшнего дня.

– О, так у нас премьера.

– Иди, – поторопил он, шлепая меня по голому заду.

Я отскочила в сторону и невольно улыбнулась, хоть еще плохо понимала, что именно сейчас между нами происходит. Укуталась в свежее банное полотенце и шагнула из ванной.

Тем временем, Дмитрий и вовсе вышел из своей комнаты, но уже несколько минут спустя вернулся с шампанским и моей корзинкой. Он все распаковал и любезно подал мне, поставив на прикроватную тумбочку. Себе же налил коньяка, прежде чем тоже забраться на кровать и устроиться рядом. И это все было ужасно странно. Ведь вся эта романтика – не наш случай. Это то чего вообще от него не ожидала, и от чего вдруг резко стало неуютно.

– Расскажи мне о себе, – внезапно попросил мужчина.

Сначала показалось, будто ослышалась.

– Что рассказать?

– Где твои родители?

И даже это было странно. Но я все равно решила не сопротивляться. Какая уже разница, что еще он обо мне узнает, когда между нами был неоднократный секс. Ладно, так и быть, поговорим немного по душам.

– Погибли. Они работали на химзаводе, оба. Какая-то авария там случилась.

– И ты жила с тетей, насколько я знаю?

– Да. А потом и она умерла от болезни, пару лет назад.

– И в этот момент появился Илья?

– Да.

– Скучаешь по нему?

– Не знаю. Я вообще уже не понимаю, что чувствую. Но все равно больно, что он так со мной поступил.

– Забудь о нем.

– Почти, – ответила, вдруг понимая, что утопаю в его пристальном взгляде, и во внимании, которое сейчас занимаю до последней капли. Приходится отводить глаза и смаргивать это непривычное волшебство. – А мне тоже можно задавать вопросы?

– Конечно.

– Тогда мне интересно, откуда столько шрамов на твоем теле?

Раз он начал залезать ко мне в душу, так почему бы это не сделать и мне.

– Немного повоевал в юности.

Я уставилась в его лицо, но там ни тени каких-то эмоций.

– А с глазом что?

– Зацепило.

– Убивал? – спросила и сама похолодела, опасаясь услышать ответ.

– А ты думаешь, на войне в карты играют?

– Ну я серьезно.

– Приходилось, – ответил он со спокойным выражением лица.

Это даже как-то ошарашило. И снова напомнило мне, с кем именно я разговариваю – не человек, а хладнокровный монстр. Может, именно там он потерял ту самую свою человечность. Чтоб теперь сажать кого-то в клетку,