Чародейка - Екатерина Оленева

На короткую, безумно счастливую секунду Надежда почувствовала прикосновение ладони любимого. Рука воина неуклюже погладила её по волосам.

- Сандар! - В следующую же секунду голос Антриды разрушил мимолетное счастье. – Иди сюда! Сурэй ранен!

- О! – Надежда отпрянула, смущенная. – Это моя вина!

Она бегом кинулась к товарищу.

Насколько возможно было при отсутствии не то, что специальной аппаратуры, но даже света, определить тяжесть нанесенных повреждений, состояние Сурэя оставляло желать лучшего. У него оказались сломаны ребра и левая нога. Полученным магическим чутьем Надежда чувствовала наличие внутренних кровотечений. Многочисленные вывихи и ушибы просто терялись на фоне серьезных, угрожающих жизни, травм.

«Ты уже делала нечто подобное! - уговаривала себя Надежда. – Ты справишься и поможешь ему. Просто сконцентрируйся! Не думай ни о чем другом, - только об исцелении. Не сомневайся в собственных силах».

Вспыхнул свет. Вместе с Сурэем Надежда перенеслась в операционный блок. Она уверенно, четко, последовательно выполняла необходимые действия. Только очнувшись от транса, поняла, что происходящее напоминало сон, в котором присутствовала определенная логика, но отсутствовали детали. Впрочем, главное, что методика оказалась результативна: Сурэй, очнувшись, перетекал в сидячее положение.

- Честно говоря, я думал, что мне полный этот… который не при дамах да будь помянут! Рад ошибиться.

Инара, смеясь сквозь слезы, обнимала своего ожившего проходимца.

Тело ныло, будто Надежда, в самом деле, несколько часов бессменно проторчала у операционного стола.

- Простите, - медленно произнесла она. – Я была не права. Просто мне казалось, что убивать врага, у которого связанны руки, недостойно.

- Да пошла бы ты со своими моральными сентенциями, а? – Грубо оборвала Инара.

Даже в спокойных светлых глазах Сандара мелькало непонимание и осуждение.

- Простите, - ещё раз всхлипнула Надежда.

- Оставьте её в покое, - глухо прозвучал голос Паркэса. – Джайна не виновата, что от рождения такая хорошая.

Лучше бы он молчал! Надежда увидела себя этакой приторно-положительной театральной героиней, от которых тошнит всех, включая главного режиссера. Но никому ничего не поделать - её присутствие необходимо для дальнейшего развития действия в сюжете. Подобные роли не вызывают ничего, кроме откровенно скучающего зевка.

Совесть гремучей змеёй жалила сердце: из-за неё чуть не погиб Сурэй. Да ещё это непрошенное чувство к Сандару! Воин с Антридой - идеальная пара; они подходят друг другу, как клинок и ножны. Надежда ни в коем случае не желала встать камнем преткновения между влюбленными. Но сердце мучительно сжималось всякий раз, когда взгляд невольно подмечал проявление нежности между ними.

Насколько же легче жить, когда твоя соперница стерва, дура и вообще личность отрицательная. Тяжело, если она подчас достойна уважения больше тебя. Да в добавок ещё и вызывает у тебя симпатию.

Обуреваемая противоречивыми чувствами, Надежда не заметила, что слишком оторвалась от группы, шагая вперед. Она дошла до ощетинившейся ветками кромки леса. Резкий порыв ветра отозвался всплеском страха. Наступила ночь. А она так и не активизировала круг.

Опустившись на колени, Надежда сжала руками разнотравье.

Потянуться, уходя в землю, словно вода; в воздух, словно она - туман. Будто больше не ограничена рамками тела, а стала духом, - огромным, способным бесконечно длиться во времени и пространстве. Пусть проснутся светлые силы, способные хранить людей, заключенных в круг. Хранят их от Тьмы.

Надежда ощутила отклик, как неуловимый взгляд, что чувствуется спиной. Открыв глаза, с удовлетворением увидела активизированное поле. Оно напоминало марево над дорогой, таким, каким тому случается видеться в раскаленный летний полдень: нечто невидимое, и все же зримое.

Плохо то, что сама-то она находилась вне защитного круга. И что делать? Стоит пересечь черту, наложенные чары рассеются, и круг утратит силу. Героически умирать ой, как не хотелось.

Надежда неожиданно для себя поняла, что лес лишь казался темным. На самом деле его пронизывает серебряный свет, чарующий, словно мифическая песня Сирен. Печаль, сжимающая сердце, уходила, сменяясь отупением.

«Что есть жизнь? – Пронеслось в голове. - Суета с мифическими ценностями. Рано или поздно все пресечется, прервется, завершится и закончится. Не имеет смысла цепляться за подобную бессмысленность. Не бойся смерти. Умирать не страшно. Иди вперед».

Нельзя сказать, что Надежда была таким уж заядлым оптимистом, но «бессмысленным» священный жизненный дар не считала никогда. Объятий Антриды и Сандара явно мало, чтобы кардинально поменять устойчивое мировоззрение. Навязчиво мелькающие мысли не могли принадлежать ей, - слишком уж инородны.

«Не пойду!», - упрямо ответила она.

В кисее разошедшегося тумана молодая женщина увидела тонкий силуэт, застывший между деревьями. Расплавленное серебро волос стекало поверх черноты материи.

Перед ней стояла воплощенная смерть.

Где-то зазвучала приятная тихая музыка: песня ветра, в которой ведущую партию мелодичным перезвоном исполняли колокольчики. Песня, полная движения и печали.

- Джайн-а-а-а!

Серебряно-черная фигура приближалась, вырисовываясь четче и яснее. Капюшон скрывал лицо, но Надежда твердо знала, что оно ужасно. И привлекательно как грех, рано или поздно искушающий даже самого праведного.

- Дай руку, Джайна-а-а-а.

Как во сне, пальцы переплелись с ледяными пальцами тени. В следующее мгновение её заключил в объятия сам холод.

- Потанцуем?

Она хотела сказать: «Нет», - но слова застряли в горле.

Танго? Вальс? Шаг, поворот, наклон! Удивительное томление, распространяющееся по телу. А потом, - где-то далеко, - укол в шею. Тело одновременно отяжелело и утратило вес. Пожалуй, это оказалось приятно. Не похоже на секс. Гораздо лучше. Плавая в странном дурмане, холодном и успокаивающем, не хотелось возвращаться.

Уходить в небытие не страшно: вдыхаешь мир, будто воздух, без сомнений или сожалений, а на выдохе сознание растворяется.

Остатками гаснущего сознания, Надежда осознавала, что её убивают, предварительно подавив волю магией. Преодолевая приступ бессилия и накатывающую слабость, она крутанула кольцо на пальце:

«Перенеси меня к друзьям».

Вспышка!

- Джайна?! – В следующую минуту встревоженное лицо Антриды склонилось к ней. – Где ты была? Что с тобой? Ты ранена?

Надежда пыталась сесть – тело не слушалось. Язык с трудом ворочался в гортани.