Владычица озера - Анджей Сапковский

– Выбор, как я сказал, за тобой. Однако тебе следует знать кое-что. Было бы несправедливо это от тебя скрывать. Отсюда сбежать невозможно. Ласточка. Поэтому, если ты откажешься действовать с нами заодно, то останешься здесь навсегда. Своих друзей и свой мир ты никогда не увидишь.

– Наглый и отвратительный шантаж!

– Если же, – не отреагировал он на ее крик, – ты согласишься пойти нам навстречу, мы докажем тебе, что время не имеет значения.

– Не понимаю.

– Время здесь течет иначе, чем там. Если ты окажешь нам услугу, мы отблагодарим тебя. Сделаем так, что ты восполнишь время, которое потеряла здесь, среди нас. Среди Народа Ольх.

Она молчала, уставившись на черную гриву Кэльпи. "Надо тянуть, – подумала она. – Как говорил Весемир в Каэр Морхене: "Когда тебя собираются вешать, попроси стакан воды. Никогда не известно, что может произойти, пока его принесут".

Одна из эльфок неожиданно вскрикнула и свистнула.

Конь Аваллак'ха заржал, забил копытами. Эльф успокоил его, что-то крикнул эльфкам. Цири увидела, как одна из них выхватила лук из висящей при седле кожаной петли, приподнялась в стременах, прикрыла рукой глаза.

– Сохраняй спокойствие, – сказал Аваллак'х.

Цири вздохнула.

В каких-нибудь двухстах шагах от них через заросли вереска галопом мчались единороги. Целый табун, голов тридцать, не меньше.

Цири уже видела единорогов, в основном на рассвете, они подходили порой к озеру у Башни Ласточки. Однако никогда не позволяли ей приблизиться. Исчезали, словно духи.

Табун вел огромный жеребец странной красноватой масти. Он вдруг остановился, пронзительно заржал, встал на дыбы. Совершенно невыполнимым для любого коня образом он танцевал на задних ногах, перебирая в воздухе передними.

Цири с изумлением отметила, что Аваллак'х и три эльфки тянут хором какую-то странную монотонную мелодию.

Кто ты?

Она тряхнула головой.

Кто ты? – снова прозвучал вопрос у нее в мозгу, забился в висках. Распев эльфов неожиданно повысился на тон. Рыжий единорог заржал, табун ответил тем же. Земля задрожала, когда они уносились.

Песнь Аваллак'ха и эльфок оборвалась. Цири увидела, как ведун украдкой отирает пот со лба. Эльф уголком глаза взглянул на нее, понял, что она заметила.

– Не все тут так ладно, как кажется, – сухо сказал он. – Не все.

– Вы боитесь единорогов? Но ведь они умные и мирные. Он не ответил.

– Я слышала, – продолжала Цири, – что эльфы и единороги любят друг друга. Он отвернулся.

– Считай, – холодно сказал он, – что ты была свидетельницей ссоры любовников.

Больше она вопросов не задавала. Ей хватало собственных неприятностей.

***

Вершины холмов были украшены кромлехами и дольменами. Они напоминали Цири тот камень из-под Элландера, у которого Йеннифэр учила ее магии. "Как давно это было, – подумала она. – Много веков тому назад".

Одна из эльфок крикнула снова. Цири посмотрела в ту сторону, куда она указала. Прежде чем успела сообразить, что ведомый рыжим жеребцом табун возвращается, крикнула вторая эльфка. Цири поднялась на стременах.

С противоположной стороны, из-за холма, вылетел другой табун. Ведущий его единорог был синеватый в яблоках.

Аваллак'х быстро проговорил несколько слов. Это и был тот труднопонимаемый Цири язык ellilon, но она поняла, тем более что эльфки как по команде схватились за луки. Аваллак'х повернулся лицом к Цири, и она почувствовала, как в голове у нее начинает шуметь. Это был шум подобный тому, какой издает приложенная к уху морская раковина.

Не сопротивляйся, – услышала она голос. – Я должен прыгнуть и перенести тебя в другое место. Тебе угрожает смертельная опасность.

Издалека до них донесся свист, протяжный крик. А мгновение спустя земля задрожала от подков.

Из-за холма появились всадники. Целый отряд.

На конях были попоны, на наездниках гребенчатые шлемы, за спинами развевались плащи, киноварно-малиновые, подобные отсвету пожара на небе, подсвеченном лучами заходящего солнца.

Свист, крик.

Наездники лавиной мчались на них.

Прежде чем они приблизились на полстае, единорогов уже не было. Они исчезли в степи, оставив за собой облако пыли.

***

Командир всадников, черноволосый эльф, сидел на гигантском как дракон караковом жеребце, покрытом, как и все лошади отряда, попоной, вышитой под драконью чешую, и вдобавок несущим на голове прямо-таки демонический рогатый букараньон [голова быка, по образцу древнеримских воинов.]. Как и у остальных эльфов отряда, у черноволосого под киноварно-малиново-кармазинным плащом была кольчуга, изготовленная из колечек невероятно малого диаметра, благодаря чему она облегала тело мягко, словно шелковая ткань.

– Аваллак'х, – сказал он, приветствуя.

– Эредин.

– Ты мой должник за оказанную услугу. Расплатишься, когда я потребую.

– Расплачусь, когда потребуешь.

Черноволосый слез с коня. Аваллак'х слез тоже и жестом приказал спешиться Цири. Они поднялись на холм к странной формы белым камням, обросшим бересклетом и карликовыми кустиками цветущего мирта.

Цири смотрела на эльфов. Они были одного роста, то есть оба чрезвычайно высоки. Но лицо Аваллак'ха было мягким, а черноволосый лицом напоминал хищную птицу. "Светлый и черный, – подумала Цири. – Добрый и злой. Свет и тьма..."

– Позволь, Зиреаэль, представить тебе Эредина Бреакк Гласа.

– Очень приятно, – поклонился эльф. Цири ответила наклоном головы. Не слишком изящно.

– Откуда ты узнал, – спросил Аваллак'х, – что нам грозит опасность? – Я и не знал. – Эльф внимательно разглядывал Цири. – Мы патрулируем равнину. Разошлась весть, что единороги стали беспокойными. Неведомо почему. То есть теперь уже ведомо. Из-за нее, ясное дело.

Аваллак'х не подтвердил, но и не опроверг. Цири же гордым взглядом ответила на взгляд черноволосого эльфа. Несколько мгновений они глядели друг на друга, но ни он, ни она не хотели первыми опустить глаза.

– Значит, это и есть Старшая Кровь, – отметил эльф. – Aen Hen Ichaer, наследница Шиадаль и Лары Доррен? Что-то не очень хочется в это верить. Самая обыкновенная девчонка. Dh'oine. Человечья самочка.

Аваллак'х смолчал. Лицо у него было неподвижным и безразличным.

– Предположим, – продолжал черноволосый, – что ты не ошибся. Более того, примем за факт – ведь ты, говорят, никогда не ошибаешься, – что в этом существе сидит глубоко укрытый ген Лары. И верно, если приглядеться как следует, можно заметить определенные признаки, свидетельствующие о родословной этой малютки. И верно, есть у нее в глазах что-то напоминающее Лару Доррен. Не правда ли, Аваллак'х? Кто, если не ты, больше других способен это оценить?

Аваллак'х и на этот раз не отозвался. Цири заметила на его бледном лице признаки румянца. И удивилась. И задумалась.

– Короче говоря, – скривил губы черноволосый, – есть в этой маленькой Dh'oine что-то стоящее, что-то прекрасное. Я замечаю. И у меня такое ощущение, будто я увидел золотой самородок в куче... перегноя.

Глаза Цири вспыхнули. Аваллак'х медленно повернул голову.

– Ты говоришь, – сказал он, четко выговаривая слова, – совсем как человек, Эредин.

Эредин Бреакк Глас улыбнулся, показав зубы. Цири уже видела такие зубы, очень белые, очень мелкие и очень нечеловеческие, ровные, как из-под оселка. Ни резцов, ни клыков. Она видела такие зубы у мертвых эльфов, лежавших рядами во дворе пограничной заставы в Каэдвене. Насмотрелась она на такие зубы У Искры. Но когда улыбалась Искра, зубы выглядели красиво, у Эредина же – как у упыря.

– А что, эта девочка, – сказал Эредин, – которая пытается убить меня взглядом, уже знает причину своего появления здесь?

– Конечно.

– И готова сотрудничать?

– Еще не вполне.

– Не вполне, – повторил Эредин. – Ха, скверно. Поскольку характер сотрудничества требует, чтобы оно было полным. Иначе как полным – попросту невозможно. А поскольку от Tir na Lia нас отделяет всего полдня езды, хорошо бы знать, к чему мы пришли.

– Зачем торопиться? – Аваллак'х слегка выпятил губы. – Что мы выгадаем на спешке?

– Вечность. – Эредин Бреакк Глас посерьезнел, в его зеленых глазах что-то вспыхнуло и тут же погасло. – Однако это твое дело, Аваллак'х. Твоя забота. И твоя ответственность.

– Это сказал ты.

– Это сказал я. А теперь простите, но обязанности взывают. Оставляю вам эскорт для безопасности. Переночевать советую здесь, на этом холме. Если отправитесь в путь на заре, в Тир на Лиа прибудете своевременно. Va faill. Да, еще одно.

Он наклонился, обломал и сорвал покрытую цветками ветку мирта. Поднес ее к лицу, потом с поклоном вручил Цири.

– Это мои извинения, – сказал он кратко. – За необдуманные слова. Va faill. Luned.

Iн быстро отошел, через минуту земля дрогнула под копытами, когда он уезжал с частью отряда.

– Только не говори, – пробурчала Цири, – что мне пришлось бы с ним... Что это он... Если это он, то никогда в жизни...