Последние записки красивых девушек - Линн Уэйнгартен

– Уже ухожу, – с серьезным видом говорит Крис. – Ясное дело. Человеческие особи тебя не интересуют. – И скачет дальше.

Райан пожимает плечами, делая вид, что ему все по барабану, но когда наши глаза встречаются, я вижу в них страх, смущение, смятение, боль. И чувствую угрызения совести.

Но что я могу поделать? Я этого не хотела, но изменить ничего не в силах. И потом, заслуживает Райан этого или нет, со многими случаются вещи и похуже. Каждый день происходят ужасные вещи.

Иду в комнату отдыха и сижу там одна. Криста пытается привлечь мое внимание, но я избегаю ее взгляда, надеваю наушники и не поднимаю глаз.

Через какое-то время приходит сообщение с телефона Эшлинг.

Спешу поделиться отличной новостью. Удали!!! Делия

Во вложении фотография телеэкрана, новости Седьмого канала. Заставка официального сайта клиники Вильяма, а под ней заголовок:

Уважаемый в городе хирург задержан за хранение запрещенных препаратов, отстранен от работы, выпущен под залог.

Черт! Сработало.

Следующие несколько часов проходят как во сне. Английский, искусствоведение. Обед. Хочу уйти с занятий и вернуться в дом. Я здесь лишь потому, что Делия сказала: важно вести себя так, будто ничего не происходит. Но неужели, если прогуляю всего один день, это вызовет подозрение? Мне неприятно думать, сколько всего я сейчас пропускаю. Хочу во всем этом участвовать, хочу быть рядом с ними.

Потому что кто знает – и у меня от одной мысли холодеет внутри, – как долго они тут еще будут?

Пропади все пропадом, ухожу. Делия поймет.

Иду к двери и слышу, как меня окликают по имени.

Джереми.

– Почему ты перестала дружить с Делией? – Глаза у парня красные от недосыпания. Похоже, он вообще не спит. – Ты призналась, вы с ней какое-то время не общались, но ни разу не обмолвилась, в чем причина.

Учитывая наш с ним последний разговор, этот вопрос похож на ловушку. Тщательно подбираю слова.

– Просто расстались.

– Нет. Вторая попытка… – У него дергается подбородок.

– Так уж случилось, – говорю я.

Джереми качает головой.

– Ты перестала с ней дружить, потому что она переспала с твоим дружком.

– Нет, ничего у них не было.

– Было. Вот ты и взбесилась, да? Твоя лучшая подруга и твой дружок у тебя за спиной… Итак, я спрашиваю: когда ты об этом узнала?

– Никогда. Потому что ничего не было.

– Хватит прикидываться дурочкой.

Делаю глубокий вдох. Спокойствие!

– Делия и Райан трахались уже несколько месяцев, когда я начал с ней встречаться. Она сама мне говорила. Похоже, она этим гордилась, все говорила и говорила об этом, пока я не заставил ее замолчать.

– Она сказала тебе, что у нее был секс с Райаном?

– Она сказала, что у нее был один пловец, богатый и красивый. Сказала это под градусом, видно, хотела меня разозлить. Я старался не думать о том, кто это такой – не хотел знать. А потом ты рассказала мне про нее и Райана. И кусочки совпали. Вот с кем она спала. Думаю, и потом продолжала с ним…

– Да они и не начинали! Я просто ошиблась. Поспешила сделать вывод и… – Качаю головой, а в животе у меня начинается буря.

– Ну так вот, – продолжает Джереми. – Сначала я думал, ты покрываешь Райана. Может, она забеременела, а он не хочет быть отцом. Короче, озверел, а ты, дура, его любила и не хотела, чтобы он попал за решетку. И вроде бы все похоже на правду, но не совсем. Делия не задумываясь сделала бы аборт. И тогда я думал, думал и понял, подожди… Начнем с начала. – Джереми делает паузу и наклоняет голову набок. – На самом деле это Райан тебя покрывает.

Стараюсь выглядеть спокойной, хотя внутри у меня все дрожит. Он ждет моей реакции. Опять начинает говорить, уже медленнее и чуть ли не ласково:

– Когда ты сказала мне про Райана, ты рассчитывала, что я его изобью, так? Джун, ты меня использовала. Бесплатное мордобитие. Теперь это очевидно. Вопрос был в том, почему Райан тебя покрывает. Ведь не потому же, что хорошо относится – будь это так, он бы тебя не стал обманывать. Нет, ему на тебя наплевать. А теперь я понимаю, что к чему. Он покрывал тебя, потому что ты знала его маленький секрет, эту фигню с фермой. Ты его шантажировала, а потом сделала утечку информации, наверное, чтобы дать ему понять, что не шутишь. Думаю, и это еще не все. Ты слишком умна и не станешь сразу раскрывать все карты…

Я таращусь на Джереми. Что за бредовая история! Но он на самом деле так думает. И свято во все это верит.

– Все было совсем не так, – торопливо говорю я. – Ты ошибаешься во всем. – Хочу рассказать ему про письмо, которое он скоро получит. Но я же не могу этого сделать. А теперь начинаю понимать, что письмо вряд ли поможет. Этого мало, и придет оно слишком поздно.

– Можешь рассказать все это в полиции, – огрызается Джереми. – Не сомневаюсь, они с удовольствием с тобой это обсудят. – Он поворачивается и уходит.

А я стою, ни жива ни мертва. Мне тошно. Внутри у меня все горит. Хочу орать и визжать, сказать ему, что он не прав. Хочу остановить его. Но сказать мне больше нечего и сделать я ничего не могу. Скоро все развалится.

Глава 42

Делия

Однажды жил да был мальчик по имени Тревор, и он совершил плохой поступок, но причины у него были очень хорошие. Для плохих людей эти причины не имели значения, им плевать было на все его «почему». И Тревор не стал сидеть и ждать, пока беда сама придет, не стал ждать, пока его убьют, а с помощью новых друзей взял и спрыгнул с высокой скалы. И тело его утонуло, да так глубоко, что его не нашли.

Тревор любил музыку, играл на нескольких инструментах и работал диджеем. Его старые друзья пели у него на похоронах песни, пришел струнный квартет, и гитарист играл на электрогитаре. Потом в землю закопали урну, на которой было выгравировано его имя. Но это было чисто символическое захоронение – в урне ничего не было. «Она пустая, как пусто теперь у меня в сердце», – сказала тогда его мать.

Теперь этого парня зовут Себастьян.

И сегодня Себастьян сотворил на своем лэптопе ремикс. Голос диктора наложили на музыку, а в качестве заставки взяли видео с Вильямом, где он прячет лицо от камер, все прячет и прячет. Мы смотрим и смотрим этот клип. Мелодия на самом деле классная, легко запоминается. Мы все словно пьяные. Эшлинг танцует, подняв руки над головой, крутит своей классной задницей. Протягиваю руку и шлепаю ее. Она хохочет. Мы кайфуем от своей силы и правоты.

– Она никогда не устареет? – говорю я, не обращаясь ни к кому и ко всем сразу. Не жду от них ответа. Сейчас мы веселимся, но я уже переживаю о том, что будет дальше. Ведь причины – это все. Только причины имеют значение.

Мне не составило большого труда убедить их в том, каким должно быть продолжение. Эшлинг сразу согласилась – даже хотела объявить это своей идеей. Эван тоже. С Себастьяном было чуть сложнее, но я объяснила все на понятном ему языке. Ведь, по сути, он в своей жизни сделал то же самое. «А что, если это будет девочка? – сказала я. – Что тогда?» И этого оказалось достаточно.

Но сейчас об этом думать не надо. Сейчас мы думаем о другом: если тебя нет, то и правил никаких нет.

Песня заканчивается. «Еще!» – просит Эшлинг. И Себастьян кривит губы, чуть ли не улыбается. Он смотрит на дверь. Знаю: он тоже ждет Джуни. Ладно, приятель, вставай в очередь. В очередь, черт бы тебя подрал.

И вот момент настает. Я чувствую Джун еще до того, как вижу, в груди у меня загорается ее ярко-голубой свет, освещая все темные уголки. Она возвращается раньше времени.

– Привет, Джуни! – говорю я. Голос у меня громкий и грубый. Ее так легко расстроить – надо быть осторожнее. Не обнимаю ее, хотя мне хочется, но Эшлинг не спускает с нас глаз.

Джун поднимает ко мне лицо, и я понимаю: что-то не так. Чувствую, как свет внутри мерцает, и мне становится страшно.

Она стоит посреди комнаты, с трудом переводит дыхание.

– Джереми думает… он считает, что это я тебя убила.

Голос у нее тихий, гулкий и такой испуганный. У меня точно гора с плеч падает. Я думала, на самом деле случилось что-то ужасное. А Джереми – это голубь, ослик, комар. Задуть такую маленькую свечку ничего не стоит.

– Все в порядке, – говорю я. Мне хочется притянуть ее к себе и гладить, как маленького милого кролика.

– Нет, ты не понимаешь, – откликается она и смотрит на меня своими глазищами. Понимаю, что она не просто напугана, она в шоке. Чувствую ее состояние своей кожей. – Сказал, что собирается в полицию. – Притягиваю Джун к себе, она вся дрожит. Пусть мой жар ее согреет. – Он сошел с ума. Сказал мне… – Замолкает, словно не хочет говорить то, что собиралась.

– Что такое? – Теперь мне тоже становится страшно. Боюсь, я знаю, что она скажет, и в то же время боюсь, что не знаю.