Земля Ханаанская. Родина иудаизма и христианства - Айзек Азимов

Поэтому Тир пытался играть на противопо­ложных интересах. Он предложил Александру такой вариант: город подчинится, но только формально, и фактически не позволит ему ввести свой военный контингент. Царь Тира Азумилкос послал своих депутатов, которые должны были передать это предложение и просить Александра пройти мимо.

Однако это никак не устраивало Александра. Ему нужен был город и военно-морская база; ему нужен был контроль над финикийскими корабля­ми. Поэтому он попросил разрешения войти в го­род, но получил отказ.

Тогда в декабре 333 г. до н. э. Александр начал осаду Тира. В непрерывной череде побед он приобрел немалый опыт, но предстояло наби­раться опыта и дальше, ибо осада Тира оказа­лась для Александра самой трудной задачей. У него не было флота, а Тир имел множество ко­раблей. Жители Тира могли постоянно обеспечи­вать себе снабжение и «переждать» осаду Алек­сандра, но чем дольше ждал Александр, тем вероятнее становилась опасность, что Карфаген присоединится со своими кораблями к флоту родного города, а персы энергично возьмутся за освобождение Тира.

У Александра был только один выход. Ему пришлось строить насыпь длиной полмили, что­бы связать Тир с сушей, как это сделал Диони­сий у Мотии шестьдесят пять лет назад. Тир стоял ближе к суше, чем Мотия, но море здесь было глубже, а Тир сильнее. Полный решимости Александр приступил к строительству насыпи, а жители Тира тем временем готовились помешать этому строительству. Первая попытка Александ­ра была сорвана пятью кораблями и вылазками граждан Тира. Александр начал строить насыпь побольше и пошире, ее легче было защищать.

Хотя он мог в итоге остаться без нее, этого не произошло благодаря неспособности финикий­ских городов действовать в союзе друг с другом. Когда корабли финикийского флота, на которых служили граждане уже подчинившихся Алексан­дру городов, услышали эту новость, они перешли на сторону Александра. Тир оказался на море в меньшинстве. И Карфаген не смог пробиться, чтобы вовремя прийти на помощь.

Жители Тира, тем не менее, и не думали сда­ваться. Они вывезли из города сколько смогли женщин и детей и отправили их в Карфаген. Не имея возможности воевать на море, они пригна­ли весь оставшийся флот к городу и приготови­лись к изнурительной обороне.

Шаг за шагом Александр прокладывал себе путь. Насыпь была построена. Осадные орудия подтащили к стене и начали атаковать, пробивая в ней брешь. Жители Тира сопротивлялись с не­человеческим мужеством. Но в конце концов, в августе 332 г. до н. э. остатки города были за­хвачены и девятимесячная осада закончилась.

Восемь тысяч тирских жителей были убиты, 30 тысяч проданы в рабство. Сам город уцелел и после этого даже временами процветал, но уже никогда не мог действовать независимо или само­стоятельно воевать. Не было больше у Тира и царя; Азумилкос стал последним.

Тир даже перестал быть островом. Море заили­валось вокруг построенной Александром насыпи, и теперь на мысе стоит скала шириной в милю. С уходом с исторической сцены независимых фини­кийских городов от древнего Ханаана остался толь­ко далеко за морем гордый и сильный Карфаген.

Что касается Александра, то он мог двигаться дальше. С флотом, находившимся под его командованием и не доставшимся персам он мог про­должить свой путь на юг, чтобы захватить то, что осталось от средиземноморских провинций. Он предполагал, что не встретит сопротивления и, разумеется, не столкнулся с ним в Иудее.

Вполне возможно, он прошел мимо Иерусали­ма, даже не подозревая о его существовании. Иосиф, еврейский историк, писавший четыре века спустя, рассказывает, однако, историю, которой нет ни в каких греческих отчетах и которая была придумана, чтобы поднять престиж Иудеи.

Он утверждает, что во время осады Тира Алек­сандр потребовал помощи от евреев, что само по себе невероятно, едва ли Александр нуждался в помощи крошечного, прозябающего в неизвестнос­ти города, и ему было отказано. После завершения осады Александр якобы собирался наказать Иеру­салим за это (стал бы он терять время, когда его манил Египет). За пределами Иерусалима, расска­зывает Иосиф, Александра встретил первосвящен­ник Иаддуй в полном облачении во главе группы священнослужителей. Александр спешился и по­клонился, пояснив своим людям, что он видел точ­но такую же картину во сне. Затем он мирно вошел в Иерусалим и оставил евреев жить по их законам. Было такое или нет, но поход Александра не зат­ронул Иерусалим.

А вот Газа преподнесла завоевателю неприят­ный сюрприз. Эта древняя крепость филистимлян в 150 милях от Тира была хорошо укреплена и имела большие запасы продовольствия. Командо­вал ею евнух по имени Батис, чрезвычайно пре­данный персам.

Город располагался на холме и в двух милях от моря, так что непосредственной помощи от флота (ныне принадлежавшего Александру) ждать не приходилось. Однако Александр не со­бирался оставлять у себя в тылу и эту цитадель. Он не мог тащить свои осадные машины через глубокие пески или вверх по крутому склону, по­этому подготовился к строительству прохода че­рез пески, как в Тире по морю.

Весь октябрь и ноябрь 332 г. до н. э. он стро­ил у крепостных стен валы. По ним протащил свои катапульты и другие осадные орудия. Меж­ду дырами, которые пробивали эти орудия, и подкопами образовались бреши, и город был взят штурмом. За этим последовала резня пострашнее, чем в Тире, ибо не ожидавший сопротивления Александр уже терял терпение. Существует даже предание, что он привязал храброго Батиса ремнями за пятки и протащил его живого за своей колесницей вокруг стен Газы.

Теперь Александр пошел в Египет, который капитулировал без борьбы. Он разгромил Дария в долине Тигра — Евфрата в 331 г. до н. э. и под­чинил себе всю огромную Персидскую империю.

В 324 г. до н. э. Александр вернулся в Вавилон, где занялся грандиозными проектами. Были пред­положения, что он попытается завоевать арабский берег или двинется на запад, чтобы взять Карфа­ген. Но если и были у него такие планы, они не осуществились. 11 июня 323 г. до н. э. Александр скончался от простуды в Вавилоне.

Глава 9 ГРЕЦИЯ ТОРЖЕСТВУЮЩАЯ

Осколки империи

Александру за его короткую жизнь не хвати­ло времени консолидировать завоеванные терри­тории. Он не оставил после себя достойных пре­емников, зато оставил слишком много достойных полководцев, поэтому его империя погрязла в смутах. С десяток полководцев вели споры, пы­таясь унаследовать императорскую мантию. Каж­дый был уверен, что, кроме него, на нее никто не может претендовать, и каждый захватывал ту или иную часть империи.

Полководцем наиболее покладистым и согла­сившимся на единственную провинцию оказался Птолемей. После смерти Александра он взял в свои руки управление богатым Египтом и не пы­тался никого себе подчинять, кроме, может быть, соседних регионов, чтобы обезопасить централь­ную часть Египта.

Прямо противоположную позицию занимал Антигон, он настойчивее всех боролся за всю им­перию целиком. Несмотря на то что он был од­ноглазым и, когда не стало Александра, ему было уже около шестидесяти лет, он оказался самым волевым и энергичным из всей компании.

Антигон воевал вместе с преданным ему и столь же энергичным сыном Деметрием по всей Азии, и к 316 г. до н. э. он достиг таких успехов, что стал хозяином фактически всей азиатской ча­сти империи Александра. По сути, единственны­ми македонскими полководцами, оставшимися за пределами досягаемости, были Птолемей, правив­ший в Африке, и еще два, Кассандр и Лисимах, управлявшие европейскими областями севернее Греции. Они заключили союз против угрожавше­го им Антигона.

Антигон решил сначала разобраться с Птоле­меем и двинул свои силы вдоль восточного бере­га Средиземного моря. Так на древнюю Ханаан­скую землю снова пришла война. Птолемей отреагировал решительно. Он направил свои эк­спедиционные силы на Кипр, а также в Грецию и Малую Азию с целью обеспечить контроль над морем и поставить под угрозу коммуникации Ан­тигона. Сделав все, что можно было, в этом направлении, он поспешил назад в Египет и приго­товился к сражению с войсками Антигона.

Армию Антигона вел его двадцатипятилетний сын Деметрий, храбрый и рвущийся в бой. Под его командованием было 11 тысяч пеших воинов, 2300 конных всадников и 43 слона. Использовать слонов в боевых действиях придумали в Индии, и Александр неожиданно столкнулся с ними в последнем своем сражении на берегах Инда, за пределами Персии. Как и во всех других битвах, несмотря на такой сюрприз и неблагоприятную обстановку, Александр победил. Тем не менее, хотя он и одолел слонов, его полководцев они впечатлили. Слоны устрашающе действовали на тех, кто сталкивался с ними впервые. Их исполь­зовали в военных действиях более ста лет, пото­му что теоретически они казались просто непре­одолимой силой. Но на практике от них было на удивление мало пользы. Главная трудность в том, что слоны слишком умны, чтобы понапрасну рис­ковать своей жизнью, отличаясь в этом плане от лошадей и человека. Когда угроза нападения противника слишком велика, слоны быстро ретиру­ются и оказываются более опасными для своих, чем для чужих.