Непрописные истины воспитания. Избранные статьи - Симон Соловейчик

Воспитывать по модели «кнут и пряник» относительно легко; такое воспитание нельзя не признать действенным, особенно если проводить его неуклонно. Но оно опасно для будущего детей. Может вырасти человек, который при первой же серьезной неудаче, при первой же беде возденет руки и возропщет: «За что?!» И потеряет веру в правду, веру в жизнь, в любовь и совесть. И тогда окажется, что его воспитывали безнравственным. И тут уж настанет наша очередь воздеть руки и воскликнуть: «За что? За что нам такое наказание, за какие грехи?»

Мы все воспитаны по привычным моделям, никуда от них не уйти. Мы тоже будем воздействовать на детей, воспитывать их в дурном смысле слова, мы тоже люди, и значит, в нас тоже кипит страсть к воспитанию. Мы непременно будем и поучать детей, и приучать их, не имея на то силы и времени, и поощрять, и наказывать; но…

Мы можем изменить взгляд на ребенка, свое представление о нем, Образ Ребенка, и у нас постепенно выработается другое, новое, лучшее отношение к нему. Это единственный шанс для слабого, неспособного, несовершенного воспитателя.

Каждое утро повторяю как молитву, взываю к тому лучшему, что есть во мне: «Мне послан ребенок; это дорогой мой гость; я благодарен ему за то, что он есть. Он так же призван к жизни, как и я, это нас объединяет – мы живые люди. Он такой же, как и я, он – человек, и не будущий человек, а сегодняшний, и потому он другой, как и все люди; я его принимаю, как всякого другого человека. Я принимаю ребенка… Я принимаю его, я охраняю его детство, я понимаю, терплю, принимаю, прощаю. Я не применяю силу к нему, не угнетаю его своей силой, потому что я его люблю. Я люблю его, и я благодарен ему за то, что он есть, и за то, что я могу его любить, и тем самым я возвышаюсь в духе своем».

Если бы не было этих чудесных гостей на земле – детей, то мир погиб бы не от старости, нет, еще прежде – от бездуховности своей.

В сущности, как мало нужно для хорошего воспитания! Надо лишь понять, что нет двух отношений к ребенку, человеческого и педагогического. Есть одно, одно и только одно: человеческое.

VII. Дети и заповеди. Главный вопрос педагогики – верим ли мы в правду

Что есть правда?

Название этой заметки ужаснет иного читателя, и самое легкое его обвинение в адрес автора будет обвинение в гордыне.

Это кто же на свете знает, что такое правда?

Я. Я знаю. Я обязан знать это, как всякий человек, у которого есть дети, который воспитывает детей. Воспитывать без понятия о правде невозможно. Правда – соль воспитания.

В педагогике давно, со времен Коменского, введен принцип природосообразности: воспитательные меры, воспитательная система должны отвечать физиологической и психологической природе ребенка, против природы не пойдешь. Но ведь кроме естественной природы у ребенка есть природа социальная, и ее суть – правда, выработанная человечеством за тысячелетия его развития.

Рядом с принципом природосообразности должен быть и принцип правдосообразности: воспитательные меры должны отвечать правде. Кто не знает, кто не чувствует правды, кто не стремится душой к правде, тот не может хорошо воспитать детей, и нет исключения из этого довольно сурового закона.

Известная детская формула хорошего учителя: «Строгий, но справедливый». Тут интересно «но» – лучше бы учитель был не строгим, а добрым человеком; однако дети готовы простить даже и недостаток доброты в пользу справедливости. За справедливость прощают все, это человеческое качество номер один.

Дети могут жить в беде, без ухода, полуголодными и грязными, но без справедливости они буквально задыхаются. Если же вокруг них царит неправда, их внутренний мир перестраивается так, чтобы он отвечал обстоятельствам и справедливость – иногда в самом извращенном виде – восстанавливалась. Так и появляются преступные души. С детьми, которые приладились душой к несправедливому миру, никак не договориться, и воспитывать их очень трудно.

Хотите вырастить честного человека? Хотите вырастить порядочного? Не говорите ему о правде, не изобличайте его во лжи, поступайте щепетильно, справедливо по отношению к нему, и все будет хорошо. Справедливость – поступок по правде, с-правдой. Поступая справедливо, мы не торгуемся с детьми: «Ах, ты так со мной? Тогда и я так». Мы соотносимся не с детским поведением, а с правдой.

Но что же все-таки правда?

Обратим внимание на языковую тонкость, имеющую не только филологическое, но и философское значение: слово «истина» имеет множественное число (у Пушкина: «Тьма низких истин»), а слово «правда» не имеет его. Истин – бесконечное множество, тьма, а правда одна, одна и только одна. Это потому, что истины относятся ко всему на свете, а правда – лишь к человеку. «Скажите, который час?» – мы хотим знать истину. «Скажите мне правду, который час?» – мы обращаемся к человеку, который может сказать правду, но может и обмануть. Правда всегда относится к человеку, правда – это о человеке. Человек, сказано, – мера всех вещей. Правда – мера человека вообще, цена его, достоинство. В подлинной правде – возвышение человеческого достоинства. Правда в том, что человек велик. Когда люди добиваются правды, это значит, что они хотят быть людьми и чувствовать себя людьми. Любое унижение человеческого достоинства – и ложь, и зло одновременно.

Следовательно, дело обстоит, на мой взгляд, следующим образом. В нашей общей духовной действительности есть идеальная правда. Она существует вне меня, вне вас, она общая и одна на всех. Поступая по правде, мы поступаем справедливо, мы претворяем идеальную правду в реальную справедливость.

Правда есть без нас, за справедливость приходится бороться. Смысл жизни в самом общем виде и состоит в том, что человек превращает идеальную правду в идеальную справедливость. Когда мы, воспитывая детей, поступаем с ними по правде, то есть справедливо, идеальная правда становится содержанием совести ребенка. Он постепенно становится совестливым человеком, и с ним можно иметь дело. Воспитывать бессовестного нельзя, не получается.

В известном монологе Сатина из пьесы Горького «На дне» есть слова о том, что правда – Бог свободного человека. Это очень важное и точное соединение слов: правда и свобода неразрывны, свободы без правды нет.

Таким образом, главный вопрос педагогики таков: верят ли воспитатели в правду? Если верят – дети вырастут совестливыми, справедливыми, порядочными людьми. Если не верят – ничего детям не поможет, воспитание без правды невозможно. Воспитание должно быть правдосообразным.

Все на свете

Что говорить детям? Пожалуй, важнее вопроса нет. Вот наша жизнь, вот что мы о ней знаем, вот что мы о ней недавно узнали, вот что мы о ней думаем, пишем и говорим между собой.

Но что говорить детям?

Сиюминутная, свежая правда злободневна, зла. Она содержит в себе элемент уничтожения, она отрицает вчерашнюю правду. А все, что содержит в себе зло, даже и необходимое, то, может быть, и правда, но не та она, чтобы поднять ею ребенка.

Рассказывайте детям о вечной правде.

Вот три истины, которые, если их исподволь, но постоянно внушать ребенку, могут стать ему внутренней поддержкой на всю жизнь.

Говорите детям: все на свете или правда, или неправда. И очень важно, говорите им, что же перед тобой, что же то, что ты сам делаешь: правда это или неправда. Дети лгут по тысяче причин, некоторым детям просто нравится врать – не стоит пугаться и каждый раз уличать ребенка во лжи. Афоризм Козьмы Пруткова «Единожды солгав, кто тебе поверит?» к детям не относится. Дети, бывает, лгут постоянно, их вранье – детская правда. Изобличая или, того хуже, подозревая ребенка во лжи, мы внушаем ему, что он лжец, – он и становится лжецом навсегда. Лучше сделать вид, что мы верим сыну, считаем его за правдивого человека: но не упустим случая заметить: «Все на свете или правда, или неправда, середины не бывает. Полуправда – ложь. Думай сам».

Люди творят с правдой что хотят, они порой лгут так чудовищно, что беспардонная их ложь становится похожей на правду. И все мы знаем, как страшны оправданная ложь и оболганная правда. «Тем более, – говорим мы вырастающим детям, – тем более все на свете подлежит проверке на правду».

Не станем вдаваться в споры, всегда ли надо говорить правду и бывает ли ложь во спасение. Правда и неправда часто идут рядом, и все-таки они никогда не смешиваются. Все на свете или правда, или неправда…

И еще говорите детям: все на свете или добро, или зло.

Есть масса охотников распространяться на тему о том, что никто не знает, в чем добро и в чем зло, о том, что добро и зло относительны: что для одних добро, то для других зло. И со всех сторон уверяют, что нехорошо быть прямолинейным и все делить на чистое и нечистое – надо, мол, быть объективным.

Зло всегда ищет оправдания, а первое оправдание зла – смешение его с добром. У Шекспира в «Макбете» ведьмы поют хором нечто вроде гимна, который в переводе Бориса Пастернака звучит так: