Дочь моей любовницы (СИ) - Ирина Васильевна Давыдова

Плед рухнул на стол, мужчина подхватил меня на руки и понес в комнату. Я промежностью почувствовала, насколько он возбужден. Твердый.

Держит меня, прижимает так, словно я была самой ценной ношей.

Оказавшись в комнате, он остановился и снова заглянул мне в глаза.

— Когда я тебя впервые увидел, захотел тебя в свою постель. А сейчас хочу, чтобы ты была не только в постели, но и в моей жизни.

— Ой, дед, прекрати. Не нужны мне твои высокопарные слова. Я ничего от тебя не требую.

— Зато я буду от тебя требовать. Ты моя, Карина, и так будет всегда, — и он накрыл мои губы в страстном поцелуе.

Не дал ответить или возразить, просто закрыл рот действенным способом.

Медленно опустил на кровать и, продолжая целовать губы, принялся стягивать с меня вещи. Егор отвлекал меня таким образом, что я очнулась только тогда, когда осталась в одном белье.

Отстранился, чтобы посмотреть на меня, а мне захотелось прикрыться, и я тут же схватилась за покрывало. Но Егор не позволил закрыться, склонился и начал целовать мой живот, прошелся по каждому шраму, по каждому ребру, поцеловал пупок и руками сжал мою грудь через лифчик. Я бедрами подалась вперед. Чувствовала, что хочу большего, и Егор это чувствовал. Бросил на меня короткий взгляд и, ухмыльнувшись, пальцами подцепил трусики. И тут мое сердце пропустило удар. Стало очень волнительно и немного страшно.

— Ты помнишь, что всегда можешь сказать мне «нет», и я прекращу, — повторил он, а едва заметно кивнула.

— Помню, — ответила хриплым голосом, смотря в его глаза.

— Ты хочешь, чтобы я снял с тебя трусики? — снова произнес он, а я сглотнула. Мне, наверное, стоит ответить? — Я буду ласкать тебя языком и дарить наслаждение.

— Языком? Но, черт, — я завалилась на подушку и выдохнула тихое: — да.

Егор поцеловал внутреннюю часть бедра и только хотел потянуть трусики вниз, как в двери раздался звонок.

— Бл*ть, и пусть только за дверью будет Линка, я придушу ее!

— Может, не будем открывать?

Но из коридора снова раздался звонок.

— Лежи, малышка, я быстро.

Егор вышел, оставив меня в замешательстве. В душе поднималась паника.

Надеюсь, это не мать.

Глава 13

И кого там принесло? Что за смертник решил помешать нам с блонди?

Распахнул двери и столкнулся с каким-то мужиком.

— Вам кого?

— Где моя дочь? — в лицо полетел кулак.

Я зашипел и втянул воздух через зубы. Бл*ть, такого со мной еще не случалось.

— И вам добрый вечер. Вы отец Карины.

— Где она? Что ты здесь делаешь?

— Не переживайте, с ней все хорошо.

Я понимал его волнение и мог себе представить, что испытывает этот мужчины. Он знал все о своей дочери, и потому его напугало мое присутствие в этой квартире.

— Карина, папа пришел, — крикнул я, предупреждая девочку, а сам вытирал кровь.

Еще не хватало, чтобы он зашел в комнату, а блонди полураздетая.

— Кто ты, спрашиваю еще раз?!

— Я Егор Земский, мужчина вашей дочери, — протянул ему руку.

Мужик как-то с подозрением посмотрел на меня, но руку пожал. Да уж, мне еще никто не бил морду, чтобы потом жать руку.

— Леонид Андреевич.

— Папа, — из комнаты вышла взмыленная блонди, — привет. Вы чего?

— Привет, доченька, — он поцеловал Карину и тут же осмотрел ее с ног до головы, — все хорошо?

— Да, папуль. Ты не предупреждал, что заедешь. Егор, что с тобой?

— Это в профилактических целях, — ответил за меня ее отец, — я, собственно, почему и приехал. У тебя телефон выключен, я начал волноваться. Приезжаю, а тут…

— Папуль, это Егор.

— Я уже представился, блонди, не переживай.

— Больно?

— До свадьбы заживет.

— Ты мне ничего не говорила про своего мужчину.

— Пап…

— Пошлите уже чай пить, что ли! — предложил я.

Как бы мне ни хотелось сейчас сновать остаться с блонди наедине, а с папой контакт наладить не помешает.

— Папочка, — Карина обняла отца, на минуту повиснув на его шее.

Теперь понятно, почему Леонид развелся с Линкой. Такую идиотку никто не вытерпит.

Рад, что у моей блонди хороший отец, он явно был ее поддержкой все эти годы.

Пройдя на кухню, я включил чайник и достал чашки. За мной зашли Карина с Леонидом.

— Я сейчас быстренько что-нибудь приготовлю, — тут же засуетилась моя малышка, а я перехватил ее за руку.

— Блонди, на столе полно еды. Ты так и не ужинала.

— Да, точно. Пап, ты присаживайся.

— А ты мне пока рану обработай.

Я специально ее попросил обо этом. Во-первых, мне нравилось, как она смущается перед папой, а во-вторых, мне очень хочется испытать на себе ее заботу.

Вот, как я и говорил, Карина засмущалась. Прикусила губу и бросила на меня быстрый взгляд. Но полезла в шкаф за аптечкой.

Похер мне было на эту рану. Хочу ее заботы. Все. На остальное плевать.

Достав перекись и вату, блонди подошла ко мне. Я расставил ноги, чтобы ей было удобно стоять возле меня. Сам наблюдал за ее смущением. Какая же она красивая. Так хочется сжать ее в объятых и зацеловать всю. А еще лучше уложить на кровать и продолжить начатое.

Карина смочила вату и принялась обрабатывать рану. Хорошо ее отец проехался по моей морде. За дочку горой стоит.

— Давно вы вместе? — спросил Леонид, наблюдая за дочерью, которая так бережно касалась моего лица.

Моя девочка.

— Не очень, — ответил я, увидев на лице Карины замешательство, — но я уже успел понять, какая Карина прекрасная девушка. А главное, веселая.

— Помимо веселья, Егор, Карина очень ранимая девочка.

— Я знаю, — серьезно ответил я, понимая, на что он намекает. — А еще я знаю, что блонди не для игрушек мне нужна. Повстречаемся, а если захочет…

— Так, все, вы слишком далеко зашли. Пап, мы с Егором в дружеских отношениях, больше не о чем говорить.

Карина отошла от меня, выбросила окровавленную ватку в мусорку и принялась готовить чай. Я видел, что она себя чувствует не очень комфортно после этого разговора. Естественно, мне не понравилось, что она меня в друзья записала, но мы поговорим об этом позже, наедине. Не при ее отце.

— Спасибо, — кивнул Леонид, когда Карина поставила на стол чашки с чаем. — Карин, мать давно была?

Млять, от упоминания той стервы я инстинктивно сжал кулаки. Блонди посмотрела на отца растерянным взглядом.

— Не нравишься ты мне сегодня, дочка.

— Вот и мне не нравится, — отметил я, — после Линки Карина всегда такой становится. Словно разбитая.

— Что? Мать была