Вы станете моей смертью - Карен М. МакМанус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А когда продавал оксикодон, ты мыслил трезво? – взрываюсь я.
– Его продавал не я! – В голосе Матео слышатся металлические нотки.
Обычно, когда он начинает говорить с такой интонацией, я отступаю. Меня трудно назвать крутым парнем даже при богатой фантазии. Однако впервые за день оправдываться приходится не мне. Теперь очередь Матео.
– А какая разница? – спрашиваю я холодно. – Ты знал. Потрудись ты нас предупредить, может, мы не сунулись бы в развороченный наркопритон у Чарли, словно кучка ничего не подозревающих… – Тут я замираю, и вся моя ярость испаряется от одной-единственной до ужаса пугающей мысли. – Подождите. Чарли сказал, что не хранил оксикодон дома, а значит, тот, кто обыскивал дом, ничего не нашел. Если налетчики действуют по списку, то, возможно, сейчас они уже едут к тебе домой. Там кто-то есть?
– Нет, – быстро отвечает Матео. – Отем на работе, а мама в Бронксе, помнишь? – Он проводит рукой по волосам. – Да, возможно, мой дом сейчас выглядит точно так же, как дом Чарли. Отем тоже там ничего не хранит. По ее словам, они перенесли партию из сарая, в котором его нашли, куда-то в другое место, но подозреваю, что налетчикам на это плевать. Тот, кто это делает, не задает вопросов, а просто… просто творит все, что в голову взбредет. – Он тяжело сглатывает. – Отем и правда связалась не с той компанией.
– Это уж точно. И ты никак ей не помешал. – Меня снова переполняет злость. – Оксикодон – это не шутки, Матео. – Если честно, я не особо в этом разбираюсь, но как только Уэс узнал о всплеске его употребления в Карлтонском колледже, он начал засиживаться до самой ночи, читая о зависимости и статистике передозов. Иногда он делится своими изысканиями за завтраком, и я слышу, как звенит от тревоги его голос. – Он калечит жизнь. Ты вообще понимаешь, насколько все серьезно?
Глаза Матео вспыхивают, и я готовлюсь к его хлесткому ответу. Я жажду его и даже придвигаюсь немного ближе, чтобы он понимал, что я не сдамся. Секунду мы просто смотрим друг на друга – плечи напряжены, кулаки сжаты, словно вот-вот разорвем друг друга. И это странно, потому что я не умею драться, и Матео расправится со мной в два счета. Достаточно вспомнить Чарли: он килограммов на десять тяжелее меня, занимается гольфом и все равно чуть не умер.
Однако сейчас я настолько зол, что мне на это совершенно наплевать.
Тут Матео опускает голову и с невероятно уставшим видом трет шею. Круги под глазами, которые я заметил еще утром, выделяются сильнее.
– Да, – произносит он вымученно. – Понимаю.
Я буквально прикусываю язык, чтобы не выплеснуть на него еще больше желчи. Я совсем не ожидал, что он со мной согласится, это меня обезоруживает. Я готовился сойтись в поединке с дерзким Матео, а что делать с этим парнем? Такое чувство, что он и сам себя ненавидит.
Айви смотрит на нас с опаской.
– У меня вопрос, – спокойно говорит она, словно боясь разрушить хрупкое перемирие. – Я не понимаю связи между Чарли, Бони и Отем. Что там вообще случилось?
Матео тяжело вздыхает.
– Где-то месяц назад Отем и Лузер Гейб ходили на вечеринку в заброшенное здание на окраине Карлтона. Дом признали аварийным и собирались сносить, поэтому там никого не было. Гейб, как всегда, повел себя как урод, так что Отем вышла подышать воздухом и услышала голоса из сарая во дворе. Там были двое парней из нашей школы, и как только заметили ее, начали вести себя подозрительно. Оказалось, они нашли кучу оксикодона, спрятанного под одной из половиц, и решили забрать его и распродать. Один из парней сказал, что за одну таблетку можно выручить восемьдесят баксов. – Матео тяжело сглатывает. – И Отем… Отем захотела получить долю.
Примерно то же самое я услышал от Чарли, только не так связно.
– Зачем? – Вот о чем я пришел спросить Матео – этот кусок пазла пока лишен всякого смысла. Пусть Чарли и Бони не друзья, но у них есть общие знакомые, так что я легко могу представить, как эти двое оказались в одной тусовке. Я так же легко представляю, как они, обкуренные, находят тайник и решают, что это их золотая жила. Бони везде и во всем видел наживу и считал, что для него правила не писаны. Но Отем? Она всегда была спокойной и рассудительной и наверняка за все четыре года в старшей школе не получила ни одного замечания. По-моему, она должна была бежать оттуда подальше, оставив Бони и Чарли погибать от своей же тупости. А вместо этого она присоединилась к ним? Что-то тут не так. – Зачем Отем в это впуталась?
Матео стискивает зубы и молчит, а рядом со мной раздается сдавленный стон Айви.
– Твоя мама, – выдыхает она.
Он кивает.
– Я говорил вам в машине: таблетки стоят целое состояние, а с тех пор, как закрыли «Запасной шар», у нас нет страховки. Так что чаще всего мама просто их не принимает. Отем сказала, что, если продавать по шесть таблеток в месяц, она сможет оплачивать лекарство.
Мы с Айви переглядываемся, Матео смотрит в пол.
– Я пытался отговорить ее. Клянусь, честное слово. Я чуть с ума не сошел. Но Отем не слушала. Даже когда я сказал, что для мамы это будет настоящий удар в спину, что это подорвет ее репутацию. Моя мама не Войцик – она Рейес. Это совсем другое, но Отем этого не понимает… Она многого не понимает. Беда в том, что, если моя сестра вобьет себе что-то в голову, у нее открывается туннельное зрение. Она видит свет в конце туннеля, и пусть хоть весь мир пропадет пропадом – она своего добьется. Отем заявила, что если я хочу ее остановить, то могу идти прямиком в полицию. – Матео не поднимает глаз. Я ни разу не видел его таким разбитым. – Я не способен так с ней поступить. И я не знал… я и подумать не мог, что может произойти что-то подобное.
Несколько мгновений мы все молчим. Совершенно ясно, почему он покрывает Отем: семья для Матео самое главное. Он ни за что не сдаст сестру, даже если та оступилась.
Пытаюсь поставить себя на место Отем: если бы Уэс или Генри заболели и нуждались в лекарствах, которые нам не по карману, на что я был бы готов пойти? Но между нами слишком сложно провести параллель: во-первых, у меня два родителя. К
