Любовь и вечность - Барбара Картленд

– Я именно так и собиралась поступить, – ответила Дельфина. – По-моему, вы ведете себя отвратительно – вы оба! Но каждый из вас должен поклясться, что, независимо от результата, ни один из вас не упомянет о происшедшем!

– Полагаю, мы оба понимаем, как следует вести себя, когда замешано ваше имя, – сказал винчестер. – Во всяком случае, я отвечаю за себя!

– Поскольку вы снова оскорбляете меня, – рассердился лорд Пок, – я особенно постараюсь сделать так, Линчестер, чтобы это ваша, а не моя рука покоилась на перевязи, и, надеюсь, на долгие месяцы, а не на недели!

В ответ герцог только отвесил насмешливый поклон и вышел из спальни, бросив на ходу:

– Через час – а я займусь всеми приготовлениями!

Когда он ушел. Дельфина кинулась к лорду Поку.

– Ты не должен этого делать! Ты не можешь драться с ним, Энтони! – Она плакала. – Ты же знаешь, какой он хороший стрелок!

– Не лучше меня! – заявил лорд Лок. – Как смеет он оскорблять меня подобным образом? Или, если уж на то пошло, врываться в твою спальню без стука!

– Я прошу тебя, откажись от дуэли… – начала было Дельфина, но лорд Лок высвободился из ее объятий и, как и герцог, покинул ее спальню столь решительно, что она поняла без всяких слов его нежелание поддаваться ее уговорам и мольбам.

Она торопливо оделась и, накинув поверх платья меховую пелерину, спустилась вниз по лестнице и вышла из дома через дверь со стороны здания школы верховой езды.

Именно этим зданием не уставал восхищаться Марк Стэнли. Построенное одновременно с домом, оно потом сгорело дотла и было восстановлено, а впоследствии отремонтировано и значительно улучшено Иниго Джонсом.

Поэтому с тех пор оно хранило на себе отпечатки стилей всех этих эпох. Когда леди Брэмвелл вошла в здание школы, там уже находились оба соперника со своим секундантами: лордом Джоном Феплоуэсом и сэром Чарльзом Сихэмом, а также лорд Уилтерхэм, которому предстояло стать судьей.

Все они стояли в центре манежа, но, когда герцог заметил Дельфину, он подошел к ней и, взяв ее за руку, повел наверх по маленькой лестнице, которая вела на балкон для зрителей.

– Отсюда вы сможете наблюдать, как я преподам Поку урок, который он не скоро забудет! – сказал герцог.

– Было бы гораздо разумнее, – холодно заметила Дельфина, – вам обоим перестать валять дурака и подвергать опасности мою репутацию!

– Вот этого как раз ни один из нас не может сделать, – ответил ей герцог. – Безусловно, вы желаете мне удачи, не правда ли?

– Да, естественно, но я прошу вас не калечить Энтони.

– Надеюсь, его вы попросите о том же! – с сарказмом отпарировал герцог.

Он небрежно поцеловал Дельфине руку и, оставив ее на балконе, спустился вниз по лестнице, чтобы присоединиться к остальным.

Лорд Уилтерхэм приступил к обязанностям судьи.

– Итак, вы оба знакомы с правилами, – сказан он. – Я буду громко считать до десяти, за это время вы отойдете друг от друга на десять шагов. Затем вы повернетесь и выстрелите.

Ни от герцога, ни от лорда Пока он ответа не ждал.

И тот, и другой, насколько он знал, принимали участие в нескольких поединках, причем герцог всегда брал верх.

Секунданты отошли в назначенные места, каждый в своем углу здания.

Когда лорд Уилтерхэм начал считать, герцог и лорд Пок, стоявшие до того вплотную спиной друг к другу, начали двигаться в противоположные стороны.

Казалось, судья считает бесконечно долго.

– ..семь… восемь… девять… десять – пли!

Двое мужчин развернулись, два выстрела прозвучали, гулким эхом отозвавшись в стенах этого здания с высокой крышей.

И тогда медленно, настолько медленно, что было трудно поверить в случившееся, Энтони Пок упал на землю.

Герцог остановился, недоверчиво наблюдая за своим противником, но тут внезапно Джон Феллоуэс, секундант лорда Пока, подбежал к нему.

– Вы поразили его в сердце, Тэлбот!

– Но это невозможно! – воскликнул герцог.

– Нет, так и есть. Он, должно быть, подставил вам грудь, когда стрелял, но никакой ошибки нет, я уверен, он мертв!

Герцог застыл от удивления. Но тут и его собственный секундант, Чарльз Сихэм, склонившийся перед этим над лордом Поком на другом конце манежа, подошел к другу.

– Вы убили его, Тэлбот! Пока он еще жив, но Хэмптон говорит, будто это даже вопрос не часов, а минут! Вам придется покинуть страну как можно скорее! Иначе вас арестуют и вам придется предстать перед судом.

Губы герцога сжались, но он ничего не сказал, и Чарльз Сихэм продолжал:

– Это все, что вам остается. Вы не можете рисковать арестом, когда замешано имя Дельфины Брэмвелл!

Как раз при этих его словах Дельфина, спустившаяся с балкона, подошла к ним.

– Что случилось? – поинтересовалась она. – Энтони ранен?

– Боюсь, он умирает, – сочувственно произнес Чарльз Сихэм.

– О Боже, нет! Не верю! Как вы можете говорить подобные вещи! Я сама должна убедиться!

Она побежала бы на другой конец помещения, если бы не Чарльз Сихэм, схвативший ее за запястье.

– Не надо на него смотреть. Дельфина, – мягко увещевал он ее. – Не стоит женщине видеть подобное. Пуля попала ему прямо в сердце!

– Как вы могли? – едва слышно обратилась Дельфина к герцогу.

– Я не хотел ничего подобного.

– Все мы знаем это, – согласился Чарльз Сихэм, – но все произошло так, а не иначе! Вы должны уехать, Тэлбот. Подумайте о семье, подумайте о Дельфине и уезжайте. Ради Бога, уезжайте!

– Должно быть, это единственное, что мне остается, – лишенным краски голосом произнес герцог.

Линчестер повернулся к Дельфине и взял ее за руку.

Он отвел ее к самому дальнему выходу, поскольку остальные мужчины отбежали туда, где на земле лежал лорд Пок, возле которого хлопотал доктор.

Когда они подошли к двери, герцог сказал:

– Вы поймете меня. Дельфина, – для вашей пользы, также как и для моей собственной, я вынужден отправиться в изгнание. Так мы предотвратим большой скандал и к тому времени, когда я смогу вернуться, случившееся будет позабыто.

Дельфина стояла очень бледная и, пока герцог говорил, продолжала оглядываться через плечо на другой конец манежа для верховой езды.

– Мне надо спросить вас. Дельфина, об одном, – тихо сказал герцог. – Вы поедете со мной?

– С… вами? – в каком-то оцепенении повторила она за ним.

– Я прошу вас выйти за меня замуж. Нам придется пожить за границей в течение трех лет, возможно, дольше, но я уверен, мы найдем способ хорошо проводить там время.

– Три года? – в ужасе воскликнула Дельфина. – Так долго?

– От трех до шести лет, – пояснил герцог, – это обычный срок при подобных обстоятельствах, и я не могу рассчитывать, что потребуется меньше.