Они пришли с войны - Сергей Самаров

– Как у твоих дела? – спросил я, укладывая пистолет на место, где он лежал. Перед этим не забыл вытереть свои отпечатки пальцев.

– Две группы уже доложили. Все в порядке, охрана блокирована и разоружена без выстрелов. Жду доклада остальных.

– Кто докладывает?

– Командиры групп.

– А эти двое, что с нами были. В масках…

– Это два проверяющих. Генералы из Москвы. Один из головной ФСБ, «альфовец», второй из головной ФСО, охранник.

– Не умеют московские генералы землю копать… – сделал я категоричный вывод…

Я покинул отряд РОСО еще до того, как группы собрались вместе. Чтобы, случаем, меня не увидели парни из ФСО. Они, конечно, меня не знают, тем не менее могут запомнить. Из всех присутствующих я один не носил маску «ночь». А уж чего у сотрудников ФСО не отнять, так это памяти на лица – специально тренируются, я слышал, даже в измененном состоянии сознания, под гипнозом, что ли. Положено им отмечать и выделять для особого присмотра людей, которые два раза или больше появляются в поле их зрения. Так даже ментов не тренируют. Хотя их, кажется, вообще не тренируют. По крайней мере, результатов не видно. Может быть, специально готовят ОМОН и СОБР, но, судя по встрече с СОБРом полковника Быковского и пары офицеров нашей бригады, тоже готовят недостаточно. Против митингующих менты, может быть, и имеют какие-то шансы на успешные действия, но не против спецназа ГРУ. В бытность свою, во время армейской службы, когда во время командировки на Северный Кавказ я командовал сборным отрядом, я, помню, отказался взять с собой на операцию такой же по численности отряд МВД, собранный с разных регионов. Отказаться прямо, получив приказ, естественно, я возможности не имел. И потому я просто обошел стороной место встречи в предгорьях и игнорировал помощников. Командование операцией тогда посчитало, что следует уравнять численный состав сторон. Но я предпочел работать со своими парнями наличными силами, а не защищать от бандитов ментов, что пришлось бы наверняка делать, не откажись я от их помощи. С командованием была скандальная разборка. Меня грозили даже наказать, но операцию я и малыми силами провел идеально, и потому невыполнение приказа сошло мне с рук.

От базы отдыха Законодательного собрания я ушел почти по-английски. Только капитану Репьеву прощально кивнул. Меня никто даже до машины не проводил. Капитан Репьев ответным кивком простился со мной у ямы под забором. И я быстро оказался с другой стороны. Дело я сделал, и дело важное. Около моей машины сидел на мокрой траве часовой. Как и было обещано, одного человека для охраны машины оставили. Часовой смотрел на меня косо и с опаской, взглядом напоминая, как я познакомился с его коллегами по отряду. Сам он был без маски, которую зажал в кулаке, и имел длинный извилистый нос. Если бы он подвернулся некоторое время назад моей ноге, думаю, его нос выглядел бы несколько иначе, а сам я мог бы о такой нос и ногу повредить или просто уколоть.

– Где травмированные? – спросил я.

– Их в автобус уволокли.

– Что, не ходят?

– Один ноги может только циркулем держать, а второму нокдаун можно до следующей весны считать. – Часовой с извилистым носом слыл, видимо, острословом.

– Посторонние здесь не появлялись?

– Два бомжа откуда-то от лужи вылезли. Меня увидели и убежали. Наверное, к машине подкрадывались. Поживиться думали.

– Значит, ты свою задачу выполнил. Можешь быть свободен.

– Мне куда, к капитану?

– Там все закончилось. Иди в автобус, помоги пострадавшим, за водкой им сбегай…

Извилистый нос громко шмыгнул, вскочил на ноги и тут же скрылся в кустах около лужи, очевидно, всерьез приняв мою шутливую команду. Я сел в машину, так и не узнав, каким образом бойцы РОСО через лужу переправлялись. Может, мостик какой соорудили. Но мне это было и не интересно. Скоро должно было светать, а мне еще предстояло вернуться в деревенский домик. На сон, как я рассчитывал, я мог бы позволить себе выделить пару часов, а потом следовало ехать к капитану Сане и передать ей бейсбольные биты для экспертизы. Я переключил свою трубку с «виброзвонка» на обычный звонок, не собираясь в это время никому звонить, и повернул ключ в замке зажигания.

Но едва я отъехал, как позвонили мне. Определитель показал номер полковника Быковского. Отвечать сразу я не стал, потому что обычно не кладу трубку себе под подушку, и только в боевых командировках сплю, зажав ее в руке.

Выждал для приличия какое-то количество секунд, потребное человеку, чтобы в темноте добраться до стула, на котором висит его куртка, достать из кармана трубку, посмотреть, кто звонит, и только тогда уже ответить.

Я сначала невежливо зевнул в микрофон и только потом произнес вялым заспанным и слегка глуховатым голосом:

– Страхов. Слушаю вас, товарищ полковник.

– Как отдыхается, Тим Сергеевич?

– Спасибо, товарищ полковник. Вашими заботами устроен… Все спокойно.

– А я вот не удержался. Хорошие новости есть. Но ты Интернет не смотришь, на даче я себе компьютер не завел еще. Короче говоря, дело так обстоит. Какой-то человек купил себе новую экшен-камеру и решил опробовать ее в темное время суток. Как в ночном режиме снимать будет… Вышел на балкон, начал снимать окрестности, а тут как раз ваша заварушка внизу. Он все и снял от начала до конца. Я уже позвонил старшему лейтенанту Столярову, попросил срочно найти мне координаты этого человека, который видео в Интернет выставил. Столяров обещал, что к утру что-нибудь найдет. Я на всякий случай само видео скачал на свой компьютер. Мало ли как события могут повернуться. И уже подключил бы капитана Репьева, но он сегодня ночью работает по другому профилю. Я уж не стал мешать. Завтра, если на работе появится, он мне позвонит. Подключим к поискам управление «К» ФСБ. У них есть полномочия по IP-адресу запрашивать у провайдеров почтовые и физические адреса. Но ты, инвалид ты наш, хорошо смотрелся. Не каждый здоровый человек пожелает в такое дело влезть и так хорошо отработать. Профессионал…

У меня в душе вспыхнул едва заметный огонек надежды.

– Я думаю, товарищ полковник, что с ротой я вполне мог бы справиться…

– К сожалению, я такие вопросы решать не уполномочен. Есть медицинская комиссия, и не мне оспаривать ее решения. Но мы с тобой на другом поприще сможем отличиться… Думай, как можно эту видеозапись использовать.

– Спасибо, товарищ полковник. Я подумаю… – Последние слова Василия Игоревича слегка охладили мой армейский пыл, но боевой дух не сломили.

Быковский отключился от разговора. А я между тем прикинул, что такая видеозапись может снять обвинение с капитана Сани. Она докажет, что в самом деле было ничем не спровоцированное нападение на сотрудников полиции. Причем круг участников нападения уже заранее очерчен. Они сами заявили о себе как о пострадавшей стороне. Когда есть два встречных заявления, появление видеозаписи будет иметь решающее значение. А отпечатки пальцев, имеющиеся на бейсбольных битах, подтвердят состав участников. Значит, капитан Саня может спать спокойно. Оставалось только обезопасить себя. Уголовное дело против меня возбуждено не было. Хотя есть пострадавший с повреждениями средней, наверное, степени тяжести – сынок Римской. Но при наличии видеозаписи и меня это тоже оправдает. Оружия я не применял. Инвалидную реабилитационную палочку можно считать оружием с тем же основанием, как два десятка куриных яиц, что я купил в магазине, можно отнести к гранатам.

Однако, ввязавшись в эту историю, я нажил себе серьезных врагов, с которыми предстояло бороться и которых требовалось обязательно победить, иначе они будут преследовать постоянно. И мне теперь предстояло все сделать для того, чтобы добиться победы…

Глава двенадцатая

До деревни я доехал уже достаточно быстро. Несравненно быстрее, чем в первый раз. И дорога была совсем пустая, и была маловероятна в это время встреча с машиной ДПС, следовательно, можно было скорость держать приличную. И даже на грунтовой дороге, просохшей на свежем ночном ветерке быстро. Все-таки «Джимни» не «Форд Фокус» и может себе позволить не снижать скорость на грунтовке. Машину поставил во двор, не поленившись распахнуть скрипучие ворота. Сигнализацию, естественно, включил. На калитке не забыл установить стабильную «контрольку», чтобы знать, не посещал ли кто двор во время моего сна, разделся, лег и сразу уснул. Я хорошо знаю, что, несмотря на то что очень мало довелось спать в предыдущую ночь, после сильного дневного напряжения нервов не все смогут уснуть и в ночь следующую. Даже тренированные солдаты спецназа порой не в состоянии это сделать. Я же уснул сразу. Это значило, что нервы у меня в порядке, как и были во время службы. Такое положение даже во сне радовало. С пониманием своего состояния я уснул, с ним же и проснулся. Как обычно бывает, за несколько минут до того, как зазвонит будильник на трубке.