Ночные удовольствия (ЛП) - Кеньон Шеррилин

— Некоторое время в Париже, — ответил Кириан, отставляя тарелку. — Женева, Лондон, Барселона, Гамбург, Афины. А до этого я переезжал с места на место.

Аманда следила за его лицом. Оно не выражало его настроения. Кириан прятал свои чувства от нее, и она размышляла, как бы вытянуть их на свет.

— Должно быть тебе было одиноко.

— Нет, все было нормально.

Все еще никаких внешних проявлений чувств.

— У тебя там были друзья?

— Да нет. Я сменил несколько оруженосцев за все это время, но обычно я предпочитаю одиночество.

— Оруженосцы? — спросила она. — Это как в Средневековье?

— Что-то вроде, — Хантер посмотрел на нее, но лишь мельком, — Как насчет тебя? Ты живешь здесь всю свою жизнь?

— Родилась и выросла. Родители моей матери переехали сюда из Румынии во времена Депрессии, а предки отца были болотными каджунами[34].

Это заставило Кириана рассмеяться.

— Я знавал много таких.

— Готова поспорить, что это так, учитывая, что ты живешь здесь сотню лет.

Аманда пыталась представить себе жизнь Кириана. Все эти века одиночества, когда Хантер наблюдал за тем, как умирают от старости люди, о которых он заботился, абсолютно не меняясь сам. Должно быть, это было тяжело.

Но вместе с тем, у его жизни определенно были некоторые преимущества.

— Какого это, когда ты знаешь, что можешь жить вечно?

Кириан пожал плечами.

— Если честно, я больше не думаю об этом. Как и большинство людей в мире, я просто встаю, иду на работу, а потом спать.

Как просто это звучало в его устах. И все же в его словах она чувствовала что-то другое. Глубоко-укоренившуюся грусть. Жить ни о чем не мечтая должно быть было мучительно. Человеческому духу необходимы цели, чтобы добиваться их, а выслеживание Даймонов ей таковой не казалось.

Аманда опустила взгляд на стойку, пытаясь представить, как выглядел Кириан, когда был человеком. Юлиан рассказывал ей, как они пили после битв и как сильно Кириан хотел детей.

Более того, девушка видела, как Хантер смотрел на Ванессу.

— У тебя когда-нибудь были дети?

Резкая боль на мгновение промелькнула в его глазах, пока он не вернулся к своему стоицизму[35].

— Нет, Темные Охотники бесплодны.

— Так ты импотент.

Он возмущенно выдохнул и взглянул на Аманду.

— Нет. Я могу заниматься сексом, но просто не в состоянии зачать ребенка.

— О. — Она сморщила носик и попыталась исправить положение. — Это действительно был личный вопрос. Прости.

— Все в порядке.

Хантер подошел к посудомоечной машине.

— Хочешь, я покажу тебе дом?

— Дом? — переспросила Аманда, недоверчиво приподнимая бровь… — Если это дом, тогда я живу в двухкомнатной лачуге.

У нее перехватило дыхание, когда она вспомнила, что больше уже нигде не живет. Прочистив горло, девушка отогнала эту мысль.

— Да, — тихо произнесла она, — Я бы хотела увидеть его.

Хантер провел ее из кухни налево в невероятно огромную гостиную. Стены, потолочная отделка и медальоны[36] были абсолютно великолепными в своей старомодной изящности и элегантности, но обстановка дома была настолько современной, насколько это вообще было возможно.

Отделка комнаты предназначалась для удобства, а не для того, чтобы потрясти посетителей. С другой стороны, скорее всего, вряд ли вампиры часто принимают гостей.

Одна из стен была занята развлекательным центром, с аудиосистемой JVC[37], огромным телевизионным экраном и комбо-плейером для видеокассет и DVD.

Хотя повсюду в комнате были лампы, свет исходил лишь от свечей, горящих в трех богато украшенных подсвечниках.

— Тебе не нравятся современные лампочки, не так ли? — Спросила Аманда, когда Хантер подошел, чтобы зажечь канделябр.

— Нет, — ответил он. — Они слишком яркие для моих глаз.

— Свет ранит их?

Он кивнул.

— Глаза Темных Охотников созданы для ночи. У нас зрачки больше и они не расширяются, как ваши. Поэтому наши глаза вбирают гораздо больше света, чем человеческие.

Пока Хантер объяснял это, она заметила окна во всю стену, закрытые черными жалюзи, охраняющими дом от дневного света.

Обойдя вокруг черного кожаного дивана, Аманда остановилась, как вкопанная. Перед ним располагался гроб.

— Это… — Она не смогла закончить предложение. Только не в тот момент, когда перед ее глазами стояло видение Хантера, каждый день укладывающегося туда спать.

Кириан взглянул на него, а потом невозмутимо встретил ее взгляд.

— Да, — ответил он бесстрастно. — Да — это он. Мой… кофейный столик.

Хантер подошел к нему, приподнял крышку и достал пульт.

— Это для телевизора, если ты захочешь посмотреть его завтра.

Аманда покачала головой. Только теперь она заметила, что вокруг валялось множество вампирских штучек. Миниатюрные статуэтки, маленькие арбалеты, даже колода вампирских карт таро на столике.

— Ник считает, что это забавно, — пояснил Хантер, когда девушка взяла колоду. — Всякий раз, когда он находит что-то с вампиром внутри или снаружи, он тащит это сюда и оставляет на видном месте.

— Это тебя напрягает?

— Нет, он неплохой парень большую часть времени.

Аманда начала теряться, следуя за Кирианом по старому особняку из комнаты в комнату.

— Да насколько же он большой? — спросила девушка, когда они зашли в игровую.

— Тут двенадцать комнат и немногим более шестисот пятидесяти квадратных метров.

— Боже, некоторые торговые центры меньше.

Кириан рассмеялся.

В центре комнаты стоял стол для бильярда вместе с коллекцией аркадных игр и огромным телевизором с полным набором всевозможных игровых приставок, стоящих в ряд на кофейном столике перед ним. Но что было необычнее всего, это пара бейсбольных перчаток и мяч, лежащие на столике с откидной крышкой в одном из углов. Аманда подошла к ним.

— Иногда мы с Ником любим побросать мяч, — объяснил Хантер.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Это проясняет мои мысли, когда я пытаюсь в чем-нибудь разобраться.

— Ник не возражает?

Этот вопрос заставил его рассмеяться.

— Ник всегда возражает. Не думаю, что когда-либо он сделал что-то, о чем я просил, не жалуясь.

— Тогда почему ты общаешься с ним?

— Я любитель наказаний.

Теперь была ее очередь посмеяться.

— Я бы очень хотела встретиться с этим Ником.

— Завтра ты определенно сможешь это сделать.

— Правда?

Хантер кивнул.

— Если тебе что-то понадобится, просто скажи ему, и он достанет. Если он чем-нибудь тебя обидит, дай мне знать, и я его убью, когда проснусь.

В голосе Хантера прозвучали нотки, которые сказали ей, что это могла быть и не пустая угроза.

Кириан распахнул огромные французские двери и провел Аманду в застекленный атриум. Сквозь прозрачный потолок было видно миллионы мерцающих звезд, а каблуки лениво постукивали по кафельному полу.

— Здесь очень красиво.

— Спасибо.

Аманда подошла к большой статуе в центре комнаты, изображающей трех женщин. Самая молодая лежала на боку со свитком в руках, а две другие сидели спиной к друг другу. Одна из них держала лиру, а вторая пела. Но больше всего девушку восхищало то, как они были раскрашены. Каждая выглядела реальной, и все они были удивительно похожи на Хантера.

— Это из Греции? — поинтересовалась Аманда.

По лицу Кириана пробежала болезненная тень, когда он кивнул.

— Это мои сестры.

Она со сжавшимся сердцем пристально рассматривала их.

Хантер нежно коснулся руки девушки со свитком. Он слегка нахмурил брови, рассматривая статую подростка, выполненную в натуральную величину. Ее голубое платье-тога удивительно подходило к глазам.