Проклятье живой воды (СИ) - Романова Галина Львовна

— Страдания… ваша дочь не страдает, сэр.

— Но, — брови графа взлетели вверх, — мы сами слышали… Она испытывает боль и… вы, как врач, обязаны избавить девочку от этой боли. Пропишите ей лауданум или что там еще…

— Сэр Генри, — доктор вздохнул, — я хочу сказать вам одну вещь и, надеюсь, вы меня услышите. Ваша дочь больше не испытывает ни боли, ни страданий…

Леди Элинор застыла, сделав глубокий вдох.

— То, что находится в комнате… это не ваша дочь. Это… существо…

Теперь пришел черед задыхаться самому сэру Генри.

— Это существо… я затрудняюсь определить, чем оно является. И на данный момент весь ученый мир подпишется под моими словами. Исследования ведутся, но результаты… Мне о них ничего не известно. Да, когда-то оно было мисс Розой Фрамберг, но ее больше нет.

— Как — нет? А что же тогда там, наверху? В ее комнате?

Кивком головы испросив разрешения, мистер Кларен присел напротив хозяев в одно из кресел.

— Люди испокон веков спорили, что же такое человек, что делает человека — человеком, — заговорил он. — И все сходились на одном — внешний облик не главное. Порой под вполне благопристойной личиной, как под маской, скрывается настоящее чудовище, и, наоборот, под уродливой внешней оболочкой скрывается чистая любящая душа. Так вот, за те годы, когда велось изучение мутантов, ученый мир и богословы пришли к выводу, что, в данном случае, главное — душа. Тут мы, образованные скептики, полностью солидарны с отцами церкви, и между нами в кои-то веки раз не возникло разногласий, — доктор позволил себе улыбку. — У этих существ нет души. Их разум гаснет, они становятся в этом отношении хуже животных, ибо домашние любимцы, например, кошки или собаки, способны чувствовать, хотя и не могут мыслить. Но мутанты… они ничего не могут. Полное перерождение. Увы, мне жаль.

Леди Элинор с такой силой стиснула в кулаке платочек, что стал слышен скрип ткани.

— И каков ваш вердикт?

— Вашей дочери нет. Она мертва. И вам стоит избавиться от…тела.

— Нет, — прозвучало так тихо, что доктор подался вперед:

— Что, простите?

— Я сказал «Нет.» — ровным голосом, четко, как на собрании пэров, повторил сэр Генри. — Я вам не верю. Вы давний врач нашей семьи, но вы — только врач. И вы сами сказали, что ваши коллеги ведут исследования. Ваш диагноз… я соберу консилиум. Приглашу лучших специалистов. Я этого так не оставлю, слышите? Можете быть свободны. Вас проводят.

Доктор Кларен пожал плечами и поднялся. Что толку спорить? Он знает, на чьей стороне нелицеприятная правда.

Глава 11

Хлопнула дверь. Как ни был тих и приглушен расстоянием этот звук, он заставил всех вздрогнуть.

— Боже мой, — прошептала леди Элинор, — какой ужас.

В присутствии близких она могла позволить себе немного расслабиться и страдальчески поморщилась. Потом отчаянно, боясь выдать свои истинные чувства, прикусила платочек. Слезы тихо потекли по ее щекам.

— Что же нам делать, Генри?

— Не знаю, — граф смотрел в пустой по случаю теплой погоды камин и чувствовал, что его пробирает дрожь. — Но я этого так не оставлю. Я все сделаю, чтобы…

Осторожные шаги и стук в дверь заставил его примолкнуть. Супруги тревожно переглянулись. То ли вернулся доктор Кларен, то ли это явились чистильщики? Так скоро? Но откуда они узнали?

К счастью, это был всего лишь лакей, несущий на подносе письмо.

— Прошу прощения, это доставлено с дневной почтой. Кроме него, пришел свежий номер «Светской хроники». Прикажете подать?

Сэр Генри кивнул, чувствуя, что не может говорить. Его мир рушился, а «Светская хроника», как обычно, выходила по средам и пятницам и печатала скандальные, пикантные или просто интересные подробности всем известных событий или, наоборот, освещала те стороны жизни, которые почему-то прошли мимо читателя. Интересно, как скоро на ее страницах появится сенсационное сообщение, что дочь и наследница графа Фрамберга, мисс Роза Фрамберг, одна из самых завидных невест столицы, заболела?

Нет, он этого не допустит. Он сровняет типографию с землей, лично уничтожит тираж вместе с гранками и черновыми заметками в блокнотах, затаскает журналистов по судам, обвиняя в клевете. Если надо, дойдет до суда пэров. Государство должно защищать своих граждан. Тем более, тех, кто заседает в палате лордов и от кого зависит судьба страны. Они не должны, не имеют права мешать с грязью имя Фрамбергов.

— Господи, Генри. — читавшая письмо Элинор вскрикнула и прижала платок к глазам. — Это… это катастрофа. Ах, все погибло. Мы пропали. Боже мой, за что Ты нас так караешь?

Она откинулась на спинку кресла, закрыв лицо рукой. Письмо выпало, и Джеймс, все это время скромно сидевший в уголке, проворно подхватил его, разворачивая небрежным движением.

— Хм… — его взгляд сразу зацепился за середину, пропустив все обязательные приветствия и вступления. — Что пишут, дядюшка. Вот это да.

— Что там? — сэр Генри уже собирался сделать племяннику внушение, но колебался, видя, в каком состоянии его супруга.

— Ах, Генри. Это ужасно, — простонала та. — Сэр Реджинальд Мортимер извещает нас… не напрямую, просто высказывает свое мнение, которое его тетушка сочла нужным нам сообщить, что если в ближайшие дни на одном из раутов он не увидит свою предполагаемую нареченную и если их не представят друг другу, он оставляет за собой право в одностороннем порядке расторгнуть помолвку, которой все равно что не было. В конце концов, он требует, чтобы ему сказали правду о его невесте. Ах, Генри, что же нам делать? Мы ведь не можем показать ему… это?

Тот стиснул зубы. В словах предполагаемого зятя была правда. Семьи успели списаться, практически уговориться о месте и времени встречи, где молодые люди под благовидным предлогом впервые увидели бы друг друга. Розе успели сообщить, что ею очень интересуется некий весьма респектабельный молодой человек с приличным состоянием и положением в обществе. Вступив в переписку с его кузиной, своей подругой по пансиону, Роза узнала, что речь идет о Реджинальде. Она с любопытством ожидала этой встречи… но болезнь приковала ее к постели и разрушила будущее молодой девушки.

На ту встречу супруги Фрамберг не явились, выдумав какую-то причину и, извинившись, предложили встретиться в другое время. Но состояние здоровья Розы заставляло их все откладывать и откладывать первое знакомство. О том же, чтобы явиться к предполагаемым родственникам в дом, не шло и речи. Так что Реджинальда Мортимера долго потчевали туманными обещаниями: «Когда-нибудь, при благоприятных обстоятельствах…» — и неудивительно, что он перестал ждать.

— Что же нам делать? Наша репутация…

— Наша дочь, Элинор. Судьба нашей дочери, вот что должно тебя волновать. Без Розы нам не поможет никакая репутация, даже самая безупречная.

— Но ведь это скандал, — с придыханием воскликнула леди Элинор. — Это катастрофа. Даже если нам удастся сохранить все в тайне… я имею в виду, ее состояние…то где мы найдем ей жениха? От нас все отвернутся. Мы уже сейчас не можем никого принимать, даже родственников, и я сама боюсь выезжать, чтобы не дать повода для сплетен. А что будет потом, когда скрывать станет уже невозможно? Что нас ждет? Слухи ходят уже сейчас. Моя Мэри, возвращаясь с выходного, всякий раз докладывает мне о том, что про нас говорят соседи. Слуги шепчутся на кухне… правда вот-вот выйдет наружу. И тогда… Боже, что тогда будет?

— Ты права, Элинор, — холодно промолвил сэр Генри. — То, что нас ждет… нас всех… Поиски жениха для Розы — самая меньшая из проблем.

— Кхм… дядя…

Сэр Генри посмотрел на племянника. Он совсем забыл о его присутствии.

— Что вам угодно, Джеймс?

— Дядя, я, — молодой человек побледнел, но продолжал твердым тоном, — я готов…

— К чему?

— Понимаю, это звучит странно и существует множество препятствий, но я… готов сделать предложение. И даже озвучить его официально.

— Какое предложение? — жуткая догадка осенила сэра Генри, но он все еще не мог в это поверить.