Колдовская любовь - Кэтлин Морган

Оленус встретился взглядом с королевой.

— Морлох любил твою мать, страстно желал заполучить ее в жены. Он был знатного происхождения, такого же благородного, как твой отец. Какое-то время твоя мать серьезно подумывала, не выйти ли замуж за него.

— Да, — прошептала Айслин, — так и было. Он был в те дни такой красивый, веселый и романтичный… Но даже тогда я видела, насколько он поглощен магией. Это было как наваждение: он завидовал более искусным, чем он, и готов был сделать все, использовать кого угодно, лишь бы приобрести умения, которых у него не было. Это меня пугало.

Она замолчала и прерывисто вздохнула.

— Я тоже любила его. Но что значат мои чувства по сравнению с благом государства? Я прекрасно понимала, что он будет плохим правителем. Король должен трезво оценивать свои возможности, уважать власть и закон, быть сострадательным к своим подданным. У Морлоха этого не было.

— Как же он отнесся к твоему выбору, мама? — спросил Эйдан. — Неужели не попытался помешать твоему браку с отцом? Не могу поверить, что Морлох так легко смирился с отказом.

Айслин умоляюще поглядела на Оленуса. Он успокаивающе кивнул ей в ответ.

— Чтобы забыть о потерянной любви, — продолжил монах свой рассказ, — он с головой ушел в магию.

Думаю, у него была слабая надежда, что, только став великим волшебником, он завоюет женщину, которую продолжал любить. А чтобы быстрее добиться этого, ему нужно было украсть у кого-то волшебную Силу.

— У Кэрлина?

— Да. Однако к этому вел только один путь. Морлоху не хватало собственных сил одолеть Кэрлина, поэтому он призвал на помощь Демона. Ценой своей души приобрел Морлох Силу, которой ранее не владел… и Сила эта не покидала его, пока он владел Камнем души. Почти за одну ночь он стал таким же великим магом, как Кэрлин.

Эйдан придвинулся и стал за спиной Брианны. Он положил руки ей на плечи и ощутил, как они напряжены. Тогда он нежно сжал их, выражая этим знаком свою заботу и поддержку. При этом он посмотрел монаху в глаза.

— Вы говорите так, словно он утратил эту силу, — Оленус улыбнулся, хотя глаза его остались грустными.

— Я подозревал, что Морлох что-то затевает, и стал за ним следить. Мне удалось спрятаться в его спальне в ту ночь, когда он вызвал Демона. Я видел, как с его помощью Морлох победил Кэрлина и заключил его в Камень. Тогда я ничем не мог помочь моему учителю, но поклялся, что найду способ освободить Кэрлина. Я следил за Морлохом днем и ночью. Не знаю, почему он не почувствовал моего присутствия, ведь его колдовская сила была теперь очень велика. Словом, мне повезло, и однажды вечером, когда Морлох был занят где-то в другом месте, я прокрался в его покои и украл Камень души. Хоть я не обладал нужной Силой, чтобы освободить учителя, но по крайней мере Морлох больше им не владел.

— Но это же было много лет назад, — возразила Брианна. — Где же находился Камень души все это время?

— Морлох быстро понял, кто украл Камень, — продолжал Оленус. — Я скрывался от него много лет, переезжая с места на место. Я стал монахом, изменил имя и отказался от магии. Здесь, в монастырской библиотеке, обнаружил я книгу с древним пророчеством, о котором все уже забыли. Тогда я понял, что знаю, как освободить Кэрлина. Есть только один человек, который в силах вызвать Морлоха на бой, и победить его. Я решил помочь ему, отдав ему Камень дущи, чтобы он применил его против колдуна.

Взгляд Оленуса устремился на Эйдана.

— Я собирался открыть тебе все, когда ты достигнешь совершеннолетия, но после того как ты убил Рэнгора, все переменилось. В ночь накануне твоего отъезда из Анакреона я решился на отчаянный шаг. Меч Балдора принадлежал тебе, как перворожденному наследнику престола. Я знал, что ты возьмешь его с собой. Пришлось еще раз воспользоваться волшебством: я вставил Камень души в твой меч…

— Так вот что увидела я в белом камне на рукоятке меча Эйдана! — воскликнула Брианна. Если бы Эйдан не держал ее, она бы вскочила со стула.

Все обернулись к ней.

— Продолжай, — взволновался Оленус. — Что ты видела?

— Ли… лицо какого-то старика. — Она старалась говорить спокойно, хотя сердце бешено колотилось у нее в груди. — И мне показалось, что он пытается что-то сказать. Но я никак не могла понять, что.

Оленус посмотрел на королеву:

— Разве не говорил я вам, что она часть пророчества? А теперь еще открылось, что к тому же Брианна обладает особыми способностями… — В голосе его зазвенела радость. — Святые угодники! На такое я и не смел надеяться!

— А на что ты смел надеяться, старик? — требовательно спросил Эйдан. — Ты говоришь о нас, словно мы не люди, а пешки в твоей хитроумной игре. Так дело не пойдет. Я не собираюсь играть в чужие игры, а теперь, когда Брианна стала моей женой, то и ей не позволю.

Оленус грустно улыбнулся и покачал головой:

— Я не играю ни в какую игру, кроме той, которую затеял Морлох много лет назад. Игру, в которой он губит судьбы и жизни многих людей. Мы все пешки, пока Морлох не будет окончательно повержен… Если это еще возможно.

— Неужели? — Эйдан поднял черную бровь. — А по-моему, ты в этом уверен, иначе что бы ты здесь сейчас делал. — Он погладил усыпанную драгоценными камнями рукоятку меча. — Знаешь, очень трудно поверить, что в мече Балдора сидит маг. Сколько раз я дрался им и ничего особенного в нем не замечал. Это обыкновенный меч, как и все остальные. Ничего волшебного в нем нет.

— Ничего волшебного в мече, который верно служил тебе и помог не проиграть ни одной битвы? Губы Эйдана дернулись в усмешке.

— Предпочитаю думать, что побеждал я благодаря моему воинскому искусству и сноровке. Оленус пожал плечами:

— Может, и так. А может, это означает, что твоя магическая Сила не распространяется на меч. А еще это означает, что ты не тот, кто освободит Кэрлина.

— А может быть, это прежде всего означает, что в мече нет и не было никакого мага? — возразил Эйдан.

Монах улыбнулся:

— Хочешь посмотреть? Эйдан прищурился.

— И как это можно проделать?

— Дай меч Брианне, — сказал Оленус. — Настало время ей узнать, как вызывать Кэрлина. Думаю, в конце концов, она найдет способ освободить его. При всех твоих волшебных талантах, принц Эйдан, без него Морлоха тебе не победить.

Эйдан сжал рукоять меча.

— А почему ты решил, что мне есть дело до этого Морлоха? Еще до восхода солнца я покину Анакреон и, надеюсь, больше сюда не вернусь.

— Если ты так поступишь, — вздохнул Оленус. — значит, все мои старания были напрасными. И Анакреон обречен, так же как твой отец и Драган…

— Да плевал я на них, — вспылил Эйдан. — Они сделали свой выбор. И ответственности я за них не несу!