Медведь против Акулы - Крис Бакелдер

О'кей, потянем восемнадцать месяцев.

Сэр, я думаю, ближе месяцам к восьми, на апрельском подъеме.

Это рано.

Наши исследования показывают, восемь месяцев – это оптимально. Мы сможем провести привязки к Пасхе, ко всей теме Воскресения.

Это действительно рано.

Да, сэр, но, я думаю, мы прорвемся.

Хотя, весенняя схватка – это мне нравится.

Да, сэр.

Вот что.

Да, сэр.

Если будет третья схватка.

Да, сэр.

А первую схватку акула выиграла.

Да, сэр.

То.

Сэр, я не думаю, что программистам это понравится.

Ну а как ты думаешь, работу программистам иметь нравится?

Я с ними поговорю, сэр.

100. А теперь в нашей программе

Норманы на своих местах высоко над рингом.

Шестьдесят пять тысяч болельщиков и десятки миллионов по всему миру зрителей платной трансляции.

Елки-палки, уже вот-вот медведь и акула вступят в схватку, и кто же выиграет, если это случится.

Диктор говорит: «'ХардКорп' приглашает вас к мигу молчания и молитвы за американские войска».

Вице-президент Лас-Вегаса говорит: «Никто нам ничего не говорил про миг-молчание».

Миг, в общем-то, молчаливый. Ну, близко к тому. Не слишком.

Наводит на мысли о ветерке, целующем луга. Наводит на мысли о бомбоубежищах.

И вот загораются огни, и налетает громкая экстремальная музыка.

Диктор говорит: «Добро пожаловать, фаны схватки, на Величайшее Зрелище в Анналах Истории».

Вот затанцевал луч прожектора на ринге. Скрестились несколько лазеров. Прозрачная синяя вода, несколько мелких деревьев и подлесок, песчаный бережок.

Ни за медведя, ни за акулу не стоит досадовать в такой обстановке. Это равные условия.

Диктор говорит: «В одном углу – претендент, крупное млекопитающее семейства Ursidae, обитающее почти исключительно в Северном полушарии, с крупной головой, массивным телом, короткими, могучими и когтистыми лапами, лохматым, густым мехом, почти девять футов ростом в стойке на задних лапах и весом более 1500 фунтов, возлюбленный Шекспира, отлично отдохнувший и жаждущий мести…

МЕДВЕДЬ!»

Ошеломленные и испуганные болельщики аплодируют, а в углу ринга материализуется гигантский медведь. Слюна ярости, реальнее реальной, струйками стекает с его реально-белых зубов.

Голова медведя, в общем-то, громадная. На одном из Интернет-сайтов ее назовут «слегка укрупненной». На другом – «гротескной в своих пропорциях». На другом – «приблизительно соразмерной телу». На другом – «оправданно и справедливо раздутой, учитывая катастрофу 'Медведя-пр. – Акулы Г». И так далее.

Решайте сами.

М-р Норман чувствует легкую тошноту. Он откладывает свой «Медве-тако».

Спортивный комментатор говорит: «Ого-го, вот так экземпляр, Рич».

Стадионный комментатор говорит: «В другом углу – двенадцатифутовая обладательница шестого чувства, многочисленных рядов треугольных, бритвенно-острых зубов, хрящевая, утонет-если-не-будет-плыть, легендарная хищница, не упомянутая в Библии, отсутствующая на ночном небе, свирепая донельзя, неоспоримая победительница «Мед-пр-Ак I» – АКУЛА!»

Аплодисменты вперемешку с шиканьем, и акула грозно материализуется в противоположном углу. Мэтью бледнеет в темноте. Он не аплодирует.

Некоторые люди, немногие люди покидают свои места и устремляются в проходы. Кто-то ищет туалет, остальные же уходят со стадиона вовсе – они не смогут толком объяснить, почему, но им необходимо выбраться. Много лет спустя один социолог будет искать этих людей, чтобы их опросить, но не найдет от них ни следа.

И вот.

И вот звучит гонг, и медведь с акулой вступают в контакт.

Медведь и акула, естественные заклятые враги, друг против друга в звериной, яростной, застарелой враждебности. Мир природы ужасен, кто же станет отрицать.

И вот крики.

Вспорота плоть, взломаны кости.

Медведь ревет и верещит. Акула издает какой-то жуткий, никем прежде неслыханный звук.

Нил Постман говорит: «Кто готов с оружьем встретить море развлечений?»

М-р Норман смотрит влево, где сидят м-с Норман и Мэтью.

Акулелыцик Мэтью, подобно многим на стадионе, прячет лицо в ладонях. Он подвывает и кусает руки.

Маленькая и нерасчетливо заложенная бомба срабатывает в Секторе 324, вдали от зрелища. Работа дилетантская, но вид взрыва потрясает.

М-с Норман, похоже, потеряла сознание, откинувшись на спинку стула. Она утратила свою осанку. Ее жевательная резинка с долгим-долгим вкусом выпала у нее изо рта и прилипла к памятному значку на блузке. Глаза закатились. Ее трясет от шока.

Внизу на ринге – то, что реальнее реальности.

Кровь – гейзерами и фонтанами. Хрящи в стружку.

Красножаберная рыба хватает ртом воздух на арене «Римского Колизея».

М-р Норман смотрит вправо, туда, где сидит его младший сын. Глаза Кертиса смотрят на Матч из черных кругов, слезясь, его лицо пусто, течет слюна. Розовые лохмотья сахарной ваты запутались у него волосах. Липкий «Акуленец» тает в его пухлых руках.

Гордый узел.

Его футболка говорит: «Я выиграл конкурс сочинений «Медведь-пр. – Акулы», а ты – нет».

М-р Норман говорит: «Кертис?»

Он говорит: «Дружок?»

Спортивный комментатор говорит: «Я думаю, мы все ожидали хорошей драки, но никто из нас, Рич, не ожидал… такого».

Окровавленные, невинные, безвестные жертвы взрыва в Секторе 234 говорят: «Помогите». Они пытаются это сказать.

Кертис издает ртом какой-то звук. Он что – сказал: «Да, мэм»?М-р Норман думает, что его ребенок сказал: «Да, мэм». Это или какую-то бессмысленную фразу?

Передняя, реальнее реальности, лапа медведя оторвана от его массивного тела. У акулы такой вид, будто она побывала в лопастях вертолета. Животные корчатся. Блеск мяса.

В ТелеТауне ждут. Там всегда ищут новых членов своей уникальной самодостаточной общины.

В темноте м-ру Норману кажется, что у Кертиса приподнялись уголки рта. Мальчик что – улыбается? Он счастлив и хорошо вписывается в этот мир? М-р Норман – действительно Лучший в Мире Папа, как говорится на трех кофейных кружках там, дома, в Америке? Кто победил бы в схватке между м-ром Норманом и папами других детей?

М-р Норман говорит: «Кертис, ты меня слышишь, приятель?»

Он говорит: «Пожалуйста, сынок».

В Америке партии Медведя и Акулы притихли и напряглись. Гости благодарят хозяев и потихоньку откланиваются. Это не Суперкубок. У себя дома американцы смотрят платную Трансляцию в молчании. Они за это заплатили. Это то, чего им сказано было хотеть, и то, чего они захотели. В Америке мать Ллойда не разрешила ему смотреть. Мальчик на дворе один, играет в воображаемые камешки на выцветшем газоне. Троечка, Четверочка, Пятерочка.

Кертис смотрит и смотрит, завороженный зрелищем. Его радует развитие технологии развлечений. Он – блаженный, спокойный и счастливый ребенок с Большой Земли.

Или у него поврежден мозг, и он превратился в «овощ», трудно сказать, Уолт. Но в итоге все обычно налаживается, честно-честно.

[i] Перевод Е. Бируковой

[ii] Перевод М.Лозинского.

[iii] Перевод Б.Пастернака.

[iv] Перевод Т.Щепкиной-Куперник.