Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев

Естественной реакцией с моей стороны наверное было бы закрыться или попытаться увернуться. Вместо этого у меня включилось видение. Я мгновенно понял, что Нагата не превращалась в лисицу, а просто навела морок. На самом деле она вовсе не агрессивна и не возбуждена. Она стоит в трех метрах от меня и задает ритм, притопывая носком бутиковой туфли за пару тысяч долларов.

— Ну как там у вас дела, Каратоси-сан? — спросила она с улыбкой, — Тумблер провернулся?

— Провернулся. Можно ехать дальше.

Мы проехали озерный порт, где дорогие и пафосные яхты соседствовали со скромными шхунами, потом пошли причалы с утлыми рыбацкими лодочками, потом какие-то кемпинги для туристов. Мое видение фиксировало людей сколько угодно, но екаев не попадалось. Нагата гнала машину все дальше от города.

Людей встречалось все меньше. Какие-то компании с палатками, влюбленные парочки, прячущиеся от людских глаз, рыбаки, сидящие с удочками на берегу. Нагата и Маюми кидали на меня вопросительные взгляды, но мне нечем было их порадовать.

Небо над озером окончательно стемнело. Фонарей здесь уже не было. Единственным освещением был свет фар. Но мне и не нужно было подсветки. Мое магическое видение в освещении не нуждается. И все же ни одного екая нам до сих пор не попалось.

— Может быть, стоило огибать озеро с востока? — предположила Маюми с заднего сидения.

Нагата на это ничего не ответила, продолжая вести машину. Поселения сменялись редколесьем и полями. Линия берега то удалялась, то приближалась к трассе. Когда мы проезжали через очередной ничем не примечательный лес, я увидел за деревьями свечение двойной души.

— Туда! — я ткнул вперед и вправо.

Нагата уже проехала нужный поворот. Ей пришлось остановиться и сдать назад. Лесочек, который раскинулся справа от нас, рос вплотную к трассе, некоторые лапы-ветки даже нависали над дорогой. Вглубь леса вела узкая неухоженная асфальтовая нитка.

— Поехали, поехали, — поторопила Маюми, но Нагата не спешила сворачивать на эту дорогу. Она мотнула головой, указывая на высвеченную светом фар выцветшую табличку, установленную на столбе: «Собственность Дзиэйтай — сил самообороны Японии. Проход запрещён. Проникновение будет рассматриваться как нарушение норм Уголовного кодекса».

— Там в лесу какая-то военная собственность. Возможно база. Не хватало нам привлечь внимание военных, — с сомнением сообщила Нагата.

— Лес ещё не территория военных, — уверенно сказал я, — Скорее всего база где-то дальше. Давайте просто подъедем поближе и посмотрим, что там. Упремся в забор или шлагбаум, тогда остановимся.

— Все равно дальше ехать на машине не стоит, — сказала Нагата, — Если там где-то засел екай, свет фар его может спугнуть.

— Может, ты пустишь меня за руль, лисичка-сестричка? — предложила Маюми, — Я и без фар дорогу отлично вижу.

Мэй Нагата согласилась, поменявшись с Маюми местами. Машина тронулась со скоростью черепахи и добралась до проволочного забора.

— Предлагаю остановиться здесь и подождать десять минут, — сказал я.

— Зачем? — спросила Маюми.

— На случай, если нас заметили добропорядочные рыбаки или камеры видеонаблюдения. Тогда приедет патруль, мы скажем, что туристы и табличку не заметили. Они проверят наши документы, пожурят и отпустят. Пока мы не стали бродить тут, нам нечего предъявить, тем более мы по эту сторону забора.

Мы выждали для верности пятнадцать минут, но никто не приехал и не пришел, не включились прожектора или сигналы тревоги. Маюми откатила машину за большие размашистые кусты и мы вышли.

— Колючка ржавая, столбы бетонные, им по меньшей мере лет пятьдесят, — тоном знатока сказал я.

Вероятно, армия могла когда-то в годы Холодной войны построить тут какую-то часть, склады, полигон или что-то в таком духе, а сейчас, когда в девяностые годы у них прошли сокращения вооружений, не стали отказываться от зданий. Законсервировали. Вроде как, пусть будут. Стоят себе, кушать не просят.

В Ленобласти я видел несколько таких же брошенных военных комплексов, только, конечно, наши намного крупнее.

Тут было огорожено пару десятков гектар, стояли какие-то мрачные безликие строения без окон и два пирса с небольшим портовым краном. Кран был выкрашен толстым слоем тотальной чёрной краски, часть которой от времени облупилась. Кроме того, судя по белому налёту, кран нравился чайкам.

— В этом месте столбы упали, значит за комплексом давно не следят, — я первым перешагнул через мотки ржавой колючей проволоки, а затем подал руку, чтобы помочь дамам.

Нагата моей помощью воспользовалась, а Маюми только усмехнулась. Она перемахнула через колючку с прыгучестью рыси. Ну так она и есть рысь.

— Где он? — спросила она принюхиваясь.

Я указал на темный едва различимый силуэт на берегу у самой воды. Екай неторопливо возился с какими-то дырявыми сетями. Пока мы подходили, он извлёк из сети несколько рыбин и закинул в большое пожарное ведро.

— Здравствуйте, — окликнул я.

Екай вздрогнул, обернулся, бросил ведро и задал стрекача, попытавшись скрыться в бетонных развалинах. Я собирался броситься в погоню, но Нагата придержала меня с улыбкой.

— Маюми справится, — сказала она совершенно спокойно.

В самом деле Маюми Кимото сорвалась с места, словно гончая, спущенная с поводка. Если б я не видел своими глазами, не поверил бы, что человек способен вот так бежать. Она с легкостью запрыгнула на крышу какого-то строения, пробежала по кровле, и исчезла из виду, спрыгнув с другой стороны.

Не прошло и минуты, как она вернулась, ведя перед собой неудачливого беглеца. И если мы искали сурового убийцу, который расправился с двумя якудзами, то этот персонаж на него походил весьма слабо.

Согбенный, сморщенный, с жиденькими волосами, одетый в какие-то вставшие колом от налипшей грязи лохмотья, с потемневшими истёртыми зубами, он испуганно шарил глазами и нечленораздельно мычал.

— Ты кто такой? — сурово спросила Нагата, словно офицер, которому привели на допрос изловленного диверсанта.

— Ю… Ю… Юки, — проблеял екай.

— Это ты убил двоих оябунов на парковке?

— Вы шутите, госпожа? — спросил перепуганный Юки и тут же сам ответил сокрушенно, — Вы не шутите…

— Не шучу, — подтвердила Нагата.

— Я не убивал. Я в жизни никого не убивал, — заверил Юки.

— Какой у тебя оборотень? — продолжила допрашивать Нагата.

— Танука, — упавшим голосом сообщил Юки, — Посудите сами, госпожа, разве может старый Танука кого-то убить, а тем более двух