Воин - Дональд Маккуин

— Да. Но есть еще одна вещь, в которой необходимо убедиться. Я объясню тебе, как только смогу. — Он взглянул на Класа. — Все должно пойти по плану. Пойми.

Клас проворчал:

— Да уж, знаю.

Кол повернулся и быстро пошел к своему шатру, не оставив им ничего другого, как последовать за ним.

Глава 18

По дороге от Сердца Земли к своему шатру Бей Ян внезапно в судорогах упал на землю, с воплями схватившись за раненую руку. Новость о том, что небольшая ранка распухла и воспалилась, облетела весь лагерь с быстротой молнии.

Все видели, как заботился о своем друге Ликат. Многие сочувствовали ему, когда он, казалось, обезумел от горя над упавшим Беем. Впрочем, его отчаяние не шло ни в какое сравнение с горем матери Бея. Она вышла из дому, чтобы увидеть, как ее сын рухнул на землю. Вопли Чело разносились по всему лагерю. Все сходились в том, что лишь чудесной удачей можно назвать неожиданное появление Коули, вздумавшей именно в это время навестить семью Янов. Удивительно быстро, всего за минуту разговора с глазу на глаз, старухе удалось исцелить горе Ликата. Сразу же уверовав, что Бей поправится, он даже принял командование над молодыми воинами от его имени.

Но не все восприняли эти события одинаково.

Сайла чувствовала, что во всей этой истории концы не сходятся с концами. Казалось, Ликат действовал под влиянием горя и злобы. Тем более странными казались его громогласные заявления о том, что в странной болезни Бея виноваты Мондэрки.

Были и другие явные неувязки, о которых она рассказала Мондэркам и Класу поздно вечером, когда, усталая после лечения Бея, беседовала с ними в своем шатре. Положение раненого было довольно серьезным. Кроме того, целительнице мешало открыто враждебное отношение Коули — старуха пыталась вообще не допустить Сайлу к больному. Только уговоры Чело и настойчивость Нилы заставляли ее терпеть «вмешательство» Жрицы. В конце концов Коули дала Чело лекарства, от которого женщина через пару минут уже храпела, как степной медведь. Рассказав, как Коули хлопотала над Беем, Сайла удивила собравшихся, отметив, что по достоинству оценила ее искусство врачевателя. Подойдя к лежащему на земле Бею, она нашла рану уже промытой и обработанной — Коули проявила завидную расторопность. Больше делать было почти нечего, Сайла только проверила пот больного. В ответ на удивленный взгляд Гэна она объяснила, что запах пота может сказать ей столько же, сколько ему следы. Вначале это был характерный острый запах, какой бывает у человека, пострадавшего в бою. В обители его так и называли: боевой пот, его ни с чем невозможно спутать. Но, снова проверив пот чуть позже, когда больного перенесли на кровать, Сайла с удивлением обнаружила, что он имеет совершенно незнакомый запах, напоминающий грибной. Пульс раненого стал слабым и быстрым.

Быстрота и разительность изменения сбили целительницу с толку. Однако Коули, двигаясь с обычной спокойной стремительностью, уложила Бея в тепле, запретила ему двигаться и дала успокаивающее. Это были самые обычные и простые меры, но, собираясь уходить, Сайла была уверена, что Бей выживет.

Правда, пока о выздоровлении нельзя было сказать ничего определенного. Сайла считала вероятным, что он никогда больше не сможет владеть раненой рукой.

Кол с Класом обменялись долгим взглядом. Жрице показалось, что атмосфера в комнате изменилась. Если раньше в ней явно присутствовала озабоченность, даже испуг, то теперь чувствовалось облегчение, как будто свершилось что-то, давно ожидавшееся. Когда она попыталась выяснить, в чем дело, воины отказались отвечать — вежливо, но твердо. Сайле ничего не оставалось, как отправиться спать; она слишком устала, чтобы расстраиваться.

Следующим утром старейшины объявили, что Фалдар умер от удара мечом, болезнь здесь ни при чем. Ликат продолжал убеждать всех в причастности Мондэрков. Нила сказала ему о небезопасности таких слов для престижа самого Фалдара. Ведь если старейшины решат, что его смерть какая-то необычная, то Вождь будет сожжен без подобающих его рангу приготовлений. В ответ Ликат прекратил свои обвинительные речи, но только у шатра Янов.

Но у него были последователи. Сайла встречала группки воинов по всему лагерю, и всегда среди них был хотя бы один, обличавший Мондэрков.

После первой попытки утихомирить Ликата Нила ходила как во сне. Она словно приросла к Сайле. Если они разлучались больше чем на пару минут, Нила при встрече хватала Сайлу за руку в отчаянной попытке обрести уверенность в себе. Она почти не разговаривала, а на попытку Сайлы проявить сочувствие, ответила лишь формальными словами благодарности. Через пару секунд она покачала головой, сказав, что не это ее беспокоит. Но когда Сайла попыталась выяснить больше, девушка только невнятно пробормотала что-то о дереве, которое, падая, ломает молодые побеги.

Вечером они вместе поели в шатре Сайлы, пытаясь не обращать внимания на непрекращающийся гул барабанов Южного клана, напоминавший о том, что их предводитель будет предан огню на восходе солнца. Главным вопросом было: последует ли Бей за ним?

Они направлялись к шатру Яна, когда в ярде перед ними о дорогу внезапно ударился крупный булыжник. Сайла, мгновенно остановившись, взглянула в ту сторону, откуда он прилетел. Там, мерзко хихикая, стояло с дюжину молодых воинов. Один из них что-то прошептал, и все зашлись грубым смехом.

Сайла коснулась локтя Нилы.

— Не обращай внимания, — прошептала она, — пошли.

Но не успели они пройти и трех шагов, как еще один камень отскочил от земли перед ними. Нила повернулась к ним:

— Вы осмелились бросать в нас камни! Я знаю вас. И мои братья скоро поближе познакомятся с вами.

Им ответил заводила веселья:

— Тебя никто не тронет, Нила. Мы восхищаемся твоим отцом. И твоего брата любим. Но тебе не стоит гулять с этой… из Олы. — Неприличное слово он произнес вполголоса, но его друзья, видимо, расслышали хорошо. Они засмеялись еще громче.

Сайла произнесла:

— Я иду, чтобы помочь Бею Яну. Что вам не нравится?

— Ты шпионишь для Мондэрков.

Послышался еще один голос:

— И для Класа. Это одно и то же.

Сердце Сайлы сжалось. Нила смотрела на нее со странным выражением, ожидая ответа. Увидев в этом взгляде вызов, Сайла сказала воинам:

— Я разговариваю, с кем хочу. Таковы обычаи Людей Собаки, и я гость вашего племени. Возвращайтесь домой. Пусть ваши матери поучат вас хорошим манерам. А ваши отцы скажут, есть ли доблесть в том, чтобы бросать камни в женщин.

Она пошла прочь, Нила гордо выступала рядом. Со времени смерти отца она впервые улыбнулась. Это было не много, но и не мало.

Облокотившись на соседний шатер, их поджидал Ликат. Нила, казалось, готова была развернуться и убежать. Она ухватилась за руку Сайлы, стараясь, однако, чтобы Ликат этого не заметил. Жрица осторожно высвободилась и подошла, глядя ему в лицо. Коротким кивком она указала на воинов.

— Ты слышал?

Он улыбнулся.

— Мне было любопытно узнать, что ты скажешь. Ты находчива.

Она ждала. Ликат обратился к Ниле:

— Я хотел, чтобы Сайла увидела, насколько нашим воинам нужна дисциплина.

— Ты что же теперь, учитель молодых воинов? Или Вождь Войны? — Ликат сделал вид, что ничего не заметил, но Сайлу всю передернуло. Голос Нилы был хриплым, она с трудом контролировала себя.

— Вождем Войны будет твой брат, — произнес Ликат.

Губы Нилы дрожали.

— Не говори так. Он слишком болен.

— Уже нет, — сказал он, наслаждаясь своим секретом. — Он говорил с Коули и Чело. Он звал тебя, Нила.

В то же мгновение Нила уже бежала к дому — юбка развевается, золотые косы блестят на солнце. Ликат не мог оторвать глаз, и Сайла еще раз увидела выражение, с которым он смотрел на молодую девушку. Она было последовала за подругой, но Ликат поймал ее за руку.

— Бей и Чело хотят поговорить с Нилой. И поговорить наедине, к счастью, потому что я хочу поговорить с тобой. О твоем положении здесь.

— Нам не о чем говорить.

Он улыбался, но это не могло смягчить выражения его лица.

— Мне есть что сказать. Ты поймешь. Во-первых, ты очень близко сошлась с Нилой.

Сайла кивнула.

— Это хорошо. Она собирается стать моей женой.

Сайла только смотрела, не в силах пошевелиться.

— Нила красавица, но с ней неинтересно, понимаешь? Кто-то должен развлекать меня. Когда мне скучно, я становлюсь раздражительным. Я даже могу кого-нибудь покалечить. Ты ее подруга, ты ведь не хочешь, чтобы она пострадала. Я ясно выражаюсь?

Сайла смогла только прошептать:

— Когда Церковь узнает о твоих словах…

Он вывернул ее руку, заставив вскрикнуть.

— Ты думаешь, у тебя будет возможность поведать свою историю? Теперь я контролирую лагерь. Тебе запрещено покидать его.