В Кольце - Любовь Блонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сначала такие ассоциации мне казались полным бредом. Какие, к черту, горы? Какой котелок и единение с природой? Но, знаете что? Сейчас лежу у заколоченного окна с полумраке и представляю, что на улице не промозглая осень, а красивый горный пейзаж, голубые озера и чистое, синее небо. Помогает, блин!
Голова уже не забита упадническими мыслями. Наоборот, хочется что-то делать, творить, петь. Мы же в походе! Надо поискать по домам гитару. Играть я не умею, но пусть висит на стене для антуража.
* * *
Сергей собирал потрепанный рюкзак, складывая в него свой нехитрый скраб. Рядом сидела недовольная Лена. Она все еще не оставляла попытки отговорить нового любовника от путешествия.
— Я тогда пойду с тобой. — решительно произнесла она.
— Это опасно. Да и сына на кого оставишь?
— И что, мне сидеть здесь и места себе не находить? Котик, это же очень опасно.
— По дороге поищу еду. На одной картошке зиму не пережить.
— Котик, давай вместе поищем? Потом пойдем к твоему другу. Тоже вместе. Мы только друг друга нашли.
— Еще раз повторяю — это опасно. Лучше следи за сыном. Как вернусь, обещаю, доделаю все дела в твоем доме. И без продуктов вас не оставлю.
Лена недовольно хмыкнула и отвернулась. Что в ее красивой головке творилось Сергей не представлял. Он был очарован ее красотой, нежными прикосновениями и легкой улыбкой. Она, как солнце в пасмурную погоду, грело его душу. Он не обращал внимания на то, что Максимка практически не видится с матерью. Иногда он весь день проводит с Анной Ивановной, в то время как мать не слезала со своего любовника. При чем, как в прямом, так и в переносном смысле. Страстные ночи сменялись рабочими днями. Он латал дом, носил дрова, искал еду и даже сам готовил. Сергей не осознавал, что превратился в личного работника, получающего в награду раскрепощенное, упругое тело.
Лена же, как только видела недовольство в глазах мужчины, сразу давила на жалость — она же такая хрупкая и слабая, рядом маленький ребенок и если не Сергей, то их ждет неминуемая гибель. Их жизнь в его руках и только он сможет их спасти.
Конечно же, такие слова, сказанные красивой женщиной, пробуждали в нем все мужское. И он пахал с утра до ночи, забыв про ноющую ногу, про усталость и постоянное чувство легкого голода. Ведь жизнь прекрасной Елены в его руках. Лена же, взмахивая длинными ресницами, будет улыбаться и сидеть в кресле, точа свои ноготки. Или ходить по двору, наслаждаясь последними теплыми деньками.
И все же, он дал слово, что вернется. Даже если не останется, то хотя бы обозначится, что живой. Возможно там найдет какую — то еду для новой общины. Все близлежащие населенные пункты разграблены. Зима безудержно наступала на пятки и времени оставалось все меньше и меньше. Лена очень расстроится, если будет голодать. А когда она расстраивается, то хоть из дома беги. Безумная женщина, горячая, как само солнце. Чуть сильнее разожги — и спалит ко всем чертям.
* * *
Туманное октябрьское утро. Опавшие листья застилали землю разноцветным узором. Редкие птицы копошились на голых ветках в поисках подмороженных ягод. Что — то их вспугнуло и резвая стайка с оглушительным щебетом улетела прочь. Саша мельком глянула в окно — никого. Наверно собаки.
Сейчас все ее мысли крутились вокруг электричества. Этот дар цивилизации значительно упростил жизнь. Можно включить обогреватели, а не возиться с печкой, приготовить в электрической духовке, запустить скважину, нагреть воду и постирать вещи в нормальной машинке. Одна проблема: все эти блага находились в ее доме. И теперь стоял огромный и важный вопрос: оставаться тут или переезжать домой? А если Сергей вернется? А если снова кто — то нападет?
За окном снова показалось, что лают собаки. Но кто — то приближался и кричал. Сначала неразборчиво, как лай, но с каждой секундой все отчетливее. «Эй, есть кто живой? Эй, алле! Мы военные!»
Саша в два прыжка добежала до выключателя, погасила свет в доме и встала с края окна. Очень скоро на дороге появились двое ребят в военной форме. Молодые, не больше двадцати. Между выкриками в пустоту они успевали пошутить и посмеяться между собой. За спинами небрежно висели автоматы, верхние пуговицы кителей расстегнуты. Один из них смачно затягивался сигаретой и выпускал в холодный воздух клубы дыма, иногда оглядываясь на серые облачка позади.
Совершенно ненормальная картина, по мнению Саши, после месяца тишины. Были бы мародеры — было бы проще. А это вроде военные, защищать должны. Вот только Сережа тоже был военным, но прислали их сюда не защищать, а уничтожать. И что же делать?
— Мы из военной части неподалеку. Есть кто живой? — прокричал один из них, бросив окурок на землю.
— Да нет тут никого. — отмахнулся второй. — Зря только глотки рвем. Вот там, дальше, вообще пожарище. Кто там жить будет?
— Следы видел? Значит кто — то тут проходил. Может, конечно, залетные. Но раз Батя сказал проверить — будем проверять. Э — ге — гей, есть кто? Мы свои!
«Ну конечно, свои. Знаю я вас!» — Саша отошла от окна, вспоминая вертолет и черные плащи. До сих пор перед глазами стоит картина бегущей жирной Нины с ее прихвостнями и как они замертво падали в высокую траву.
— Смотри, следы за калитку уходят. — солдаты остановились возле Сашиной калитки и пытались разглядеть участок за забором. В это мгновение сердце девушки сжалось до размера горошины. Зря она бегала от дома к дому ради стирки и горячей воды. — Эй, хозяева! Есть кто живой? Мы с миром пришли, если что. Живем в военной части недалеко отсюда. Нам ничего не надо, просто хотим знать, кто есть живой в округе?
— Не прячьтесь, следы все равно видно. — поддакивал второй.
Саша поняла, что эти двое просто так не отстанут. Или, чего хуже, приведут подмогу и вломятся в дом. А тут запасы, к количеству которых могут возникнуть вопросы. Сделав глубокий вдох она шагнула к окну, ледяными пальцами открыла створку и твердо произнесла:
— Я здесь живая. У меня ничего нет и от вас
