Западня - Вера Чиркова

Домовой не выдержал и всхлипнул. В душе Таэльмины кипела ненависть к подлой выходке гольдов, а рука сама потянулась погладить Тука по голове, успокаивая.

— Прости, я не хотела вас расстраивать…

— Однажды мы услышали зов домовых, — печально вздохнула на ее плече фея, — наши верные создания чувствовали наше присутствие и тоже искали способ дать нам знак. С тех пор у нас появилась надежда.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Харн, — извернувшись, пробрался к герцогу Алдер, — не расстраивайся ты так… Здесь нельзя ничего говорить, но я думаю, все уладится.

Крисдано только крепче стиснул кулаки — так, что даже костяшки пальцев побелели, и ничего не ответил. Просто смотрел остановившимся взглядом мимо вампира в ближайшую дыру клетки на светлеющее небо, даже не пытаясь понять, как такое могло произойти.

Уверен был лишь в одном — вечером, когда он уходил, Таэль еще была человеком, он не мог ошибиться. И когда стояла, глядя ему вслед, тоже была собой, хорошо выученной тенью и его любимой девушкой. А он уверенно шагал вниз, точно так же, как сейчас, туго стискивая кулаки и едва сдерживаясь, чтобы не обернуться, не ринуться к ней, прыгая через ступеньку. Однако сдержался, так как достоверно знал, что от его былого хваленого герцогского благоразумия и хладнокровия остались лишь жалкие клочки и принимать их во внимание не стоит.

А вот утром, после того как уяснил, насколько малы их шансы на спасение, Хатгерн повернулся от окна к напарнице, сверить свои подозрения с ее мнением, и не получил в ответ ни привычного взгляда, ни условного жеста. В тот миг в его душе впервые появилось это странное, невыносимо тяжелое чувство утраты, словно разом оборвались какие-то важные для всего его существования жилы, но тогда он еще не осознал до конца, откуда оно пришло. И только теперь, тайком взглянув на связывающий его с тенью браслет и обнаружив, как разом выцвели бирюза и изумруды, герцог начал прозревать. Ничего общего эта крохотная девчушка с прозрачными крылышками не имеет с его пропавшей лаэйрой.

И герцог еще сильнее, до боли, сжимал кулаки, боясь получить подтверждение своей страшной догадки и узнать, что его любимой просто расплатились за эту волшебную стрекозу.

Летели они довольно долго, и к тому моменту, когда драконы начали резко снижаться, их пассажиры успели успокоиться, устроиться поудобнее и даже осторожно обсудить произошедшее. Ну и немного пожалеть об оставленных в избушке вещах.

Лишь Хатгерн сидел, отвернувшись от спутников, и упорно молчал, не вмешиваясь в их тихие разговоры. Не думал он и о брошенном вещевом мешке. Впрочем, самое ценное — герцогский пояс, кинжалы и амулеты — было с ним постоянно, а куртку он накинул, когда собирался выйти на крыльцо, чтобы увидеть поближе поток движущихся камней. Однако Зрадр решительно запер дверь и никого не выпустил. Теперь Хатгерну стало совершенно ясно: дракон заранее ожидал от гольдов чего-то подобного этому подлому нападению. Не мог герцог только понять, кто в отряде был с ним в сговоре и почему они не предупредили остальных. Или в неведении оставили лишь его одного? Тогда возникает вопрос, ради чего было все это лицедейство?

Но самое главное, где сейчас его несостоявшаяся жена и осталась ли хоть крохотная надежда ее найти?

Клетку с пассажирами мягко толкнуло снизу, и она тотчас исчезла, растаяв как туман. Харн обнаружил, что сидят они на вершине выгоревшего на солнце стога, равнодушно огляделся и хмуро усмехнулся. Место было ему совершенно незнакомо, но на Драконью долину не походило и близко. Не было вокруг никаких скал, ни сверкающих, ни обычных. Рядом виднелся только хлев, и из него пахло навозом и сеном, поодаль среди пожелтевших деревьев стоял большой старинный каменный дом, оплетенный лианами дикого винограда.

Герцог вслед за Изором спустился по мгновенно выращенной эльфом лестнице, помог спуститься Мейсане. И краем глаза заметил вышедшего из-за стога Грарда.

— Идите за мной, — невозмутимо велел дракон, поворачивая к дому, и добавил на ходу: — И не волнуйтесь, теперь все будет хорошо.

— Хотелось бы верить, — сердито буркнула Мейсана, но шагавший впереди Грард предпочел этих слов не услышать.

В самом первом, просторном как площадь переднем зале было тепло и чисто, откуда-то тянуло ароматами кухни, жареным мясом и свежим хлебом. Гостей тут явно ждали, и добровольцам хотелось верить, что готовились встретить именно их.

— Здесь совершенно безопасно и можно говорить обо всем, — еле заметно усмехнулся Грард, и в его кошачьих глазах мелькнуло что-то загадочное. — Поднимитесь на второй этаж, занимайте любые комнаты. В умывальнях горячая вода, в шкафах можно брать любую одежду. Обед через полчаса в малом трапезном зале, он слева. А после обеда старейшина Фрурд сообщит вам нечто важное.

Хатгерн молча развернулся и направился к лестнице. Однако долго в умывальне не задержался, наскоро ополоснул лицо и руки и пошел назад, даже не приоткрыв дверцу шкафа.

Не нужна ему никакая одежда, он и в этой проживет. Хотя пока не представляет, как жить, если он разом потерял интерес ко всем волнующим его прежде проблемам. Нет, решать их он никогда не откажется, воспитанная отцом ответственность не позволит. И никаких глупостей тоже не натворит. Но отдаваться делам герцогства всей душой больше не сможет никогда. Просто померкли все прочие проблемы перед болью обрушившейся на него утраты. И невыносимо горько сознавать, что из жизни может навсегда исчезнуть тот светлый и одновременно жаркий восторг, который он испытывал, исподтишка поглядывая на ловкую девичью фигурку.

— Проходи, садись… — Дракон уже сидел за столом в просторной и уютной столовой и безмятежно резал мясо, и эти его спокойные, уверенные движения вдруг разбудили в душе Харна неудержимый огненный шквал.

— Не желаю, — строптиво усмехнулся герцог, — насиделся уже. Лучше ответь, раз у вас появилась фея, стало быть, мы выполнили задание? И уже имеем право на желания и награды? Так вот мое желание — верните мне напарницу!

— Идем в кабинет, — резко отодвинул тарелку дракон и поднялся со стула.

Герцог молча последовал за ним, придав лицу самое независимое и холодное выражение, хотя от предчувствия беды душу просто рвало на части. Шагая по мрачноватому коридору с высоким потолком, Харн украдкой посмотрел на браслет и сильнее стиснул губы. Таэль поблизости не было, о ее приближении он уже научился догадываться по сиянию камней. А сейчас они поблекли и подернулись патиной, значит, любимая далеко… и от этого больнее вдесятеро.