Свиньи во тьме - Артем Тихомиров

Морковкин, его свита и самые уважаемые горожане, разряженные в пух и прах, тоже почтили нас присутствием. Они топтались в сторонке, охраняемые жабами

Когда все соседние улочки, кроме одной были запружены народом, когда наши коробки замерли в ожидании, Черный Свин решил, что пора. Он выехал на площадь на своем першероне в сопровождении ординарца, адъютанта и знаменосца. Ветер развернул наше бригадное знамя. Черный прямоугольник, на котором красуется зверский оскал свиного черепа и скрещенные кости.

Зрители замерли, пораскрывав рты. Я с удовольствием это отметил. Черный Свин выглядел ужасно – то ли демон, то ли бог. Былинное клыкастое чудовище в парадном мундире, повергающее врагов на колени одним взглядом.

Последовала команда «Смирно!» Грохот и тишина. Было слышно, с каким звуком расправляются на ветру складки тяжелого черного знамени.

Черный Свин оглядел наши ряды. Даже лошади стояли не шелохнувшись. Большинство из них – хорошо обученные для наших целей твари. Они привыкли к подобным взглядам, хотя, подозреваю, что Свина они боятся не меньше, чем волчьего воя за стеной конюшни.

Черный тронул своего здоровенного конягу и выехал вперед. Он проскакал перед шеренгами свинов. Туда и обратно. Потом остановился в центре. Поднял руку, в которой сжимал свой знаменитый тяжелый шестопер, выкованный из черной стали и украшенный надписями из старинных свинских рун.

– Бригада, слушай меня! – Его рев разносился над Площадью и улетал дальше, добираясь до самых отдаленных уголков Похлебки. – Мы уходим из этого гостеприимного города на восток! Нас ждут долгие дороги и тяжелые бои! Мы испытаем голод и нужду! Мы будем терять собратьев и радоваться победам! Мы станем героями, и враги проклянут нас! Сегодня мы клянемся, снова клянемся снискать славу на полях сражений! Клянемся не отступать ни на шаг и предпочесть смерть поражению! Мы – Свинская Бригада! Наши братья бились на полях сражений в разных уголках мира пять столетий назад так же, как бьемся мы! Позор нам, если мы предадим их память! Позор и вечное проклятье, если не сможем сдержать данного слова! Вы помните наш девиз: «Свиньи всегда побеждают!» Так было и так будет до тех пор, пока жив хотя бы один боец нашего славного подразделения!

Мы взревели в тысячу глоток, бросая в небо наш боевой клич. Город дрогнул. Казалось, по его улицам шагает огромная армия, сметающая все на своем пути. Те из горожан, кто никогда не слышал раньше, как мы звучим, едва не ударились в бегство. По толпе прошли волны беспокойства. Лопоухие и гости Похлебки, ошеломленные, не знали, как реагировать. Их можно понять.

Воздух наэлектризовался. Хоть сейчас с места – в атаку.

Тем временем Черный Свин взмахнул шестопером. Грянул марш. Запели горны и волынки, загремели барабаны. Мы взгромоздились на лошадей. Бригада тронулась, и Черный занял место во главе колонны. Выстроившись по трое, мы двигались вдоль зданий центрального проспекта Похлебки.

Горожане приветствовали нас криками и киданием шапок, все как полагается. Многие прослезились. В особенности владельцы питейных заведений, которым мы делали лучшую кассу.

Нам бросали букеты цветов. Один я поймал. Он был от хрюшки, совсем молоденькой, которая устроилась в первом ряду, среди своих братьев и сестер. Девица в чепчике и расшитом передничке мне понравилась. Я помахал ей – она мне. Хотелось бы узнать ее имя.

Нам было жаль покидать город. Никто этого не скрывал, поэтому не считал зазорным приветствовать жителей Похлебки.

Я провожал взглядом хрюшку, пока была возможность. Она послала мне воздушный поцелуй. Сердец сурового воина растаяло. Тридцать три свинских проклятия! Что бы это значило? Окрыленный, я чуть не запел.

Проспект спускался к главным воротам Похлебки, выходящим на восток. Символично. Наш путь прям и не имеет предательских изгибов…

В голове колонны ехали старшие офицеры Бригады, за ними кавалерийский взвод, выполняющий функции оркестра, затем батальон Резака, потом батальон Цепня, в который входил артиллерий расчет из пяти тяжелых мортир. В конце вытянулся длинной змеей груженый под завязку обоз с оружием, боеприпасами, провизией и разнообразным снаряжением. Замыкали шествие новобранцы. Им доверили, как это всегда и было в таких случаях, охранять наш арьергард.

Над головой Черного Свина развевалось бригадное знамя. Помимо этого, каждый батальон и каждая рота имели свои собственные треугольные вымпелы на длинных древках. Вымпелы использовались больше в бою, чем при парадах, но это не имело значения. Капитаны и лейтенанты гордились своей принадлежностью к подразделениям.

Оркестр играл марши до тех пор, пока Бригада не выехала за пределы города целиком. Пришла команда перестроиться на походный шаг.

По широкой дороге, что бежала на восток и вливалась в Тракт, мы двинулись навстречу судьбе…

Зеваки стояли и здесь, хотя и в гораздо меньшем количестве. Я не помню, чтобы когда-нибудь наш отъезд вызывал подобный фурор. Даже купцы, свернувшие со своими крытыми дрогами на обочину, приветствовали нас.

Вот таким героическим образом мы покинули Похлебку. С тайной надеждой на скорое возвращение.

Разумеется, с победой.

Часть II

Зубастая тень

Глава 1

Разведка

Чертополох наигрывал на губной гармошке одну из своих дурацких мелодий. Расселся прямо на земле, сдвинув шляпу на лоб, и хоть трава не расти. Засранец!

Вокруг него вились мухи, но Чертополоху плевать. Этой деревенской дубине плевать на все. Не скажешь ему прямо, что надо делать, ухом не поведет.

Я почувствовал, что клюю носом.

Жаркий нудный полдень. Тишина. В траве у дома трещат кузнечики. В доме, где я оборудовал себе наблюдательный пункт, душно, но на улице еще хуже. Рубаха у меня на груди расстегнута. Меч – под столом, висит на вбитых в дерево скобах. Достать его – один миг.

– Вода, – сказала овечка, появляясь возле меня. Я поднял голову. Хозяйка с вечно испуганными глазами поставила передо мной кувшин. – Холодная вода, – пояснила она. Сплошная невезуха у нее в жизни. Муж ушел на войну, дети, посчитав, что они будут полезней в армии, разбежались.

А теперь еще мы заявились и устроили в ее доме временный штаб. Поначалу наши свинские рожи нагнали на нее страху. О нас, оказывается, овечка слышала только плохое. Я не стал уточнять, что именно.

Я взял кувшин и прополоскал себе внутренности. Казалось, за последние три дня я успел заглотить не меньше пуда пыли.

Проклятие! Где-то идут бои, а мы сидим и занимаемся неизвестно чем!

Я умылся остатками колодезной воды.

Полтора месяца в полевых условиях. Слежка, рейды на юг, сидение в засадах, связь с местными, вербовка агентов. Я начал забывать, как выглядит Желудок, что значит чистая постель и сытный ужин. Мой взвод забросили на юг через шесть дней после прибытия Бригады на место новой дислокации. Сначала было трудно, но мы справились. Моя команда не подкачала. Хотелось думать, что и дальше так будет. И хотя успехи невелики, Черный Свин нами доволен.