Северный шторм - Роман Глушков

Как только солнце перестало раздражать нас снежной слепотой, Фокси снял свои черные очки, позволив нам рассмотреть его лицо, надо заметить, весьма приметное и запоминающееся. Конечно, неприлично было так пялиться на собеседника, но, когда я спохватился, что смотрю на байкера тем же взглядом, каким оценивал его экзотический автомобиль, Фокси уже обратил на это внимание.

– Хочешь спросить, что у меня с глазами и не болел ли я в детстве какой заразой? – поинтересовался он. – Валяй, я привык. Все об этом спрашивают.

– И в мыслях не было, – честно признался я. – Просто впервые в жизни встречаю настоящего азиата.

– Вау! – Фокси аж подпрыгнул на сиденье. – Впервые в жизни встречаю человека, который признал во мне азиата!

– Неужели? – удивился я. – А впрочем, чему тут удивляться? Чернокожих африканцев я встречал, а вот узкоглазых выходцев с востока пока ни разу. Твои родители знали, кто они по происхождению?

– Понятия не имею, – пожал плечами проводник. – Мать говорит, что ее предки жили в огромной стране на востоке материка, а отец был убежден, что он – потомок великих воинов с далеких затонувших островов. Только вот отца я никогда не видел. Он был с матерью очень недолго, а потом сбежал.

– Какой некрасивый поступок, – покачал головой Конрад.

– Вовсе нет, приятель, – возразил Фокси. – Мать и отец были Людьми Свободы, а среди байкеров подобные отношения – вполне обычное явление. Но самое интересное в том, что мать до сих пор любит моего отца, хотя уже восемнадцать лет прошло, как он исчез. Поначалу даже искать его пыталась: он вроде бы все в Ватикан рвался поквитаться с кем-то за какие-то обиды. Похоже, в Ватикане его и прикончили… Эй, да вы же бывшие члены Ордена, а значит, должны хорошо знать моего папашу! Ведь это именно он восемнадцать лет назад облил бензином и сжег Главного магистра Мадридской епархии!

– Да, что-то похожее припоминаю, – подтвердил я, покопавшись в памяти. – Я в те годы еще в Боевой Семинарии учился, поэтому всех обстоятельств того дела не знаю.

– Верно, имел место такой случай! – перебил меня Конрад, чей срок членства в Ордене Инквизиции был куда солиднее. – Исключительное по дерзости преступление. На счету твоего папы, юноша, не только сожженный Мадридский инквизитор, но и задушенный Сарагосский епископ, а также его сожженный епископат. Ну и попил тогда крови Ордену этот бешеный отступник. К сожалению, не помню, чем конкретно дело закончилось, но если мне не изменяет память, в Ватикане от руки того убийцы никто не погиб. Судя по всему, в Божественной Цитадели его все-таки схватили.

– Видать, здорово насолили власти твоему отцу, раз он пошел наперекор принципам Людей Свободы, – заметил я.

– Мать говорит, что он четко соблюдал лишь собственные принципы, выше которых для него не было ничего, – ответил Фокси. – Хотя законы Людей Свободы он тоже уважал и, бывало, подолгу жил среди нашего брата. Но отец был одиночкой, а таким людям с нами уживаться трудно.

– Как и в любом другом обществе, – добавил я. – А тем более трудно быть одиночкой с железными принципами. Лично я всегда придерживался мнения, что человек должен ковать свои убеждения из более гибкого металла.

– Тяжело вам пришлось? – полюбопытствовал Фокси.

– В чем именно? – не понял я.

– Поступаться принципами, – пояснил байкер. – Ведь вы трое нарушили столько клятв и объявили Пророку настоящую войну. Пусть не так, как это сделал Грингсон, но тем не менее.

– Да, ничего хорошего в клятвопреступлениях, конечно, нет, и гордиться этим нельзя, – ответил я. – Но, видимо, в отличие от твоего отца, мы оказались не столь принципиальны, раз пошли на такое.

– Если хочешь поболтать о подобных вещах, всегда обращайся ко мне, а не к Эрику, – встрял Михаил, назидательно постучав по плечу Фокси набалдашником трости. – Не спорю, в голове Эрика знаний, конечно, больше, но философ из него, как из Конрада Фридриховича байкер. Эрик только вопросы задавать мастак, а как надо на них отвечать, так из него слова не вытянешь. А насчет измены принципам я тебе вот что скажу: принципы бывают двух типов – такие, до которых ты с годами дорастаешь своим умом, и такие, которые тебе все время пытаются навязать разного рода ублюдки. И если эти люди мешают тебе нормально жить и ничего кроме тошноты, не вызывают, то посылай их куда подальше вместе с их тошнотворными принципами. Коли чувствуешь, что это не твое, значит, можешь с чистой совестью от этого отказаться. Вот мы так и поступили. Когда навязанные нам принципы пошли вразрез с нашим подлинным мировоззрением, мы сошли с этого пути, поскольку поняли, что он ведет не в том направлении. Но раз уж твой отец был верен своим убеждениям до конца, значит, он пришел к ним сознательно, наплевав на тех, кто считал его глупцом или ненормальным. Он выбрал свой путь и прошел его до конца, потому что иного пути для него не существовало… Эх, как бы мне хотелось выпить и побеседовать с этим достойным человеком. Уверен, мы нашли бы много общих тем для разговора…

Джип Фокси бежал довольно быстро, даже несмотря на то, что был битком набит пассажирами и запасными канистрами с топливом. Молодой байкер знал дорогу как свои пять пальцев. И когда наезженные им вчера следы наконец пропали, заметенные ветром, наш водитель уверенно продолжил путь по бездорожью и к обеду выехал на твердую дорогу, по которой последовал дальше.

После этого джип и вовсе понесся вперед, как на крыльях. Автомобилей навстречу попадалось совсем немного. Возникший в связи с войной топливный кризис серьезно ударил по автоперевозкам, а грузовики многих торговцев были реквизированы на оборонные нужды. Я с опаской спросил, не слишком ли беспечно для нас раскатывать в открытую по главным дорогам страны, в которой байкеров вообще не считали за людей. А с такими пассажирами, как мы, по законам военного времени Фокси и вовсе грозил расстрел на месте.

– Не дрейфь, Эрик, – подмигнул мне водитель своим хитрым азиатским глазом. – Почти все Защитники Веры сейчас стянуты к Роттердаму, и потому встретить их сегодня на дороге – большая редкость. А если и встретим, думаешь, «мундирам» захочется гнаться по снегу за каким-то сумасшедшим байкером? А захочется – пусть еще попробуют догнать! Движок этого «Хантера» перебирал сам Стэнли-Академик! Это теперь не автомобиль, а пуля на колесах!..

Но я все равно продолжал беспокоиться и всякий раз, когда показывалась встречная автомашина, ерзал на сиденье. Однако насчет одного Фокси был прав: «Сант-Роверов», на каких обычно колесили патрули Защитников Веры, нам за весь день так и не встретилось.

Непогода начала попугивать нас ветром около полудня, но по-настоящему она рассвирепела после наступления темноты. Снег сыпал редкий и мелкий, однако буран разыгрался нешуточный. Благодаря резвому автомобилю и лихому водителю за день мы беспрепятственно миновали Прибалтийскую епархию и к сумеркам пересекли границу Варшавской.