Дочь врага - Николь Келлер

– Добрый день, Ева Александровна, очень приятно наконец-то с вами познакомиться, – мужчина тянет свою ладонь с улыбкой, напоминающей крокодилий оскал.

– Добрый. Присаживайтесь, – указываю рукой на большой стол для переговоров.

Я дико волнуюсь, оттого постоянно поправляю рукава платья. Очевидно, это не остается незамеченным Вадимом, и на мое колено ложится его большая ладонь и слегка сжимает.

– Успокойся. Я с тобой, – шепчет одними губами, и мне действительно становится как-то спокойней.

– Ева Александровна, мы хотели бы обсудить некоторые вопросы, накопившиеся после смерти вашего отца, – начинает беседу самый старший на вид.

Несмотря на то, что я так волнуюсь, беседа в принципе идет во вполне приветливом и деловом ключе. Как ни странно, мы не обсуждаем, кого надо «убрать», «пустить в расход» или подставить, чтобы человек угодил за решетку. У меня лично были именно такие представления о бандитах.

Но все идет гладко ровно до того момента, пока не звучат слова, сказанные самым молчаливым и хмурым мужчиной:

– Я бы также хотел обсудить с вами содействие в вопросе с клубами Грачева.

Услышав фамилию любимого человека, у меня все холодеет внутри. Обрывается. Сейчас я должна быть как никогда сильной, чтобы выполнить то, ради чего вообще во все это влезла.

– А что не так с клубами Грачева? – спрашиваю, как можно спокойней, делая вид, что этот вопрос мне неинтересен.

– Он отказывается их продавать.

– И? – вздергиваю бровь, прикидываясь дурочкой.

– Надо с ним побеседовать, объяснить. Если надо – надавить. Обычно так всегда поступал ваш отец, – наклоняется вперед и произносит вкрадчиво, словно сообщает большой секрет.

– Я – не мой отец, – холодно и резко отрезаю. Гораздо резче, чем надо. – Предлагаю вам оставить в покое Грачева и просто найти другой объект. Или другой земельный участок.

– Вот как? Вы уверены?

Присутствующие с интересом наблюдают за нашей перепалкой, а один из мужчин открыто высказывает свое пренебрежение. Плевать. Я не позволю людям моего ненавистного папаши нанести еще раз урон семье Грачевых. Буду за них стоять до конца. Даже если никто не оценит этой жертвы. Даже если никто не просит.

– Абсолютно.

– А может…

– Нет, не может! Я все сказала. Клубы Грачева я трогать не позволю! Это понятно?

Мужчина смеряет меня уничтожающим взглядом и резко встает со своего места.

– Понятно, Ева Александровна. Но хочу сказать, что зря вы так. Так дела не делаются.

– Именно так дела и делаются, господин Вавилов. Если у вас все, не смею задерживать.

Мужчины поднимаются с места и прощаются. Вавилов же просто уходит, хлопнув дверью и буркнув себе под нос: «Взбалмошная глупая девчонка!»

Согласна. Но как бы там ни было, я не позволю разрушить то немногое, что есть у мужчин, по которым я так дико скучаю.

– Ты была хороша, но, может, не стоило так…

– Не твое дело, – грубо обрываю Вадима, отворачиваясь к окну. – Иди работать.

Мужчина еще какое-то время стоит у меня за спиной, но все же идет на выход.

– Кстати, твой новый образ мне нравится гораздо больше. Ты такая сексуальная стерва. Тебе очень идет.

Вадим не видит, но я победно улыбаюсь.

Глава 34 Матвей

Вхожу в вестибюль, сразу же озираясь по сторонам в поисках Евы. Мы обязательно должны поговорить с ней! Я не могу допустить, чтобы мой ребенок рос без отца! Тем более, что я готов выслушать Еву и уверен, что, поговорив, мы сможем найти компромисс.

– Матвей? – раздается позади удивленный мелодичный голос. Но не той девушки, которую я ищу.

Яна. Ее бы я сейчас хотел видеть меньше всего. Но правила приличия не позволяют мне просто сбежать.

– Здравствуй, Яна. Хорошо выглядишь, – отвешиваю дежурный комплимент, надеясь свалить от нее, но девушка цепляется в меня мертвой хваткой.

– Ты тоже один, без пары?

– Что значит «тоже»?

– Ну, я сегодня пришла одна. Не могу пропустить ежегодный благотворительный вечер Сапронова, даже несмотря на то, что он умер. А вот пару я себе за это короткое время так и не нашла…Хотя и не пыталась искать…Скажи, ты скучал по мне? – Яна тут же меняет амплуа с деловой бизнесвумен на роковую красотку, строя мне глазки и пытаясь выгоднее выставить грудь. Вот только ее красоты меня не трогают. Совсем. Вообще. И даже становится…противно.

– Извини, были дела поважнее, – отрезаю, снова сканируя глазами зал в поисках одной феи с лавандовыми волосами.

– Ой-ой-ой, какие мы строгие! Люблю тебя такого, это знаешь, как заводит. Но я так же знаю, что бокал хорошего виски тебе поднимет настроение. Надеюсь, дочка Сапронова не поскупилась на угощение для меценатов, так же, как и ее папочка.

И Яна, не спрашивая моего мнения, берет меня под руку и тянет в зал, к фуршетным столам. Не сопротивляюсь, потому что мне все равно в ту сторону. Пусть потешит себя тем, что до сих пор имеет надо мной власть. Потом больнее будет падать. Мерзавец? Несомненно. Но меня давно не волнуют чувства других.

Кожей чувствую, что Ева здесь, в этом зале и где-то совсем рядом. Следуя интуиции, поворачиваю голову в сторону и тут же сталкиваюсь со светлыми глазами, полными боли.

Ева…Родная…Пока я не увидел свою фею, даже представить не мог, как скучал все это время! Сердце пропускает удар и тут же бьется в ускоренном ритме. Стоило мне посмотреть на мою девочку, как я тут же готов ей простить все и забыть, как страшный сон. Не хочу даже слушать объяснения! Потому что сердце мне подсказывает: фея не врала