Зимнее лето весны - Дарья Донцова

– Непременно воспользуюсь, – пообещала я и сунула бумажку в сумку. – Значит, Лена дала тебе телефон врача?

– Ага, – хмыкнула Фатима. – Вроде она хотела меня обидеть, а вышло наоборот. Доктор – супер. Не сомневайся. А Ленка дрянь, я с ней не имела дел и иметь не хочу.

– Хватит трещать, – недовольно приказала, выходя из туалета, Лиза, – все свободны, валите отсюда.

– Завтра во сколько приходить? – поинтересовалась я.

– Отдыхай, – бросила на ходу Лиза, – никаких заказов нет.

Фатима помахала мне рукой и пошла в сторону выхода, я кинулась за Лизой.

– Пойдем попьем кофе?

– Не могу, времени нет.

– Надо же пообедать! – настаивала я. Мне страшно хотелось расспросить кое о чем Лизу.

– Не сегодня, – отрезала та, – потом.

– Скажи, – не отставала я, – вам актрисы нужны?

– Решила попробовать свои силы? – усмехнулась Лиза.

– Нет, у меня подруга есть, она играет в театре.

– Зачем ей в «Панду»?

– Заработать хочет, кредит выплачивает за машину.

– Ладно, пусть заглядывает в конце недели, – милостиво разрешила Лиза.

– Ты, наверное, ее знаешь, – гнула я свою линию, – Лена Напалкова из театра «Занавес», вроде она с вами работала.

На лице Лизы не отразилось никаких эмоций.

– Напалкова? – бормотнула она. – Нет, не припоминаю. Тут стадо актрисулек пронеслось. Но если увижу, могу и узнать! Приводи, побеседуем.

– Ладно, – кивнула я. – А Ленка говорила, она в «Панде» со всеми знакома.

– Врет, – равнодушно ответила Лиза, – причем глупо. Если нас знает, зачем тебя попросила за себя словечко замолвить? Ох уж эти актриски, ни слова в простоте, вечно выжучиваются… Смешно!

Поняв, что Лиза понятия не имеет о Лене, я вернулась в студию и напала на Мишу.

– Тебе привет!

– От кого? – зевнул оператор, прикрывая камеру чехлом.

– Сам догадайся!

Миша крякнул.

– Вот черт! От Таньки! Откуда ты ее знаешь? Не баба, а первый канал телевидения, все с ней в дружбе!

– А вот и не от нее!

– Люська? – неуверенно предположил Миша. – Или Светки?

– Экий ты ловелас, – кокетливо промурлыкала я. – Лена Напалкова привет передавала, а вовсе не Люся, Света или Таня.

– Напалкова?

– Да.

– Не знаю такую, – пожал плечами Миша. – И совершенно точно ничего с ней не имел.

– Ну почему у мужчин одно на уме? – закатила я глаза. – Она с тобой не спала.

– За фигом приветы тогда передает? – вытаращил глаза оператор.

– Мы вчера сидели в ресторане, я рассказала про работу в «Панде», а Ленка так обрадовалась и попросила: «Передай привет Мише, он меня шикарно снимал, я очень довольна».

– А-а-а! – протянул оператор. – Тогда спасибо. Но не помню девку. Знаешь, сколько их тут вертится? Армия. И все на одну морду. Козы!

Потеряв ко мне всякий интерес, Миша принялся складывать в сумку разнокалиберные коробки. Я пошла искать Фомина и наткнулась сначала на Жорика, а потом на двух долговязых девиц, которые, похоже, являлись удачно разделенными сиамскими близнецами, иначе чем объяснить факт их совместного времяпрепровождения. Но ни рекламщик, ни сладкая парочка ничего не слышали о Лене Напалковой. Последний, к кому я полезла с расспросами, был Николай Фомин.

– Твоя Палкина не Мэрилин Монро, – схамил начальник. – Может, и крутилась тут когда, не помню. Отстань, у меня и без дур проблем хватает!

– Напалкова, – поправила я.

– Нахрепалкова! – заорал Фомин. – Фиг ли ты примоталась? До свидания!

Пришлось выйти на улицу и брести к метро. Похоже, Лену Напалкову в «Панде» не знают. Никто, включая глупую секретаршу Веру, не вздрогнул, услыхав имя и фамилию актрисы, ни в чьих глазах не промелькнуло беспокойство или растерянность. Но ведь, по словам Ады Марковны, Лена, разговаривая с подругой, упомянула «Панду»!

И тут вдруг мне в голову пришла одна простая мысль. Минуточку, а с кем беседовала Лена? Кто находился в гримерке, кроме Напалковой и Ады Марковны? Ну почему я не подумала об этом раньше! Надо поскорей ехать в «Занавес».

Глава 21

– Вы к кому? – сурово поинтересовался охранник, когда я переступила порог служебного хода.

– Здрасте, Михаил Степанович, – бойко ответила я. – Ада Марковна тут?

– Здеся, – машинально ответил дедок. – Как всегда, в полдень притопала, не сидится ей дома.

– В гримерке она?

– Наверное, – кашлянул старик, – мне отсюда не видно, кто чем занимается. Эй, а ты кто?

– Не узнали?

– Нет.

– Значит, я здорово загримировалась!

– Погоди, погоди, – забубнил пенсионер, оглядывая меня с головы до ног, – ща догадаюсь. По росту, как Потапова, но у той голос басом… Волосы Ани Ковригиной…

– Это парик!

– Эх, итить твою! Натурно глядится! О, ты Рита Шаповалова! Узнал?

– Верно, – закивала я, – только никому не рассказывайте, хочу наших разыграть.

– Ну шутница! – затряс головой Михаил Степанович. – Да только всех обманешь, а меня не получится. Хоть глаз уже не тот, да соображенье имею – по сумке узнал. Только у тебя такая торба.

– Вы удивительно догадливы, – похвалила я горе-охранника и шмыгнула в коридор.

На дверях гримерных висели таблички, я нашла ту, где красовались две строчки «Е.Напалкова, А.Федулова» и постучала в филенку. Ответа не последовало. Я еще раз постучала и в конце концов просто пнула дверь.

Ада Марковна сидела у зеркала, спиной к входу. Пожилая дама прилаживала парик, большой, с седыми буклями. На вешалке, стоявшей между двумя большими окнами, висело пышное платье. Очевидно, вечером предполагался исторический спектакль.

– Как хороши, как свежи были розы в моем саду… – мурлыкала Ада Марковна.

– Здравствуйте, – достаточно громко сказала я.

– Как я просил осенние морозы… – пела ничего не слышавшая старуха.

– Добрый день!

– Не трогать их роскошную красу…

– Мое почтение!!! – заорала я изо всех сил.

Бабка уронила фальшивые локоны и повернулась.

– Ленусечка! Ты уже пришла!

– Я не Лена.

– Чудесно выглядишь.

– Меня зовут… э… Ира!

– Покрасилась? Тебе идет, – кивала Ада Марковна.

На минуту я растерялась. Похоже, у старухи беда с головой, актриса практически ничего не видит и не слышит, да и с памятью полный кирдык. Думаю, вчера в театре вовсю обсуждали трагедию с Напалковой, сообщали о ДТП и Аде Марковне, но она забыла о несчастье и сейчас весело приветствует «Леночку». Но мне необходимо достучаться до бабкиной памяти.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завопила я.

– Солнышко, – укорила пожилая дама, – зачем кричишь? Я не брала твой грим. Леночка, ты…

– Меня зовут Ира!

Тут, на мое счастье, у Ады Марковны внезапно включился слух, она схватила со столика очки, водрузила их на нос и удивилась:

– Деточка, вы кто?

– Журналистка.

– Из «Советской культуры»? – всплеснула руками актриса. – Дождалась! Давно мечтала увидеть там свое фото. Хотите у меня интервью взять? Садитесь. Ой, не сюда! Это кресло Леночки, она не любит, когда его занимают, очень сердится.

– Вы с Напалковой в плохих отношениях? – сразу схватила я быка за рога.

– Мы? – изумилась Ада Марковна. – Конечно, нет! Я очень люблю Леночку, она настоящий талант! Чуть бы побольше работоспособности – и выйдет прима. Я ей постоянно твержу: «Милая! Не убивай время зря, жизнь пролетит – и не заметишь. Не трать дни на суету. Завершила спектакль, сядь спокойно, оцени ошибки, еще раз проиграй в уме роль». А она схватит телефон и бу-бу-бу! Иногда даже до начала действия болтала. Представляете? До начала действия!

– Ужасно, – быстро согласилась я.

– Вот вы понимаете, – обрадовалась Ада Марковна, – а Леночка нет. Ну как можно играть, не настроившись? Да ладно телефон! К ней эта еще бегает, вечером, поздно…

– Кто?

– Подружка ее… ну… эта… понимаете?

– Нет.

– Они вечно шепчутся, словно плохое задумали, ну… она…

– Кто?

– Самая противная из всех, – силилась вспомнить Ада Марковна, – популярная. Вот к кому теперь слава приходит! Вечера они вместе проводили. На меня внимания не обращали, мужчин обсуждали. Хотя о чем еще молодым толковать…

Дверь в гримерку распахнулась, и появилась красная от возбуждения Римма Сергеевна.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завизжала она, не замечая меня. – Вы можете в «Леди Макбет» выйти?

– Замена? – забеспокоилась актриса. – Ах, я же настроилась на «Золушку».

– Ерунда, перестроитесь.

– Это непросто, – уперлась Ада Марковна.

– Ладно, – быстро согласилась Римма Сергеевна, – тогда вы свободны.

– А кто сыграет в «Леди Макбет»? – испугалась Ада Марковна.

– Наумова.

– Ой, нет! Я сама выйду!

– Отлично, – закивала Римма.