Византиец. Смоленское направление - Алексей Борисов

      - Евстафий, поговорить надо. Нужна твоя помощь, приюти на несколько дней женщину.

      - О, Савелий, - новгородец чуть не подпрыгнул от радости, - лёгок на помине.

      Приказчик вздохнул, из просителя он превращался в оказывающего услугу благодетеля. Выслушав все тонкости просьбы, посетовал на сложность и отсутствие жилого пространства, тем не менее, дал согласие подсобить. Елена с пряником в руках переместилась в комнату хозяина лавки, где в двух словах было дано пояснение: где что лежит и как этим пользоваться. Только девушка скрылась за дверью, Евстафий деликатно уточнил, как обращаться с дамой и, получив в ответ грозный взгляд, сделал вывод, что лучше как с сестрой. Теперь пришла очередь приказчика попросить оказать помощь в содействии по доставке инструмента. Мотивация была проста, Пахом Ильич дал распоряжение изыскивать золото для своего компаньона. А тут оно само плывёт в руки, вот только товар нужен другой. Если вдруг златокузнецкие инструменты у Лексея есть, а у него, судя по рассказам патрона, чего только не зарыто, то их срочно нужно откопать и везти сюда, в лавку. А уж великий купец Евстафий всё устроит как надо. Придя к обоюдному согласию, сотник отправился навестить своих воинов, а хитрый приказчик заводил патефон, ставя понравившуюся пластинку, так как пришёл Герасим.

      8. Встреча с кочевниками и торговые дела.

      В самом начале утренней зари, когда на реке полный штиль и нет ни малейшего дуновения ветра, пар от воды приподнимается на несколько десятков сантиметров, зависая в воздухе подобно пуховому одеялу. Чем выше диск солнца встаёт над горизонтом, тем быстрее оседает дымка над гладью, и наступает момент, когда пограничный слой, между водой и нагревающимся воздухом, толщиной с ладонь. Нет лучшего момента, что бы забросить удочку в реку, терпеливо ожидая первой поклёвки. Пузатенький красный поплавок, как бы дразня, ныряет в воду, сигнализирует - пора. И тут главное не спешить, наживку заглатывает сразу только хищник, и в силу своей наглости срывается с крючка он чаще других. Однако сейчас для меня важен сам процесс, и подойдёт и щука с карасём, и окунь с судаком, и жерех с сомом, да и любая другая рыбина, так как сегодня в воскресенье ожидается большая уха. Давно мы намечали устроить рыбный день, да всё никак не получалось. Строительная артель взяла выходной, оно и понятно, люди не двужильные. Фрол ещё с вечера предупредил, что работникам нужен отдых, странно косясь по сторонам в палатке, не находя не то, что складня, а даже маленькой иконки или не дай бог фигурки идола. Тишина, не слышно ставшего привычным утреннего стука топоров, визга пилы или шуршания бетономешалки, лагерь спит и видит последний сон. Поплавок резко ныряет в воду и уже не всплывает, удилище изогнулось, процесс пошёл.

      Тук! Длинная стрела впилась в жилет, чуть выше области сердца и расщепилась посередине. Толчок хоть и был сильным, однако свалить с ног человека весом в центнер не смог. Пробив насквозь ветровку, древко наклонилось к моим ногам и благодаря слою материи теперь болталось как маятник. Всё это было настолько неожиданно, что ума хватило только посмотреть на противоположный берег реки, откуда прилетел смертоносный подарок. И не было никакого ступора, когда ноги деревенеют и шагу не ступить. Обидно за рыбалку стало, клёв только начался, а тут такое... Мысль о том, что бы открыть ответную стрельбу, даже не пришла в голову, да и куда палить, ничего не видно же, сплошные заросли. Подсознательно понимая, что надо уходить с линии атаки, я засуетился. Шагнул влево, затем вправо. Куда бежать-то? Впереди вода, позади пригорок. Вдоль по бережку? Вот и заметался, не находя решения, да ещё с удочкой в руках. Слава богу, длилось это не долго. Вторая стрела воткнулась в землю немного левее меня, точно по ходу движения и я припустил со всех ног, так как вмешалась третья сторона.

      То, что не смог заметить я на противоположном берегу, прекрасно разглядел Велимир. Не подфартило парню поехать в Смоленск, короткая палочка досталась, когда воины тянули жребий. Вот и дежурил на вышке, минуя 'собачью вахту', хоть в этом повезло. Дни тренировок не прошли даром, рязанцы уверенно попадали в голову неподвижного чучела со ста аршин. И когда на противоположном берегу реки вскрикнули, лучшего сигнала и быть не могло, бегом к воротам. Так и добежал с удочкой в руках, Майкл Джонс бы позавидовал. Пойманная рыбина ещё била хвостом, когда я появился с карабином наперевес из шатра. Каску надеть забыл, запасные магазины тоже не взял.

      - Тревога! Подъём! - кричал я.

      Хоть бы кто откликнулся, сонное царство. Но нет, ошибся. Полог палатки зашевелился, Ратибор высунул голову, ошалело посмотрел на меня и новый протяжный вопль огласил окрестности. С вышки ещё раз стукнула тетива арбалета, голос смолк. Через минуту повторный выстрел, правда, без результата. Стоя у приоткрытой створки ворот, мне, ровным счётом ничего видно не было.

      - Велимир, что там? - спросил я.

      - Видел троих, остался один! Прячется в кустарнике, за липой, лука у него нет, боится высунуться.

      Сзади, по утоптанной земле у ворот, звеня железом, злой, не выспавшийся Ратибор тащил арбалет, держа под мышкой второй руки щит. Что значит профессионал: и каску надел и оружие при нём.

      - Смотри за воротами, - крикнул ему, - я наверх.

      В это время из палатки стали появляться люди, не сговариваясь, они побежали к сложенным в штабеля брёвнам. Может, и было там безопаснее, но явно ближе до чащи, где при желании можно было укрыться. Проворно взобравшись на вышку и прильнув к брёвнышку, поддерживающему крышу, я стал всматриваться в лес.

      - Вон липа, - Велимир рукой показал направление, где прятался противник, - за ней он.

      Для меня, что липа, что ясень разницы нет: на юге такие деревья - редкость. Поэтому доверился биноклю. Под изогнутым в сторону реки деревом прятался враг. В паре метров от него, на сломанных ветках, с вошедшим по самое оперение арбалетным болтом в засаленный и потрёпанный халат, лежал человек. Если бы не шапка, в коих ходят жители степи, не раз виденные мной по телевизору, в жизнь бы не догадался, кого подстрелил караульный. Рядом с телом валялся лук и это, по-моему, было единственным его оружием. Второго я заметил с трудом, из кустов были видны лишь сапоги без каблуков, с дыркой на пятке. Судя по внешнему виду, вояки были не из лучших. Оставшийся в живых степняк изредка выглядывал из-за ствола дерева. Наметившись подобрать лук, он уже проделал себе проход в орешнике и ждал подходящего момента. Жаль карабин без оптики, но имеем то, что есть. До дерева шагов сто, не больше. Листва немного закрывала обзор, но без особых помех. 'Лес наш друг, но он, одновременно и враг', кажется, так Савелий говорил. А что, если спровоцировать прятавшегося за деревом?

      - Велимир, стрельни левее липы или прямо в ствол, если попадёшь.

      Видя, откуда высовывалась голова, прицелился чуть правее ствола липы и стал ждать. Расчёт прост, на перезарядку оружия надо время, кочевник захочет скрыться и побежит после выстрела сквозь кустарник. Боец уловил ход моих мыслей, кивнул и, прицелившись, вогнал болт в основание дерева. Кочевник не побежал, а снова высунул голову, в последний раз в своей жизни. Хлопок выстрела и звон упавшей гильзы.

      - Готов! - Обрадовался я, - Велимир, осмотри лес с тыла, особенно где землянки строителей, как бы с двух сторон не зашли.

      Стены ещё не закрывали весь периметр, оставался широкий проход к лесу, через который Фрол с бригадой катали брёвна. Рязанец, как заправский пограничник, прислонив ладонь к бровям, осмотрел местность.

      - Там никого, артельщики выползли, глазеют по сторонам. Если кто-то и остался, то спрятался не хуже лисы.

      Со стороны реки так же никакого движения. Вернее, я не могу ничего разглядеть, если б с неба посмотреть? А что, шарик же можно запустить, камера снимет местность, и часть вопросов отпадёт. Если степняков было трое, то это дозор или дезертиры. Решили поохотиться, жратвы раздобыть, вот и вышли к реке. Значит, невдалеке есть лагерь, а там возможно остался кто-то, только как они через лес прошли? Пора слезать на грешную землю, да щуку подобрать, пока не раздавили.

      Стоящий за камнем и накрытый маскировочной сетью в три слоя мотоцикл оброс ящиками. Возле него расположился мой персональный умывальник с натянутой бельевой верёвкой и висящим на ней полотенцем. Честно говоря, я уже и забыл о том, что свои вещи из моего времени надо прятать. Если Фрол при виде заработавшей бензопилы с испуга сел на землю, а теперь валит деревья, только визг стоит, испугает ли его маленькая тележка на четырёх колёсах? По-моему, окружающих больше страшили природные катаклизмы, неурожай и загадочные болезни, от которых невозможно излечиться. С остальными необъяснимыми явлениями как-то справлялись. Правда, было и ещё одно обстоятельство. Моё равнодушие к религии, отсутствие молитв и никакого намёка на строительство часовенки, возможно, создавало дополнительное напряжение. Если хватает денег на каменный забор, то уж дом божий, всяк можно поставить. Что бы кто ни говорил, а с общественным мнением считались всегда. Ну да ладно, разберёмся и с этим. Перед запуском зонда специально перекрестился, ведь наверняка подсматривают, черти.