Негостеприимные воды - Алексей Владимирович Егоров

Корабль пристал к причалу. Пленники в трюме слышали, что возня на палубе изменилась. Моряки приветствовали криками работников порта, бились канаты о доски обшивки. Затем судно стукнулось о твердый причал. Корабль был зафиксирован, на что указывало изменение в его качке.

Тягучий плеск воды, голоса людей, скрип дерева. Положили пандус для моряков, навклер во главе свиты из доверенных людей расплатился за постой. Дельные вещи остались лежать там, где их бросили. Прятать канаты, блоки, крюки и другую снарягу не стали. Тут не воруют. На судне остались дежурные моряки. Всего двое. Они тут же уселись играть в кости.

Это был шанс, чтобы сбежать, но Виал и его товарищи понимали, что это не удастся: пята мачты лежала на люке. И все же, они попытались ее приподнять. Решетка не сдвинулась.

– Только зря жилы рвали.

– Да. План был хорош.

– Почему же они нас не выпустили?

Виал пожал плечами. Похоже, что данай не захотел рисковать. Или боялся получить клеймо работорговца. Это сразу снижает статус торговца и повышает пошлины для него во всех портах, прознавших о недостойном ремесле.

Оставалось надеяться, что моряки пробудут в порту недолго. Иначе груз испортится.

Глава 7

На палубу выводить пленников в ближайшие два дня не стали. Команда обеспечивала их едой и свободной амфорой, следя, чтобы все вернули назад. Вырваться из трюма возможности не было, как и позвать на помощь.

Корабль расположился у дальнего причала, дальше от центра гавани. Рядом соседствовали только рыбачьи лодки, с которых крики пленников никто бы не услышал. Сомнительно, что данаи пришли бы на помощь, услышь эти крики.

Виал даже пытаться не стал, предложил товарищам переждать.

Отдых им требовался, чтобы залечить раны, восстановить силы. Без движения в тесном трюме совсем худо. От затхлого воздуха сводило с ума. За эти дни трюм пропитался запахами пленников, придавая кораблю характерный дух работорговца. Теперь любой магистрат, загляни он в пустой трюм, с легкостью определит, что провозил торговец.

Остров Близнецов был последним портом на пути. Виал понял, что в дальнейшем навклер направится домой, где его никто не будет осуждать за доставленных рабов.

– Не посмотрим на священный остров, – сетовал Виал.

– Не больно хотелось. Мне твоего храма достаточно.

– Теперь это твой храм тоже.

Эгрегий пожал плечами, не стал спорить. Он забыл веру предков, стал плоть от плоти народа Гирции. Народа, что происходит от беглецов, разбойников, морских пиратов.

Единственной радостью стало то, что Мустиф пришел в себя.

Первый день стоянки кемилец не мог даже говорить, но его взгляд был осмысленным. Сознание парень больше не терял, но было заметно, что он страдает от полученных ран.

Виал и сам чувствовал себя не лучшим образом. Его знобило, спина горела. Свою порцию вина он использовал не для утоления жажды, а чтобы обработать раны – не без помощи Хенельги. Спутница предлагала употребить долю кемилца, ведь парень все равно не сможет помочь во время побега.

Именно в этот момент парень пришел в себя, освободив Виала от необходимости принимать сложное решение.

– А мы думали, ты уже собрал в последнее путешествие, – удивился Эгрегий, помогая Мустифу.

Ответа он не получил, если не считать слабого стона. Виал посоветовал оставить парня в покое, а уже завтра посвятить его в текущие дела.

Эгрегий попытался воспользоваться отдыхом, размяться, но сделать этого в трюме не мог. Тут даже ноги вытянуть некуда. Массивные ящики не поддавались, их не удалось сдвинуть или сломать. Слитки свинца могли бы пригодиться – и как оружие, и как снаряд для тренировки.

Будь корабль загружен амфорами, пленники нашли бы что использовать.

– Нас бы тогда заковали, – Виал продемонстрировал свои кандалы.

Кожа на запястьях истерлась, кровоточила, но эта боль не шла в сравнение с болью в спине. Уже удивительно, что он не валялся в беспамятстве. Навклер данаев явно рассчитывал на это.

Несмотря на это, ожоги и обрубки на руках поджили. Хенельга сняла повязки, разглядывала места. Да, следы еще остались, они не скоро пройдут. Не стоило прикладывать нагрузку к этим местам, иначе вновь закровят. Но даже с учетом этого, раны затянулись очень быстро.

– Морская вода, – сказал Виал. – Она творит чудеса.

Хенельга кивнула. Ее соплеменники не один год выходили на морской промысел. Ранения быстро заживают в морской воде, не гноятся. Если за ними ухаживать.

– Сможешь драться?

– Я? Это у меня получается лучше всего, – Виал ударил себя в грудь.

– А ты бывал там?

Женщина кивнула в ту сторону, где по ее мнению располагался остров. Она не научилась ориентироваться по звукам. Не умела читать голос гавани, в которой оказалась. Виал не стал поправлять спутницу, ответил на вопрос.

На священном острове он никогда не бывал. Вообще, в северной стороне моря не бывал. Дороги ведут его в основном на юг, на восток, реже уносят на запад. Северные регионы он всегда игнорировал. Потому выбор этого направления в начале сезона вызвал столько вопросов у коллег.

Наверняка среди коллегиатов нашлись те, что не поверили намерению Косса Виала отправиться на поиск проливов.

В этом просто не было необходимости. Коллегия Циралиса не вела дел в этой стороне света. Местные рынки полностью во власти данаев, а точнее полисов Тритогении, Пифена, восточных полисов Эннополя или Мил, встречались фактории Тирина, но редко.

Куда уж тут влезать.

Зная то, что знает Виал, коллегиаты думали бы иначе. Данаи сами пригласили гирцийских торговцев в свое море. Начав войну с западным соседом, они будут сметены сначала военными судами, а затем – торговыми.

Только они еще не знают об этом.

Насколько известно Виалу, никто из знатных гирцийцев не посещал остров Близнецов. Священный камень на горе Пифо в материковой части – вот туда отправлялись посланники, доставлялись дары. Простым гражданам там делать нечего.