Кроме Стоунхенджа - Джеральд Хокинс

Этол Джойс, специалист по истории Южной Америки, считает инков и их неведомых прародителей лучшими каменщиками доисторического периода. Они обтесывали твердые глыбы с такой точностью, словно создавали трехмерные головоломки-мозаики. Каждый камень готовился для одной определенной позиции. Благодаря такому уникальному способу соединения здание выдерживало самые сильные ураганы и землетрясения. А в распоряжении строителей были одни лишь каменные инструменты и орудия; ни железа, ни стали, ни других твердых металлов перуанские каменщики не знали. И никаких измерительных инструментов, никаких чертежей; подготовка проводилась на глаз и на ощупь.

В области архитектурного искусства строители овладели прямым углом, эллипсом и кругом. Храмовая архитектура отличалась классической простотой, без каких-либо вычурных украшений. Истинная арка известна не была, а потому окна и двери накрывались поперечно уложенными плитами, как в Стоунхендже.

Испанские хронисты считали своим долгом ничего языческого по возможности не хвалить, а потому объявляли великолепное мастерство инкских каменщиков колдовством: по их словам, перуанцы умели чарами размягчать камень так, что его можно было резать словно сыр. А как же вес камней, иной раз достигавший ста тонн? Может быть, подобно герою уэллсовских «Первых людей на Луне», инки располагали антигравитационными приспособлениями, которые на какие-то мгновения сводили земное тяготение к нулю?

Большая Площадь производит сильное впечатление. Я стоял там, где некогда император появлялся в дни религиозных празднеств, там, где пели и танцевали, где совершался обряд инициации, где напитком была местная водка чича. Эти празднества наступали в положенный срок, определявшийся по жреческому календарю, который подчинялся Солнцу, Луне, а может быть, и звездам. Каждый день в момент восхода Солнца зажигался священный огонь. Ярко пылали покрытые резьбой, пропитанные благовониями поленья, и в пламя кидали всяческую пищу под песнопения: «Вкуси все это, о владыка Солнце, и воззри на своих детей!» В первый день месяца перед императором и его двором гоняли по кругу сотню лам, а затем животные распределялись по группам для будущих жертвоприношений – 30 групп, по одной на каждый день. Хронисты излагают систему отсчета времени у инков довольно путано и неясно. В году, по их словам, было 12 месяцев, и каждый месяц начинался в новолунье. Сельскохозяйственные работы и другие сезонно происходящие события были зарегистрированы в соответствующих местах календаря. Однако 12 лунных месяцев, в среднем равных 29,53 суток, не составляют тропического года, который содержит 365,2422 суток. В результате возникает нехватка почти в 11 суток. Правильный учет этого расхождения требует немалого труда. Необходимо в соответствии с установленным календарным циклом вводить добавочные месяцы. Вавилонский цикл охватывает период свыше 19 лет; на его основе развился еврейский календарь. Старинный китайский календарь также опирался на 19-летний цикл. Успешному созданию лунно-солнечного календаря должны предшествовать многие столетия наблюдений, которые позволяют выявить правильные соотношения различных периодов. Как раз в те дни, когда хронисты старательно замалчивали достижения инков в создании календаря, папа Григорий XIII учреждал коллегию для исправления ошибок старого юлианского календаря, которые уже вышли за все допустимые пределы. В 1582 г. был введен современный григорианский календарь. Его год отличается от фактического солнечного года всего лишь на 26 секунд, но с Луной он не связан вовсе.

Хранители календаря инков были «орехоне» («длинноухие») – особая каста вельмож-жрецов, которая, как и императорский род, вела свое происхождение от Манко Капака. Как раз в то время, когда в Перу явился Писарро, император Уаскар был убит вместе со всеми своими восемьюдесятью детьми, женами и братьями. Убили их по приказанию верховного Инки Атауальпы, которого испанцы затем приговорили к сожжению, а, когда он окрестился, ограничились тем, что удавили его. Последний представитель династии, Тупак Амару, был обезглавлен на Большой Площади в 1572 г. Возможно, нам так никогда и не удастся установить, какие знания были накоплены инками; разве что узлы кипу содержат какие-то сведения о календаре и их удастся расшифровать.

Об их праздниках миссионеры сообщают очень мало. Самый важный праздник приходился на день, когда Солнце достигает своего крайнего южного положения, склонения – 23,5°, что в южном полушарии соответствует летнему солнцестоянию. Это происходило в месяце Канака Райми, который приходился на декабрь в григорианском календаре. К этому времени приурочивались инициации мальчиков из знатных родов, атлетические состязания и театрализованные сражения. Церемония в июне, отмечавшая зимнее солнцестояние, утверждала поклонение Солнцу – устраивались празднества для простого народа, приносились жертвы, и торжественно зажигался новый огонь.

Я перевел взгляд с Большой Площади на зубчатую линию горизонта. Восемь башен Пачакутека исчезли, и не осталось никаких археологических следов, которые могли бы подсказать, где именно они стояли. Историки сообщают, что одна из башен этого девятого императора указывала место восхода Солнца в день зимнего солнцестояния, а другая – в день летнего солнцестояния. Согласно одной из легенд, Пачакутек построил эти башни, чтобы исправить 12-месячный календарь, введенный восьмым императором Виракочей Инкой, но за столь короткий срок было бы невозможно ввести и выверить лунно-солнечный календарь, так что башни и система отсчета времени скорее всего существовали задолго до Пачакутека и Виракочи.

Можно было бы рассчитать направление на точку горизонта, в которой восходило Солнце при наблюдении с площади, и таким образом установить, где находились эти башни. Это была бы, так сказать, астроархеология наизнанку. В таком случае можно было бы определить азимутальную ошибку в их размещении, узнать, велось ли наблюдение по центру диска или по его краю, но все эти сведения мало что дали бы для решения главной нашей задачи. По ним нельзя судить об уровне научных знаний перуанцев в доколумбову эпоху. Куда важнее были бы остальные шесть башен – те, которые не отмечали солнцестояний. Может быть, они отмечали точку равноденствия? Олден Мейсон, филадельфийский специалист по инкской цивилизации, в этом сомневается. Или – хотя это маловероятно – они как-то связаны с направлением линий в Наске? Тут нам приходится ожидать, что скажет археологическая лопата.

Я прошел через площадь к тому месту, где Манко Канак построил первое жилище для себя и своей жены-сестры и где затем был воздвигнут великий Храм Солнца («Кориканча», что значит «Золотой круг»). В этом храме три тысячи жрецов и жриц совершали ритуалы в честь «инти» (титул солнечного бога на языке кечуа). Зал Солнца, по оценке американиста Джона Роу, имел 28 м в длину и 14 м в ширину, что вполне сопоставимо с размерами сарсенового кольца Стоунхенджа. Внешний периметр составлял 360 м, что сопоставимо с длиной внешней границы Стоунхенджа. Зал был богато украшен, в частности там находился гигантский золотой диск, изображавший Солнце, который бесследно исчез еще до того, как Писарро успел наложить на него руку. Искатели кладов перерыли в поисках его все окрестные горы, но ничего не нашли. Этот диск можно, пожалуй, сравнить с календарным камнем ацтеков, хотя у инков не было развитой иероглифической системы. В этом же зале хранились завернутые в пелену мумифицированные тела императоров, которые в торжественные дни выносились на солнечный свет.

В пределах храмовой территории находились помещения и особые здания для храмовых служителей – астрологов, судей, ткачей и пекарей. Императорские ткани были тонкими, узорчатыми, лучшими в Перу, а следовательно, и во всем мире. Лекари умели производить пересадку костей, ампутации и трепанацию черепа, пользуясь анестезией (кокаином из листьев кокаинового куста) и послеоперационными обезболивающими средствами. Имелись помещения для храмовых женщин – мама-куна (девственниц, посвященных богу) и «избранных», как их называли, от которых не требовалось соблюдения чистоты. Девушек, предназначенных для этой почетной роли, свозили в Куско из всех пределов империи. Они удивительно походили друг на друга чертами лица и телосложением, что поразило испанцев и свидетельствовало как о красоте индейских женщин, так и том, какое огромное значение придавалось отбору этих девушек.

Этот храм был центром империи. Воображаемые (или реальные?) линии вели от него во все стороны к вака, обиталищам духов, к горам и башням. Но теперь невозможно решить, заключалась ли в планировке храма какая-либо информация о конкретных астрономически значимых направлениях. От него осталось слишком мало. Монахи позаботились заново освятить священное место инков. Собор и монастырь Санто-Доминго погребли под собой древний храм. Только кое-где сохранились отдельные части его стен, и в частности изогнутая стена с западной стороны. Можно предположить, что там находилась площадка для наблюдений.