Дом тысячи дверей - Ари Ясан

- Не-еее-е-еет! - закричал В.

- Ты отдашь самое дорогое добровольно? - спрашивал Аул. - Тогда нам не придется брать вдвойне!

Но В. даже не понимал, что говорит Аул, он кричал во весь голос и напрягал все мышцы своего тела, но не мог сладить с бородачами.

Аул посмотрел на В. внимательно и тихо произнес:

- Нет, он никогда не отдаст самое дорогое добровольно. Придется взять вдвойне.

И тут же Аум ухватил В. за левую руку и приставил ее к правой. Теперь Аул мог одним ударом отрубить В. обе руки.

- Нет, нет, - умолял В., - не надо, пожалуйста, не надо! Только не это! Нет, нет!

Аул пристально посмотрел в глаза В.:

- Ты не понимаешь. Мы все умрем из-за тебя, - он приблизил свое лицо вплотную к лицу В. и медленно проговорил: - Ты не понимаешь, и ты никогда не отдашь самое дорогое добровольно.

И больше не мешкая, Аул замахнулся и обрушил нож на руки В.

- А-а-а-а! - кричал В. Словно в страшном сне он видел, как две его отрубленные руки исчезали в черном космосе.

- Нет, нет, нет! - только и мог повторять он. Культи его рук заботливо обмотали лоскутами, оторванными от мантии Аула, но В. ничего не чувствовал и ничего не видел. Перед его взором стояли только две его руки, которые он навсегда потерял.

В. не видел, как они шли и стены туннеля расступались. Он не помнил, как они миновали несколько перекрестков. Не помнил, как они подошли к двери, как вышли через нее на свет… Он ничего не помнил, он помнил только две свои кисти, две свои руки, без которых он больше не человек, не человек… Лучше бы ему умереть, лучше умереть, умереть… Он не может, не может этого перенести, он не может… Они все равно что убили его, убили, убили…

...

В. казалось, что свет померк. Но на самом деле В. даже не потерял сознание. Он уже перестал кричать, но его трясло. Он не понимал, где он, кто он и кто эти люди, которые поддерживали его под локти. Они куда-то пришли, и В. усадили на стул. Здесь было светло. Подошел какой-то человек. Он пошептался с другими, а потом приблизился к В.

В. силился разглядеть человека, он словно продирался сквозь белый туман, но с его зрением что-то стряслось. Он никак не мог сфокусировать свой взгляд. Вдруг В. почувствовал на своих глазницах две теплые руки. Потом некто отнял руки, и В. смог открыть глаза. Он пришел в себя и вспомнил, что произошло. Эксикурсоводы шли с ним по туннелю… И тут на В. обрушилось все его горе. У него больше нет рук!

Но, может быть, то был только страшный нелепый сон? В., зажмурившись, поднял свои руки, но не мог даже взглянуть на них - он боялся, что воспоминание окажется правдой. Когда он все-таки решился открыть глаза, то увидел две уродливые культи. Два чудовищных обрубка вместо крепких и ловких рук, которыми он утирал свои слезы, которыми похлопывал друзей по плечу, которыми ласкал женщин. С бесконечным отчаянием В. созерцал свое уродство и думал о том, что теперь он отныне и навсегда инвалид.

- Не беда, - проговорил мягкий голос.

В. поднял глаза и наконец рассмотрел того человека, который сидел перед ним на стуле. Если бы В. не был в такой печали, он нашел бы истинное удовольствие в созерцании лица этого человека. Ласковые синие глаза, мягкие темные волосы, зачесанные назад, плавно изогнутые линии губ… От него так и веяло спокойствием, теплом и радушием.

- Не беда, - повторил незнакомец и ласково улыбнулся В.

Не беда? Он говорит В., что потеря обеих рук – это не беда! Что же тогда беда в понимании этого красавчика?

«Красавчик», как окрестил его В., между тем взял обе руки В. в свои и просто держал их, но так заботливо, что В. сразу стало гораздо лучше. В. чувствовал согревающее тепло там, где его касался этот человек. Как приятно! Боль улетучилась, ее словно и не было. В. уже не горевал так о своей потере. Его окутало излучение любви, исходившее от незнакомца. Сознание В. как будто поднималось куда-то ввысь, туда, где потеря рук действительно не беда, где не может быть никакой беды, никогда никакой беды. Нет ничего неотвратимого, и непоправимого тоже нет… В. вдруг понял: действительно, то, что случилось, это не беда и не горе.

Как легко! Как радостно! Такое приятное чувство! Радость, радость, радость! Звенящая танцующая радость! В. и не заметил, как его губы дернулись и сами собой растянулись в улыбке. И сидящий напротив человек тоже улыбался ему. Он знал, как и В., что нет беды и нет горя, но есть только радость, бесконечная, бескрайняя радость! Сам собой у В. вырвался звонкий и счастливый смех. И человек напротив тоже смеялся. Наверно, сторонний наблюдатель усомнился бы в их душевном здоровье, но только они двое знали, что их смех – это переливающееся через край неудержимое счастье.

Улыбающийся человек напротив взял руки В. так, что две культи лежали прямо на его ладонях. В. радостно смотрел на эти забавные манипуляции. Он не был подобен пьяному, он ясно осознавал, что лишился обеих рук, и понимал, что это значит для всей его будущей жизни. Но все волшебство было в том, что на радости это никак не отражалось, радость ничуть не уменьшалась под влиянием прискорбного факта. Человек сказал: «Смотри!» В. взглянул на свои изуродованные руки и увидел…

Сначала нарисовался серебристый контур, который четко повторял очертания кистей В., а потом В. почувствовал легкое щекотание в культях… и контур начал заполняться! Сначала он наполнился только серебристым мерцанием, но потом и чем-то не столь эфемерным, как мерцание, он наполнился плотью. В. видел, как выросли кости и на них появились мышцы и вены, а потом и кожа. Еще мгновение – и обе руки В. были на месте, целые и невредимые! В. согнул и разогнул пальцы. Они слушались беспрекословно.

В. посмотрел в глаза своего нового друга. Он благоговел перед этим человеком, но почему-то в то же время не ощущал никакой робости. В. чувствовал и в себе тот неугасимый свет любви, что сиял в глазах его друга, и это их объединяло. Но кто же он? Кто этот человек, способный творить чудеса? Может быть, воплощенное божество?

- Эл Рэл, - представилось «божество», протягивая В. руку.

- В., - улыбаясь, ответил В.

- Рад знакомству, В.! - улыбался в ответ Эл Рэл., пожимая В. его новенькую правую руку. В. не знал что ему делать: то ли падать на колени перед Эл Рэлом, то ли объясняться ему в любви. Но Эл Рэл разом развеял смятение В. тем, что вскочил со стула и, невесть откуда достав гитару, пустился в пляс, распевая веселую песенку, видимо, только что им сочиненную, о том, как некий герой в битве потерял руку, но прекрасная волшебница напоила его чудесным эликсиром и рука заново отросла.

Оказалось, что бедра Эл Рэла обтягивают расклешенные белые брюки, а его грудь – совершенно пижонская белая рубашка с поднятым воротником и глубоким вырезом на груди. Он так залихватски крутил бедрами и разудало подмигивал В., что В. и самому захотелось пуститься в пляс. О том, чтобы поклоняться Эл Рэлу как воплощенному Господу, В. конечно, уже и не думал. Эл Рэл допел свою песню, сорвав аплодисменты находившихся здесь же эксикурсоводов.

В. только сейчас заметил бородачей, оттяпавших ему руки. Но почему-то он на них совсем не злился. Не их вина, что они связались с таким остолопом как В. И не вина В., что он не догадывался о том, как губительно беспокойство. И вообще никто ни в чем не виноват. А кроме того, бородачи наверняка знали, что существует этот бесподобный Эл Рэл и что он сможет исцелить В., и за это В. может простить им то, что они с ним сделали.

К В. подошли все бородачи и по очереди пожали ему руку.

- Рад, что к тебе вернулись твои драгоценные грабли, - пробурчал Аум, пожимая ему руку. - Только в другой раз гляди, может, так легко и не отделаешься.

Последним руку В. пожал Аул. Он спросил:

- Ты уже понял, где находишься?

В. покачал головой.

- Это Ремонт, - обвел руками Аул довольно вместительный зал. - Здесь можно починить, то есть отремонтить, все, что угодно, даже человека. Так что тебя отремонтили, с чем тебя и поздравляю.

В. огляделся. Он увидел странную смесь больницы и танцзала. Вроде бы все вокруг сияло белизной и чистотой, и здесь даже была кушетка, очень похожая на больничную койку, но в то же время вдалеке виднелось подобие сцены. Там играла огнями цветомузыка и громоздилась звуковая аппаратура. То тут, то там стояли столики со стульчиками, как в обыкновенном кафе, где иногда дают концерты. Аул перехватил изумленный взгляд В., обозревавшего эту странную обстановку.

- Сегодня здесь Эл Рэл хозяйничает, - он махнул рукой в сторону сцены, - других ремонтиров пока нет. А Эл Рэл страсть как любит выступать. Вон, гляди, уже готовится, - В. увидел, что Эл Рэл и правда уже был на сцене и возился с аппаратурой. - Вечером наверняка будет концерт, - сказал Аул, с улыбкой наблюдая за Эл Рэлом.

Потом он спросил В.:

- Ты готов продолжать?

В. засомневался. Что продолжать? Если речь идет о том, чтобы опять лезть в тот туннель, то он ни за что…

- Ты не понял? - спросил Аул. - Мы же на Базе! Это один из пяти залов, в которых ты еще не был. Осталось четыре. Ты хочешь посмотреть, что в других залах?