Роковая красавица Наталья Гончарова - Ирина Ободовская

В конце июля Пушкин закончил корректуру и 4 августа подал прошение об отпуске на три месяца в Нижегородскую и Калужскую губернии. Перед отъездом Пушкин сменил квартиру. Он снял целый этаж в доме Баташева по Гагаринской набережной у Прачечного моста.

По-видимому, Пушкин выехал из Петербурга 16—17 августа и, почти не останавливаясь в Москве, приехал в Полотняный Завод ко дню именин Натальи Николаевны. Вместе со всей семьей и Гончаровыми Пушкины отпраздновали и этот день и день ее рождения. Наталье Ивановне отправил он поздравительное письмо.

«Около (не позднее) 25 августа 1834 г.

Полотняный Завод.

Милостивая государыня матушка Наталья Ивановна.

Как я жалею, что на пути моем из Петербурга не заехал я в Ярополец; я бы имел и счастье с Вами свидеться и сократил бы несколькими верстами дорогу, и миновал бы Москву, которую не очень люблю и в которой провел несколько лишних часов. Теперь я в Заводах, где нашел всех моих, кроме Саши, здоровых, – я оставляю их еще на несколько недель и еду по делам отца в его нижегородскую деревню, а жену отправляю к Вам, куда и сам явлюсь как можно скорее. Жена хандрит, что не с Вами проведет день Ваших общих имянин; как быть! и мне жаль, да делать нечего. Покамест поздравляю Вас со днем 26 августа; и сердечно благодарю вас за 27-ое. Жена моя прелесть, и чем доле я с ней живу, тем более люблю это милое, чистое, доброе создание, которого я ничем не заслужил перед богом. В Петербурге видался я часто с братом Ив. Ник., а Серг. Ник. и жил у меня почти до моего отъезда. Он теперь в хлопотах обзаведения. Оба, слава богу, здоровы.

Цалую ручки Ваши и поручаю себя и всю семью мою Вашему благорасположению.

А. Пушкин».

Шел уже четвертый год с тех пор, как Пушкин женился. И годы эти все более убеждали его в правильности своего выбора. Сколько любви и нежности в этих немногих, но таких искренних, таких душевных строках о жене… 27-е – день рождения Натальи Николаевны, и поэт благодарит Наталью Ивановну за то, что она дала жизнь этому прелестному, чистому созданию. Обратим внимание на теплый тон письма. Оно свидетельствует и о том, что Пушкин поддерживает добрые родственные отношения с братьями жены и в ее отсутствие. Сергей Николаевич был произведен в офицеры. В одном из следующих писем Пушкин пишет, что он «молодец» в своем новом мундире.

Наталья Николаевна жила этим летом в Полотняном Заводе не в большом, а в так называемом Красном доме. Здесь – вдали от шумных ткацких фабрик, почти примыкавших к главному гончаровскому дому, – она чувствовала себя хорошо. Дом был деревянный, двухэтажный, в нем 14 комнат; по тем временам со всеми удобствами, даже с ванными. Прекрасно обставлен еще дедом Афанасием Николаевичем для своих многочисленных гостей.

Стоял он в очень красивом саду, с декоративными деревьями и кустарниками, пышными цветниками, беседками. Фасадом выходил к пруду, куда шла выложенная из камня пологая лестница. По берегам его посажены ели, подстригавшиеся так, что походили на причудливые фигуры. Недаром старожилы описывали этот уголок парка как какой-то земной рай. В Красном саду были расположены и большие оранжереи, оставшиеся со времен деда, в которых росли редкие фруктовые деревья, такие, как лимонные, апельсиновые, абрикосовые и даже ананасы. Был там также и большой «плодовитый сад».

В этом доме жил с семьей и Пушкин, пробывший в Заводе около двух недель. С тех пор он долгое время назывался «пушкинским».

Наталья Николаевна и Александр Сергеевич, конечно, много гуляли по саду, и с детьми и вдвоем, ездили верхом, иногда и большой компанией с Гончаровыми. Вероятно, обедали все вместе в большом доме и вечера нередко проводили там. Пушкин работал в гончаровской библиотеке, где находились старинные, интересные для него издания, в частности связанные с историей Петра I. Уезжая, он увез с собой стопку книг, подаренных ему Дмитрием Николаевичем.

Но было еще одно обстоятельство, на котором надо остановиться в связи с пребыванием Пушкина в Полотняном Заводе.

Пушкину всегда хотелось иметь свой уголок в деревне, где он мог бы проводить несколько месяцев в году, отдыхать и работать. Женившись, он сразу начинает делать попытки купить небольшое имение. Еще живя в 1831 году в Царском Селе, переписывается с соседкой по Михайловскому Прасковьей Александровной Осиповой о покупке соседнего поместья Савкино, но в силу ряда причин эта сделка не состоялась.

«Боже мой! Кабы Заводы были мои, так меня бы в Петербург не заманили и московским калачом», – писал Пушкин Наталье Николаевне из Петербурга.

«Я сплю и вижу чтоб к тебе приехать, – да кабы мог остаться в одной из ваших деревень под Москвою, так бы богу свечку поставил. Дай сделаю деньги, не для себя, для тебя. Я деньги мало люблю – но уважаю в них единственный способ благопристойной независимости».

В 1834 году Гончаровы собирались продать поместье Никулино, недалеко от Полотняного Завода. Очевидно, Наталья Николаевна подготовила почву перед приездом мужа, говорила с братом, чтобы им продали Никулино. Пушкин рассчитывал получить крупную сумму за «Историю Пугачева». Можно предположить, что он соглашался внести определенную часть стоимости этого небольшого имения, а остальная сумма шла в покрытие долга Гончаровых (пресловутых 12 тысяч) и в приданое Наталье Николаевне.

По списку населенных мест Калужской губернии более позднего времени (за 1859 год) Никулино значится «владельческим сельцом», следовательно, там были церковь и господский дом. Оно находилось всего в 55 верстах от Полотняного Завода. Надо полагать, Пушкин ездил смотреть имение. Хотя прямых документов нет, вполне правомерно считать, что он там был и, вероятно, с Натальей Николаевной, иначе в Москве не дал бы распоряжения о покупке Никулина.

Следы этого поместья можно найти и в наши дни. Вблизи существующего и теперь Никулина, недалеко от живописной реки Шаня, видны остатки фундаментов старинных зданий и каменной ограды, к усадьбе вела липовая аллея, сохранились остатки парка. Барская усадьба еще существовала, как мы упоминали, в 1859 году, отмечена она и в Списке 1863 года, и в архиве Гончаровых. Вот еще одно место в России, связанное, хоть и мимолетно, с Александром Сергеевичем Пушкиным…

В Москве Пушкин выдал доверенность на имя С. Г. Квасникова (бывшего управляющего Гончаровых), которая давала право выступить на торгах (имение продавалось за неплатеж долга Калужскому приказу общественного призрения) и купить для него Никулино.

Однако покупка не состоялась. Полагаем, что на торги был наложен запрет, так как Никулино входило в майорат и не подлежало продаже (об этом писала Наталья Ивановна сыну в 1843 году).