Гибель межзвездной лаборатории - Аркадий Карасик

- Еще бы не заинтересоваться! Мне не приходилось на Земле, тем более на Межзвездной, видеть таких красавиц. Умных и добрых. К тому же, во дворце я окажусь в одиночестве. Рядом с Янис, несмотря на её колючесть, чувствовал бы большую уверенность.

- А как посмотрит на ваше появление с красавицей помощница посла?

Пришлось пристроить на лицо пренебрежительную гримасу. Дескать, "помощница" ничего плохого не подумает. Если она, конечно, достаточно умна.

Прости, Аурочка, за нанесенное тебе оскорбление!

- Хорошо, я передам дочке ваше пожелание. Думаю, она не откажется выполнить отцовскую просьбу.

Итак, рядом со мной завтра окажутся две девушки: Аура и Янис. Обе одинаково красивы и умны. Только отношения с Янис не отягощены грузом подозрений.

Хорошо это или плохо?

Глава 11

На прием мне пришлось напялить парадную "форму". Потребовал Даска - не уронить достоинство Союза. Но я согласился не только из-за идиотского "достоинства" - моя земная одежонка пришла в плачевное состояние, носить её можно только запершись в своей комнате. Не раз приходилось втайне от окружающих заниматься "немужским делом" - штопать прорехи, зашивать дырки.

Натянул отглаженный роботом "шикаоный" костюм и ужаснулся. Под мышками жмет, ворот давит, многочисленные украшения неизвестно из какого металла царапаются. Мелькнула мыслишка - послать ко всем чертям Даску с его идиотским заданием, завалиться на неразобранную постель. Пусть стучат, взламывают дверь, лезут в окно - ни за что не открою.

Подумал и отбросил мальчишеское намерение. Брезгливо оглядел себя в зеркало.

Безрукавка, расшитая камушками и блестящими "железками". Из-под неё выглядывает такая же дурацкая рубашка. Брюки пузырятся в районе бедер, плотно облегают лодыжки. Завершает "парадный наряд" огромный бант. Опять же с какими-то побрякушками. На голове - золотистая круглая шапочка, напоминающая еврейскую ермолку.

Чувствовал я себя в этом облачении сереньким воробушком, наряженным в фазана. Ничего не поделаешь - придется смириться...М-да, недалеко шагнула цивилизация за десятки веков своего существования, мода - та еще!

Целый день расхаживал по комнате, привыкал к парадному одеянию. К вечеру стало полегче - почти перестало давить, мять, царапать. Заодно привел в боевую готовность бунтующие мысли...

В вестибюль президенткого дворца меня ввели почти под руки. Расфранченные молодые тростяне, видимо, озадаченные Даской отконвоировали гостя в огромный зал, в котором должно произойти "представление".

Рядом, скромно сложив на груди две руки, третьей опираясь на мой локоть, плывет Янис. Именно плывет. Над толстыми супружницами политических деятелей, безвкусно одетыми женами бизнесменов, важными "половинами" полководцев и чиновников.

Коротенькое, скромное платьице, украшенное несколькими драгоценностями, открывает три стройные ножки. Белоснежные плечики. Небольшой букетик искусственных цветов, приколот к поясу. Три подведенным глаза блестят от удовольствия. На шее - ожерелье из нанизанных друг на друга сиреневых колец.

Самая настоящая красвица, королева!

Глядя на спутницу, я позабыл о своих мучениях, на душе стало легко и радостно. Не знаю, как чувствовал бы себя один - возможно, сбежал бы самым постыдным образом.

Вокруг нас - разодетые мужчины и женщины. Завитые прически гордо вздернуты, накрашенные лица хранят несокрушимое выражение значимости. Женщины оглядывают "соперниц", их кавалеры с гордостью взирают на недостаточно богато одетых мужчин.

Ей-Богу, если бы не трехпалые, трехногие и трехглазые обличья, подумал бы, что нахожусь в Москве, в банкетном зале приемов. Все то же самое гордость, вздернутые глупые головы, оценивающие, завистливые или презрительные взгляды.

Гул стоит невообразимый. Не обращая внимания на соседей, тростяне и тростянки трещат древними пулеметами, выпаливают друг другу самые свежие новости, сплетничают, злословят. Всю эту говорильню "сдабривают" звуки музыки. Иногда - плавной и величавой, чаще - громогласной, переполненной барабанным боем.

Я не настолько освоил тростянский язык, чтобы разобраться в этой какафонии. Выручала подаренная Янис небольшая пластинка, спрятанная под бантом - многоязыковый переводчик.

Соседка, кокетливая пожилая женщины с огромным декольте, в котором, словно вялые рыбшки в садке, плещутся дрблые груди, визгливым голосом повествовала о новых модах. Вертясь перед завидующими ей слушательницами, демонстрировала приобретенные на Быке браслеты и туфельки. Не стесняясь, упоминала о нового покроя бюстгалтере. Хорощо еще, что не показывала его.

Толстый мужчина с жирно обведенным третьим глазом, захлебываясь от удовольствия и гордости, расскзывал о недавней туристической поездке в соседнюю Галактику. Повествовал об увиденных там незабываемых красотах.

С другой стороны слышался женский смех. Молодой тростянин усердно ухаживал за дамой с выпирающей грудью и перехваченной пояском талией. Громогласно повествовал об одержанных победах над женщинами планеты Коготь. Понизив голос до многозначительного шопота, говорил о таких подробностях, что женщина покраснела и опустила голову. Или тупица, или безумец, зацикленный на сексе.

Бедлам!

- Я оставлю тебя ненадолго, - извинительно прошептала Янис. - Сюда идет мой официальный жених.

Вот как! Официальный? Значит, имеется и неофициальный? А чему, собственно, удивляться, разве на Земле не уживаются официальные жены с любовницами, разве не существуют так называемые гражданские браки?

И все же во мне колыхнулось чувство обиды. Непонятной и поэтому вдвойне болезненной. Обычная ревность отвергнутого мужика... А почему отвергнутого, если в любви я не признавался? И не собираюсь этого делать. Просто интересно увидеть тростянина, с"умевшего покорить колючую и своенравную красотку.

К Янис приблизился тростянин средних лет. Низко присел перед ней, выпрямив третью ногу и поджав две остальных. До чего же уродливый тип! Глаза жирно подведены коричневой краской, толстый мокрый нос подрагивает от избытка чувств, ноги - толстые и, наверняка, лохматые. Волосы огненно-рыжие. Природный цвет или покрашен для солидности? Может быть, натянул для пущей важности парик?

Непонятное недоброжелательство так и выпирало из меня, как выпирает тесто из кастрюли, поставленной к теплому радиатору отопления. Омерзительная манера кланяться, отвратительная жестикуляция. Две руки протянуты к собеседнику, третья поглаживает плечо.

Неужели Янис нравится такое вольное обращение?

Я отвернулся от беседующей парочки и принялся разглядывать украшения на стенах. Ничего интересного. Наборы блестящих камней, составленных в виде мозаики. Аляповатые пейзажи. Портреты каких то политиков и генералов, выписанные, преимущественно, светлыми полутонами. Овальные медальоны, вычурные и безвкусные.

И все же я старательно "любовался". Но то и дело скашивал глаза на жениха и невесту. Прислушивался, пытаясь разобраться в их беседе. В голове блуждали дурацкие мысли. Типа: трехпалая соединится с трехпалым, ребенок получится... шестипалый?

Не выдержал, решил подойти ближе. Ничего предосудительного - землянин решил полюбоваться натюрмортом, висящим в стороне. Мало ли что понравились разложенные на розовом блюде фрукты, похожие на наколотые полешки дров, или привлекли внимание сосуды, наполненные синими напитками.

Один шаг, второй, третий. Подойти не успел - Янис закончила разговор. Слегка присев перед мокрогубым тростянином, поспешила ко мне. Жених удалился к входу, как я понял, во внутренние покои дворца. Уже не в таком радушном настроении, с которым только что спешил к невесте.

- Насладилась общением? - ревниво спросил я девушку, когда она оперлась на мою руку. - Когда намечена свадебка?

- Никогда.

- Как прикажешь понимать твое равнодушие? Все же не ужажер - жених. Пусть даже - официальный.

- Женихов мне поставляет отец, - посмеиваясь, проинформировала "невеста". - Активно пытается выдать меня замуж. Этот - уже шестой. Ты угадал - сейчас он настаивал на немедленном совершении брачного обряда. Все понятно - мужская физиология. Но у меня - женская, она говорит: этот мужчина - не мой.

Сказала и лукаво, снизу вверх, поглядела на меня. Будто призналась в любви и проверяет, как избранник отреагировал на её откровение. Я постарался спрятаться за ширму любезной улыбки. Девушка огорченно вздохнула.

Недавняя недоброжелательность к "жениху" сменилось чувством превосходства и жалости. Тростянин переживает, надеется, а его - третьей ногой пониже спины. Как бы я сам чувствовал себя после подобного "пинка"? Наверно тоже поник бы и ушел, пошатываясь...

Гул в зале стих. Тростяне выстроились двумя рядами, образуя нечто вроде живого коридора. По нему медленно двигалось грузное существо, более похожее на надутый манекен...