Это - Анжелика Кидман

— Смотри! Откуда он тут? Это Анны рюкзак, не иначе!

— С чего ты взял, что её? — Матвей наконец оторвался от двери и стал рассматривать добычу.

— Это Армани, фирма дорогая, даже если подделка. Много тут у вас ценителей моды?

— Одни ценители вокруг, не заметил что-ли? Армани… И рюкзачок скорее женский, конечно. Давай, открывай.

Сыщик уже расстёгивал молнию, посапывая от нетерпения, Матвей светил фонарём. Внутри обнаружилось три пачки ореховой смеси, наполовину полная бутыль замёрзшей воды, шоколад, принявший форму комка, вскрытая упаковка отсыревших сухарей и какая-то смятая одежда, ботинки тридцать восьмого размера, упаковка тампонов, вскрытая. В кармашке, предназначенном для документов, ничего не было, только в углу завалялся какой-то смятый листок. Сыщик жадно развернул его, покрутил, поднёс к глазам поближе и разочарованно отбросил в сторону. Чернила расплылись, и прочитать написанное не представлялось возможным. Матвей поднял листок и поднёс к нему фонарь.

— Похоже на анализ из поликлиники, — задумчиво сказал он, вертя бумажку в руках, — бланк такого же размера, обычный квиток. Я полгода назад медосмотр проходил в Красноярске, мне такие анализы выдали. Желтоватая бумага и ручкой написаны цифры какие-то.

— Дай-ка сюда, — сыщик ещё раз осмотрел бумагу. — Это может быть всё что угодно, даже список покупок, разобрать невозможно, всё расплылось, хотя в углу пятно, но непонятно, то ли это грязь, то ли штамп стоял. Этот квиток мог сто лет валяться у неё в сумке, совсем не обязательно, что он связан с поездкой, — уныло подытожил Андрей. — Даже нет уверенности, что рюкзак принадлежал Анне. На вещах никаких бирок нет, можно, конечно, мужу показать, но даже если он опознает сумку и одежду, это никак не проливает свет на цель её поездки.

Тем не менее, он сфотографировал каждый предмет, даже листок, и спросил:

— Интересно, если это вещи моей пропавшей, что она делала в этой хижине? И кстати, как будем выбираться? Через верх?

— Попробуем через дверь сначала. Скорее всего, её завалило снегом, залило дождями, и она просто примёрзла. А орешки заберём, пригодятся.

Охотник обошёл крохотное помещение, ища что-то. Развалил с грохотом кучу хлама в углу и выудил толстое полено. Размахнувшись, швырнул его в дверь, оно отскочило, чуть не угодив Андрею между глаз. Матвей поднял деревяшку и ударил по двери снова, потом ещё и ещё. От грохота задрожали стены, и сыщик испугался, что их погребёт под обломками древней землянки. Он поднялся с пола и ударил по двери ногой, она пошатнулась. Удовлетворенный охотник налёг на неё, и нехотя дверь приоткрылась на несколько сантиметров. За ней обнаружилось переплетение ветвей, спаянных льдом.

— Всё, отойди, — скомандовал охотник, доставая топор.

Рубить дерево сквозь узкую щель оказалось делом непростым, но вскоре проём расширился, и в него можно было протиснуться, хоть и с огромным трудом. Первым выбрался охотник, и снаружи обрубил ещё несколько веток, освободив проход. Тогда смогли вытащить и рюкзаки.

Высунув левую руку, сыщик схватился за ветки снаружи, чтобы пропихнуть себя в щель, и начал вылезать. Пальцы соскользнули, словно ветка сбросила шкуру. От неожиданности Андрей отдёрнул руку и, взглянув на дерево, с удивлением увидел шёлковый розовый шарфик, завязанный узлом на одной из ветвей.

Мужчины уставились на тряпку, в которую превратилась когда-то элегантная вещица. Проглядывались белые буквы на нежно-розовом фоне. «Armani Exchange». Шарфик показался странно знакомым, и Андрей вдруг вспомнил, как разглядывал последнее фото Анны, селфи, сделанное на набережной Невы в апреле. Она стояла вполоборота в расстёгнутом чёрном пальто, розовый шарфик игриво развевался на ветру.

— Глянь-ка, не твоей ли дивчины шарф? — Охотник осторожно отвязал его от ветки и теперь рассматривал, щурясь на солнце, — Опять Армани, видать, она к этой фирме неровно дышала. Тут у нас никто не носит такое, не до Арманей людям как-то.

— Её. Наверняка, я фотку помню, она в этом шарфе стоит, — с натугой пропыхтел Андрей, выпутываясь из переплетения ветвей, — наверное повязала на ветку, чтобы заметить потом эту избушку. Рюкзак забрать или ночевать.

Шарф забирать не стали, сыщик повязал его, как было, и заснял вход в землянку вместе с деталью одежды Анны.

Лыжи Андрея слетели с плеч, когда он провалился, и за ними пришлось снова карабкаться. Наконец, смогли продолжить путь, и на этот раз Андрей дважды примеривался, прежде чем поставить ногу.

Через час, когда сыщик уже боялся упасть без сил, достигли плато. Снегоступы тонули в рыхлом снегу, задевали друг об друга. Рюкзак и лыжи весили, казалось, не меньше тонны. Но открывающийся вид на зимнюю тайгу далеко внизу заставлял сердце колотиться быстрее, на душе установилось странное спокойствие. Сыщик обернулся и посмотрел в сторону дальнейшей дороги. На снежной равнине гулял ветер, поднимал со скал вихри снежного песка. Скудная растительность покрывала её зелёными островками. А дальше возвышался острыми пиками горный хребет, уходящий далеко на запад и восток. Андрей содрогнулся, подумав, что уже не в состоянии лезть ещё и на эту гору.

Тем временем Матвей уже переобулся в лыжи и махал сыщику. Ему, казалось, всё нипочём. Андрей, застегнув крепления, спросил:

— Ты уверен, что мы засветло дойдём? Время уже четыре часа, а нам ещё до горы этой пилить и пилить.

— Знамо дело, ночевать тут придётся, а через Тресцовую губу завтра с утречка пойдём. Сегодня никак, ночь там застанет, и кирдык, околеем.

— Где ночевать? — Андрей не видел ни одного места, которое могло бы сойти за укрытие. Мороз здесь наверху чувствовался гораздо сильнее, и руки уже начинали мёрзнуть. О том, чтобы провести ночь под открытым небом, не могло быть и речи.

— Увидишь, — охотник отвернулся и споро заработал ногами и руками, набирая скорость. Вдруг остановился, вскинул ружьё и выстрелил. Раздался вопль. Раненый заяц задёргался, запрыгал, орошая кровью снег. Матвей направился к нему и, подойдя ближе, добил выстрелом почти в упор.

За это время сыщик успел только сделать несколько шагов на лыжах, его восхитила быстрота реакции профессионала. Ужин будет сытный! Матвей споро разделал тушку, порубил и отправил в свой необъятный рюкзак, замотав в целлофан.

До горной гряды добрались за час с небольшим, почти стемнело. Огибая валуны, пошли вдоль, Матвей всматривался в тёмные щели между скалами. Наконец, одна из них привлекла его внимание, и мужчины свернули в узкий проход между двух огромных камней. Заканчивался он небольшой выемкой в скальной породе, выдолбленной ливнями и ветрами. Там не было ветра, уступ на высоте трёх метров образовывал подобие крыши. Пол устилал толстый покров