Оживший кошмар русской истории. Страшная правда о Московии - Андрей Буровский

Иван IV органически не принимал светского государства, в котором у людей есть права и свободы. Государства, в котором важны общественные интересы, а не блажь одного человека. Над шведским королем, «старостой в волости», он изволил всячески издеваться. Сигизмунд тем более был постоянным объектом насмешек. Идеалом и естественным местом обитания для него была деспотия восточного типа, в которой дела государства освящены Церковью, а монарх — что-то вроде полномочного представителя Господа Бога на земле.

Государственная бюрократия и дворяне (дворня) — опора такого государства, где нет граждан, нет вассалов, а есть только подданные.

Московские князья требовали беспрекословного подчинения и покорности и имели практически неограниченную власть. Не только простолюдин, но и боярин и князь должны быть «холопями государевыми», и в этом — вовсе не утрата прав или какие-то иные глупости, а высший государственный смысл.

И при этом совершенно неважно, КАКОВ сам государь… Вот ведь удобство-то! Подданный может быть сколь угодно умен, опытен, достоин, совершенен. Великий князь Московский может быть сколь угодно туп, бесчестен, лично ничтожен, ублюдочен, отвратителен. Но дело подданного — служить князю-ублюдку, как он служил бы самому Господу Богу, терпеть любые его качества и исполнять приказы — любые, в том числе и самые идиотские.

Какая удобная идеология!

Называть его «первопечатником» могли только в Московии — вероятно, не знали, что официальной датой начала книгопечатания считается 1455 год — тогда Иоганн Гутенберг выпустил первую печатную Библию. Демон книгопечатания выпорхнул из бутылки, и печатные книги стремительно завоевывали Европу. В 1465 году они появляются в Италии, в 1468 — в Чехии и Швейцарии, в 1469 — в Голландии, в 1470 — во Франции, в 1473 — в Польше и Венгрии, в 1474 — в Испании и в Бельгии, в 1477 — в Англии.

Конечно, это печать латинскими буквами, но и начало русского книгопечатания относят к 1491 году, когда в Кракове Швайпольтом Фиолем выпущены первые книги кирилловского шрифта.

А после Ш. Фиоля был еще и Франциск Скорина, сын купца из Полоцка. Этот Франциск Скорина мало того что печатал книги на славянском и на русском языках, так еще и имел ученые степени! В 1504 году получил степень бакалавра философии в Краковском университете, в 1512 году в Падуанском университете, в Италии, сдал экзамены на степень доктора медицины.

Разумеется, в Московии ему бы всего этого не позволили, но Скорине повезло — русский, а родился не в Московии. Страшно подумать, ну как развращали славянских юношей гады-католики в ихнем Великом княжестве Литовском!

За 1517–1519 гг. Франциск Скорина издал в Праге 19 отдельных книг Библии, в том числе выпустил «Пражскую псалтирь» на славянском языке и «Библию русску» — свой перевод с церковнославянского на русский язык.

В 1520-е годы Скорина переехал в Вильно, где на средства, получаемые им от русских, членов виленского городского самоуправления, издал «Малую подорожную книгу» и «Апостол» на славянском языке.

«Деятельность Скорины… способствовала борьбе… против католицизма», — словно вколачивает тупой гвоздь все тот же справочник[58].

Более дикой фразы трудно представить… Поскольку Ф. Скорина был католиком. В 1534 году он ездил в Московское княжество, был изгнан оттуда как католик, а книги его сожжены как еретические. Сторонник веротерпимости и просвещения, старавшийся быть другом для всех, он последовательно ставил задачу просвещения всего народа: «своей братии Руси». Всей Руси.

Московский же «первопечатник» пришел после него и был «первым» только для Московии. Иван Федоров. Иван Федоров Москвитин. Родился где-то около 1510 года (Скорина уже учился в Италии) и, конечно же, никакого систематического образования не получил. Начинал будущий «лжепервопечатник» как дьякон церкви Николы Гостунского в Кремле и только в 1563 году открывает типографию вместе с Петром Тимофеевичем Мстиславцем.

Есть основания полагать, что это именно Мстиславец, уроженец Западной Руси, принес саму идею книгопечатания на Московию.

Но и в этом случае — талантливый он был человек, Иван Федоров! Сам разработал печатный шрифт — на основе «московского полуустава», которым писали писцы официальные документы. Стандартный почерк, стандартная величина буквы, стандартизированные приемы писцов помогли Ивану Федорову создать так называемый старопечатный стиль.

В марте 1564 года был напечатан «Апостол»: обильно орнаментированная, роскошная книга. В 1565 году вышло два варианта «Часовника». В Московию, с опозданием в полвека, приходила печатная книга.

Официальная московитская Церковь возмутилась из-за того, что некоторые буквы у Федорова были пропечатаны «неправильно». Раз так — он неправославный! Стало быть — и не христианин! Дело запахло костром.

В 1566 году Федоров и Мстиславец бежали в Литву, и там их союз распался. Мстиславец на средства купцов Мамоничей стал печатать книги в Вильно. А Федоров по предложению гетмана Г.А. Ходкевича основал в его имении в Заблудове типографию и в 1569 году напечатал «Евангелие учительное», в 1570 — «Псалтирь».

Позже он переехал во Львов, основал новую типографию, издал в 1574 году «Азбуку» с грамматикой — первый русский печатный учебник и новое издание «Апостола» со своим послесловием «Повесть… откуду начася и како свершися друкарня сия».

Еще позже принял предложение князя К.К. Острожского об основании типографии в Остроге и выпустил там «Новый завет» и «Псалтирь» в 1580-м, «Хронологию» Андрея Рымши и первую полную славянскую библию — «Острожскую библию» в 1581-м. Он же выпустил первый в мире книжно-предметный указатель: «Книжка, собрание вещей нужнейших». Вот тут он был и правда первым!

Умер «первопечатник» во Львове, похоронен в Онуфриевском монастыре. В католицизм не перешел.

Он был действительно прекрасный мастер, знавший и любивший свое дело: прекрасные шрифты, множество гравированных на дереве украшений, заставок, концовок, заглавных букв, изображений Луки и Давида. Книги украшались гербами Ходкевича, Острожского, города Львова, а также издательским знаком самого Ивана Федорова. Все издания снабжены предисловиями издателей и послесловиями, написанными самим Федоровым прекрасным разговорным русским языком.

Он был очень разносторонний мастер. Уже в Западной Руси изобрел многоствольную мортиру, отливал пушки.

Я много раз показывал, как лихо препарируют исторические факты составители советских учебников. Но эпопея Федорова в их исполнении — это нечто особенное все-таки. Никакого упоминания о Мстиславце. Тем более, конечно же, о возможном импульсе из Западной Руси. Есть только он, «первопечатник» Федоров. Ни звука о предшественниках Федорова. Ни звука о работе Федорова в Западной Руси.

Может быть, о Франциске Скорине есть в учебниках за 7-й класс, в «Истории Средних веков»? Но о нем и там ничего нет. О Гутенберге еще есть, но не о нем.

В результате школьник получает очень странное, уродливое представление об истории. Из целого вырван кусок, и этот кусок выдается за целое.

Глава 7. МОСКОВИЯ: ЯВЛЕНИЕ МИРУ 1568-1598

А почему, собственно, они должны уважать меня за все это? Что я ходил на танки с саблей наголо? Так ведь надо быть идиотом, чтобы иметь правительство, которое довело армию до подобного положения… а большинство и до сих пор считает, что все было правильно и очень здорово, и если понадобится, готовы начать все с начала…

В 1570-е годы, изо всех сил подхлестывая уже зашатавшуюся, уже предельно изнуренную Московию, изнуряя страну до последнего, Иван бросается на Ливонию, захватывая рад важных опорных пунктов — города Пернов (Пярну), Венден, Пайду и другие.

В 1577 году московитская армия не смогла взять Ревель, но последний раз захватила большую часть ливонской территории. Был захвачен в плен маршал Гаспар фон Мюнстер. Было ему тогда уже за шестьдесят. Маршалу выкололи глаза и били кнутами, под кнутами он и умер. Сохранились слова Гаспара фон Мюнстера: «Почему вы меня так долго не убиваете?» Что бы ни трепали с тех пор любители и оправдатели политики царя Иванушки, его правление навсегда ассоциируется у меня со стонами двух стариков: русского, князя Воротынского, и немца фон Мюнстера.

Военачальников других городов сажали на кол, разрубали на части. В Амерадене можно было в течение 4 часов слышать крики сорока девушек, которых московиты насиловали в саду (временами бывает жаль, что пулеметы и напалм изобрели с огромным опозданием).

А тем временем, пока московиты тешились своей последней страшной пляской в Ливонии, в Речи Посполитой произошло событие, которое царь Иванушка, по свойственному ему уму и учености, не считал нужным принимать всерьез: в 1576 году королем Речи Посполитой избран трансильванский (румынский) господарь Стефан Баторий… Учитывая личные качества и репутацию этого человека, любой серьезный политический деятель сделал бы выводы… Иван IV их не сделал, и это лишний раз доказывает — серьезным политическим деятелем он не был.