Не будите спящих красавиц (СИ) - Кирова Таиска

Связывать же надежды с Анжелочкой, бывшей секретаршей, я бы не рискнула. Но шеф верил, что она поможет в память о прошлых трудовых деньках в «Диогене». Очень скоро мы узнаем, кто был прав, а кто — неисправимый романтик пятидесяти с лишним лет.

Лес по сторонам, высветленный березовыми стволами, радовал глаза. Я плыла рядом с Жорой и любовалась пейзажем. Чистенькие лужайки, хвала медведям, нарядные мухоморы и веселенькие цветочки, рассортированные по оттенкам. Даже речушка, которую мы пересекли по бревенчатому настилу, изгибалась в соответствии со сказочными правилами. Ученик остановился за мостом и спешился, чтобы вернуть Изольду в естественную среду обитания. Но зеленуха так прикипела к нашей компании, что наотрез отказалась покидать уютный карман рубашки. Да и Мурз, похоже, проникся к подопечной, посветлел лицом и с легким сердцем поехал дальше.

Глава 16. О пользе навоза и экскурсиях для школьников

Сначала мы двигались по дороге, ведущей в Козьи Копытца, но у развилки с придорожным камнем остановились выбрать маршрут. Вообще, я заметила, что каждое крупное перепутье в этом измерении имело свой камень. В отличие от противоположного направления, куда мы ходили как курьеры, дорога в столицу была не в пример шире и благоустроенней. Камень тоже оказался крупнее и из благородного мрамора. Надпись, выполненная на бронзовой табличке объемными буквами, сохраняла намек на старославянский стиль. Пока носки топтались на месте, я попробовала прочесть текст. Не знаю почему, но во всем опираться на бывший клубочек не хотелось. Опыт доверчивых поляков со школьной скамьи прочно засел в ранимой детской психике.

«Ой ты гой еси (наверное у них так положено вместо приветствия) странь неведомый. Ты пошто пришел в сей отрадный край? Али блажь тебе в башку стукнула (вот бы Михеичу это почитать), аль послал кто сильным говором (тут прямо в точку)? Коль нужда твоя в злате–серебре (интересно, а кому они не нужны), то ступай вперед без оглядочки. А тому, кто силушку удалецкую показать горазд в бранном подвиге (благодарствую, вчера напоказывалась выше крыши, да и языками не владею, как шеф), влево путь лежит к Золотой Орде. Кто же правый путь изберет себе (подозрительно знакомый слоган), тот зараз найдет деву справную (все верно — справа же). Кто ж зазря баламошится, возвертайся взад (тут раздельно надо было, наверное), откель пожаловал».

Вчера мы здесь проезжали с бабушкой Ягой, но печка дымила так сильно, что не было никакой возможности для чтения. Значит, так, что у нас есть. Справа Козьи Копытца расположены, а там Несмеяна, про которую Котофей говорил за ужином. Нам туда точно не надо. Слева басурмане, в эту сторону тоже не пойдем. Мурзик, хоть и имеет имя подходящее, однако наружностью не вышел. А там встречать будут по лицу, а не по паспорту. Остается только прямо шагать. Заодно и во вселенную к Вольдемару попадем. То есть, я хочу сказать, капитал увеличим.

Но носки решили иначе. Определившись с направлением, они дружно попрыгали по левому маршруту. Оставалось надеяться, что в Орду просто так не пускают, и у Мурзика будет шанс предъявить документы.

Пока стояли на распутье, я приобрела видимость туманной дымки, что подтверждало догадки о неподвижности, как причине уплотнения призрачного тела. Пришлось лезть в бутылку к голодному Фане, чтобы не пугать случайных прохожих.

Через несколько метров накатанная дорога приняла неухоженный вид, сузилась, а затем и вовсе закончилась. Конь остановился перед зарослями дикой конопли. Создавалось впечатление, что этим путем давно не пользовались. Возможно, Ядвига Константиновна замыслила недоброе и специально отправила Мурзу на погибель.

— Если мы здесь пойдем, то не только Орду увидим, — предупредила я стажера, — но и много чего другого, о чем даже не мечтали.

Он согласно кивнул и повернул коня в обход. Проехал немного вправо, затем в другую сторону, мимо замерших в недоумении проводников. Убедившись, что бурьян непролазный, Мурза вернулся к носкам.

— Эй, шерстянки безмозглые, — крикнул он им, наклонившись, — давно карты не обновляли, навигаторы хреновы?

— Мурзик, на тебя так трава действует, что ты с вещами заговорил? — испугалась я.

— Маха, не бойся, — успокоил меня Внутренний Голос, — пока доза не критичная. Вот как только они ему отвечать начнут, тогда все плохо.

В то время, когда мы решали, что нам делать, со стороны перепутья подъехала телега с навозом. Мужичок снял шапку и вежливо поздоровался.

— Здрав буде, добрый молодец. Не ты ли вчерась шествие возглавлял? — спросил он. — Больно, коник у тебя приметный, хохломастый.

— Вы обознались, — буркнул смущенный Мурзик, — это был мой брат. Подле…, то есть близнец, я хотел сказать.

— А-а, тогда ладно. А то я хотел ахтограф для Параши попросить, — и пояснил. — Это дочка моя.

— А вы в Орду едете? — поинтересовался ученик.

— Дык дань вот везу. Двенадцать лет собирал, — мужичок развел руками.

Мы дружно посмотрели на навоз, и Мурзик даже уточнил:

— Так это дань, а я думал удобрение.

— У меня два варианта, — сказала я ему на ухо. — Или он очень жадный, или мало кушает.

— А у них тут все худо, — продолжал данник, — видать, Илюха поперед меня приходил.

— Муромец? — уточнил Мурз.

— Он самый. Как зенки зальет в «Трех корочках», так и кобенится. Божедурье у него в крови, — словоохотливый собеседник продолжал сплетничать, — Ендовочник знатный, хмеля отведает и вавакает, что время приключений и пора потешиться. А я ономнясь козлодерку заезжую на площади слушал, дык она пела, что делу время, а потехе час.

Вот откуда бабушка Яга образ скомуниздила. Оказывается, у них недавно гастроли прошли.

— О, у вас артисты с концертами бывают? — обрадовался стажер.

— На день города Берендей гульбище закатывал, — мужичок тоже закатил, только глаза, — столько сраму я за всю жисть не видал. Один молодец даже перья нацепил, так ентого лободыра до самых ворот гнали, чтобы другим неповадно было. Неча народ смущать. Ну, бывай тогда, а я взад возвертаюсь.

Он повернул хмурую пегую лошаденку и укатил обратно.

— Что делать будем? — невзначай спросила я.

— Может, к Котофею сходим? Он все на свете знает, — предложил Мурз.

На том и порешили. Стажер нагнулся к носкам и продиктовал новые координаты — Лукоморье, древний дуб, Баян.

Когда проехали одинокий покосившийся крестик, я расслабилась. Носки шагали в правильном направлении. Отсюда мы и пришли из нашего измерения.

Впереди на тропинке показалась толпа людей. Когда мы подъехали ближе, стало видно, что это ученики. Они шли парами, взявшись за руки, и вертели головами по сторонам. Вела экскурсию молодая симпатичная женщина. Строгая прическа, очки в черепаховой оправе и узкая юбка чуть ниже колена, а также белая блузка, застегнутая на все пуговицы, выдавали в ней педагогическое призвание.

Она остановилась и подняла руку. Дети по команде столпились вокруг нее и дружно поздоровались. Я прямо восхитилась, возможно, собак дрессировать у нее получилось бы не хуже. Учительница развернула свиток, который держала в другой руке и пробежала глазами по тексту.

— Так, леший, кикимора, русалка, бабушка Яга, Кощей, — вслух проговаривала она написанное, — кто же вы у нас. А, вот, нашла — Алеша Попович.

И уже другим голосом, полуобернувшись к подопечным, продолжила:

— Внимание, класс. Перед вами Алеша Попович. Один из трех знаменитых богатырей русских былин. Художник Васнецов двадцать лет рисовал картину, кто знает, как она называется?

— Богатыри, — хором продекламировали дети.

Поблизости затрещали кусты, и зашуршало в траве. Лесные обитатели предпочли обезопаситься на всякий случай, поддавшись инстинкту. Мне захотелось последовать их примеру.

— На картине он изображен справа с луком в руке, — продолжала она ликбез, — самый слабый из троицы, но зато играет на гуслях. Если мы его попросим, то он исполнит нам русскую народную плясовую или споет какую–нибудь песню.