Очерки истории христианского синдикализма - Марк Яковлевич Домнич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако ФКХТ сознательно ушла в сторону от всенародного движения. Опираясь на свою консервативно-христианскую концепцию, она отгораживалась от событий, будораживших все народные слои. Делегаты конгресса ФКХТ, состоявшегося в 1932 г., отклонили предложение о профсоюзном объединении с организациями, входящими в реформистскую ВКТ, и наотрез отказались сотрудничать с прогрессивной УВКТ.
Попытка фашистского путча в феврале 1934 г. не изменила позицию ФКХТ. В последующие годы она продолжала отказываться от сотрудничества с прогрессивными силами. Так, на митинге в защиту профсоюзных прав и общественных свобод 26 марта 1935 г., на котором присутствовали коммунисты, социалисты, радикалы, представители прогрессивной интеллигенции, руководство христианских синдикатов отсутствовало. Праздник «14-го июля» в том же году прошел под антифашистскими лозунгами, с клятвами верности Народному фронту. В Париже fia грандиозном митинге на велодроме Буффало выступали Ракомон от УВКТ и Жуо от ВКТ. От католического дрофцентра ораторов не было. Не считаясь с массовыми протестами против «декретов нищеты» Лаваля, руководители местных союзов и самой конфедерации одобрили их[20], стыдливо прикрывая свое предательство робкими просьбами к правительству принять меры для снижения уровня стоимости жизни.
Тем временем в стране продолжалось движение за объединение реформистского и прогрессивного профсоюзного центров. В сентябре 1935 г. съезды УВКТ и ВКТ высказались за восстановление профсоюзного единства и обратились к христианским профсоюзам с предложением примкнуть к единому пролетарскому фронту. Национальному комитету ФКХТ пришлось высказать свою официальную точку зрения на поступавшие отовсюду предложения. 20 октября 1935 г. он принял следующее решение: «Рассмотрев не без неудовольствия вновь вопрос о профсоюзном единстве, о существовании при режиме капитализма и наемного труда глубокой солидарности между всеми категориями трудящихся, придерживающихся различных мнений, комитет отмечает, что ни морально, ни практически не представляется возможным собрать в рамках одной организации для плодотворной деятельности элементы, разделенные серьезными идеологическими различиями». Однако комитет желает заключать соглашения, но по возможности общего характера — «для защиты законных интересов и достижения ограниченных целей»{243}.
В движении Народного фронта, как в фокусе, отражались перекрещивавшиеся и сталкивавшиеся прогрессивные идеи и политические тенденции, по степени взаимодействия с ним проверялись характеры и жизнедеятельность каждого звена общественного организма. Своим «нет», сказанным движению Народного фронта перед лицом очевидной опасности национальной катастрофы, ФКХТ выдала самой себе аттестат антирабочей и антинародной организации. Если бы не чувство пролетарского и национального долга верующих трудящихся, никогда не признававших непреодолимость религиозных барьеров, отделяющих их от остальной массы, французский христианский синдикализм был бы полностью дискредитирован.
Резкие слова в адрес его вождей и идеологов, часто произносившиеся прогрессивными рабочими деятелями того времени и легко объясняемые не только полемической страстностью, по и протестом против вредных для освободительного движения действий христианских профсоюзов вообще, сами по себе не являются достаточным аргументом для обвинения в профашистских симпатиях всех руководителей ФКХТ. Большая часть их честно служила Франции в рядах Сопротивления. Здесь действовал комплекс причин, происходивших от общей исторической слабости и пороков христианского синдикализма.
Конфедерация не была свободна в выборе решений, во всяком случае она их согласовывала с теологическим советом. Церковная иерархия, без сомнения, влияла на выбор профсоюзными лидерами своего места в борьбе. Известно, что решение конфедерального комитета было санкционировано кардиналом Экса, епископами Камбре и Нима.
Реакционные князья церкви ненавидели Народный фронт, выступали как союзники французского фашизма. Они призывали паству «отвергнуть руку нечестивцев»{244}. И хотя у большинства католиков существовала неприязнь к нацизму, иерархия считала более опасным все, что могло помочь Советской России, «врагу помер один». Однако часть духовенства, особенно низшее, рабочие — члены религиозных обществ и многие католические писатели (Клодель, Мориак и др.) стремились оказать сопротивление нацистскому варварству. Аналогичное разделение проходило и внутри ФКХТ: ее низы часто высказывали позитивное отношение к сотрудничеству с коммунистами и, в частности, сотрудничали с ними в единых комитетах взаимопомощи и солидарности с безработными. Однако рядовые католики не обладали ни прессой, ни трибуной, каждый их шаг к сотрудничеству наталкивался на сопротивление профсоюзной верхушки.
Для честолюбивых лидеров ФКХТ, сравнительно немногочисленного профсоюзного центра, немаловажное значение имели соображения конкуренции, нежелание лишиться «независимости» и другие аналогичные мотивы престижного характера, отступить перед которыми у них не хватало мужества. Но, как и в других странах, на чашу весов были брошены прежде всего идеологические доводы — мнимая невозможность единства действий с коммунистами. Все это облекалось в покров фраз относительно заботы о свободе личности. В разгар событий Тесье привел следующий (по его мнению, видимо, решающий) довод в пользу плюрализма: «Желать включить в одну профсоюзную организацию людей, между которыми существуют мировоззренческие различия, значит осудить их на вечные колебания, внутренние раздоры, стагнацию»[21]. Непонятно только, какие могут быть колебания, когда на карту поставлены республика, демократия, права и свободы граждан.
Таким образом, христианские синдикаты остались вне Народного фронта, а подчас выступали и против его политики, оказываясь в одном лагере с отъявленными реакционерами. Так, во время всеобщих выборов активисты ФКХТ агитировали за представителей «200 семейств», а в парламенте люди с мандатами ФКХТ голосовали против программной декларации правительства Блюма{245}.
Вина синдикалистов перед пародом усугубилась их отрицательным отношением к политике протянутой руки, проводившейся компартией по отношению к католикам[22].
Незаинтересованность ФКХТ в проблемах, от которых зависело будущее страны, неизбежно вела организацию к отделению от массового профессионального движения, воплощенного в единой ВКТ. Движение Народного фронта шло мимо нее. И вместе с тем конфедерация не помешала великим победам 1936 г. В известной мере она даже способствовала им, ибо «битвы велись сообща синдикатами ФКХТ и ВКТ»{246}, по только в низовых организациях.
Хотя ФКХТ не участвовала ни в широком антифашистском движении, ни в организации масс на битву за социальные преобразования, плодами борьбы рабочего класса и его единого профессионального центра она воспользовалась в полной мере. На волне общего подъема рабочего движения наблюдается и рост числа католических синдикатов. Если в начале 1936 г. в конфедерации насчитывался 321 синдикат, то в мае — 803, а спустя год — 2 048 с 500 тыс. членов. Христианские профсоюзы впервые стали проникать в промышленные секторы. II все же рост входивших в ВКТ профсоюзов не только опережал рост католических синдикатов, по часто происходил за счет последних. Однако, став теперь массовой организацией, католический профсоюзный центр усилил борьбу
