Королевы-соперницы - Фиделис Морган

— За вырезом корсажа? — Элпью пожала плечами. — Под полом?

— Нет, девочка, думай. Если у тебя есть сбережения, ты не станешь держать их дома, чтобы не стать жертвой ограбления. И ни один разумный человек не доверит свои деньги этим новым банковским конторам. — Она схватила Элпью за руку. — Люди с деньгами хранят их в сейфе у ювелира. — Она решительно двинулась вперед.

— Но, графиня, миссис Ли дала понять, что там нет денег.

— Да, но на кольца деньги были. Анна Лукас должна была бы отказаться от расходов на кольца и оставить деньги для заботы о ребенке и муже, если только...

— Я понимаю, что вы имеете в виду. — Элпью прикусила губу. — Если только там нет других денег.

— Достаточных, чтобы ради них убить ее. Отправимся на Райскую дорогу — вдруг миссис Ли известно имя ювелира Лукас. Но честно говоря, Элпью, у меня нет никакого желания снова идти пешком по этой жуткой Тоттнем-Корт-роуд, так что я побалую нас наемным экипажем.

— Но, графиня, ведь какого-то человека арестовали за убийство.

— Элпью! Я его знаю. — Графиня обошла кучку конского навоза. — Этот торговец коврижками никакой не убийца. Скажи мне, стал бы человек, перепачканный кровью женщины, которую он только что убил, останавливаться, чтобы помочь попавшей в беду леди и предлагать ей свою шляпу? А потом побежал бы за стражей, чтобы та помогла ему достать парик этой леди? — Она пригнулась, чтобы избежать мощной струи воды, бившей из прорвавшейся трубы. — Жена пристава и ее дружок сделали, как договаривались. И теперь несчастного честного человека повесят за преступление, которого он не совершал. Мы должны найти настоящего убийцу Анны Лукас. Если все же убийцей окажется Ребекка, это здорово ударит по нашему карману, но мы спасем человеку жизнь. И, заходя с этого конца, мы первым делом должны найти ювелира Лукас, а потом выследить ужасную мистрис Ребекку Монтегю, теперь леди Рейкуэлл. Потому что я чую, ее тайна — ключ ко всему делу.

— И к тому же она нам должна... мы несколько раз упомянули ее имя в сегодняшнем «Глашатае».

— Не думай о деньгах, Элпью, и помни: я тоже ей должна. Но речь больше не идет о наших доходах. На карту поставлена жизнь человека.

Обшарпанный экипаж остановился рядом с домом Лукасов.

Из коттеджа доносились крики. Элпью выпрыгнула из наемного экипажа и вбежала в дом через распахнутую парадную дверь.

В передней гостиной с двумя представителями власти боролась женщина. В углу позади нее сидел, сжавшись в комочек, мальчик.

— Говорю вам, — кричала женщина, — если вы дадите ребенку отсрочку на один день, у меня будут деньги, чтобы содержать его.

— Но вчера вы говорили то же самое, миссис Ли.

— Да, но, наверное, что-то случилось. Доверенное лицо должно быть здесь с минуты на минуту. Видимо, они опаздывают. Прошу вас, сэр, оставьте мальчика со мной еще на один день.

— Что происходит? — В дверях появилась графиня.

Миссис Ли умоляюще протянула к ней руки.

— У нас нет денег, чтобы платить за жилье, а ребенок не хочет отправляться в работный дом.

— Но вы же сказали мне...

— Да. — Миссис Ли тяжело дышала после схватки. — Но с тех пор нам ясно дали понять, что Анна Лукас оставила достаточно денег, чтобы обеспечить проживание здесь своего сына и мужа и оплачивать мои услуги. — Элпью и графиня переглянулись. — Душеприказчик прислал записку, что деньги доставят сегодня.

Графиня выступила вперед.

— В таком случае могу я просить вас отпустить эту даму, сударь? Миссис Ли, кто прислал письмо с обещанием средств для содержания мистера Лукаса и мальчика? Возможно, мы съездим к ним и узнаем, что их задерживает.

Не выпуская руки миссис Ли, один из представителей власти повернулся к сыщицам.

— Мы не можем отпустить ее, если только вы не имеете достаточной суммы на оплату аренды дома и на жизнь этой женщины и ребенка.

— Бедного безумного мистера Лукаса уже увезли в бедламовской повозке. И я боюсь, что, если увезут Джека, я уже никогда его не найду. Вы же знаете лондонские работные дома...

— Элпью, задержи карету, если еще успеешь. — Графиня бросила на мужчин испепеляющий взгляд. — Миссис Ли приготовит вам перекусить, а мы с мистрис Элпью тем временем съездим к ювелиру и привезем вам доказательство, что ребенок имеет средства.

— Вы сделаете это для нас, графиня? Это мистер Орчард на Лиденхолл-стрит, между Блэк-Рейвен и Эйнджел-эли, под вывеской «Попугай и жемчужина».

— Дайте нам час, господа.

Пожав плечами, представители закона сели, готовые ждать, особенно если их покормят.

— По-видимому, произошло небольшое недоразумение. — Мистер Орчард был невысоким, заросшим волосами человечком. Он сидел за большим столом, заваленным бумагами, и чистил ногти серым пером. — У меня нет клиента по имени Лукас. Ни мистера, ни миссис.

— Но миссис Ли, на Пэрэдайз-роу, это по Тоттнем-Корт-роуд, сказала нам, что вы ее душеприказчик...

— Я ювелир, мадам. — Мужчина выдвинул ящик стола, в котором спал кот. — Я держу деньги и ценности разных людей у себя в сейфе под охраной. Но у меня нет никого по имени Лукас.

— И вы не знаете никого под этим именем?

— Мне известно о семье Лукасов. — Орчард достал из бумажного пакета сардинку и помахал ею перед котом, который вяло принюхался. — Один из моих клиентов состоит с ними в некоторых отношениях, о которых я не вправе вам сообщать.

— Вы можете хотя бы назвать имя этого клиента? — Элпью хотелось потрясти человечка и придушить кота. — От этого зависит жизнь людей.

Кот зацепил и потянул рыбку из волосатой руки Орчарда не менее волосатой лапой.

— Ни под каким видом. Но я могу сказать вам, что он должен был прийти сюда сегодня, чтобы внести кое-какие средства и сделать некоторые распоряжения. Однако он не отдал никаких распоряжений, а до тех пор я не могу выделить обещанные деньги, чтобы облегчить положение Лукасов.

Кот облизнулся и решил вернуться ко сну.

— Вы не предоставляли кольца для похорон Анны Лукас?

— Нет. Как я сказал, другой мой клиент пожелал сделать благотворительное пожертвование для семьи по фамилии Лукас. Это все, что мне известно. — Мужчина покачал головой. — Мне жаль, если это стало причиной чьих-то огорчений. Я всего лишь исполнитель воли других людей.

— Мы не нуждаемся в извинениях, — сказала графиня. — В ожидании весточки от вас несчастная семья внезапно оказалась разлучена без всякой надежды на воссоединение. Самое меньшее, что вы можете сделать, — это дать им знать, что вы не собираетесь их спасать.

— Хорошо. Я пошлю нарочного. — Он задвинул ящик с котом и поднялся проводить графиню до двери. — Мне очень жаль, что вы напрасно потратили время.

И деньги, подумала Элпью, подсчитывая огромную сумму, которую им пришлось выложить за проезд до Пэрэдайз-роу и обратно, возраставшую шиллинг за шиллингом, пока они то и дело застревали на улицах города позади повозок, разгружавшихся рядом с зеленным рынком на Лиденхолл-стрит, рядом с рыбным, мясным и наконец кожевенным рынком.

Безутешные, они вышли на улицу.

— И что теперь?

— Давай узнаем, что известно в театре.

На ступенях театра стояла группа мрачного вида протестующих, повторявших свои антитеатральные призывы.

— Безопасность — улицам! — голосила угрюмая женщина в блеклой одежде. — Насилие — прочь со сцены!

— Ей надо определиться, где она хочет его иметь, — фыркнула графиня. — На улице или на сцене, потому что в конце концов оно где-нибудь да вылезет.

Они пробрались сквозь толпу и вошли в здание через черный ход. В артистическом фойе сидели и попивали пиво актеры.

— Итак, дамы! — провозгласил Сиббер, поднимаясь и оставляя на скамье экземпляр вышедшего в этот день «Глашатая». — Ребекка похищена со сцены.

— Похищена? — переспросила Элпью.

— Украдена от нас, соблазнена титулом.

— Нам удалось упомянуть там и о вас... — Графиня не закончила предложение, надеясь, что актер полезет в карман и расплатится с ними.

— В четыре у нас спектакль, а Роксаны нет. Что нам делать? — Сиббер посмотрел в угол, где пышная блондинка, выступавшая в предыдущем спектакле, повторяла свою роль вместе с Джорджем, бросавшим на нее плотоядные взгляды. — Мы только что подготовили Статиру, и она произносит свои реплики не лучше месопотамской обезьяны. Теперь мы потеряли и Роксану. Рич послал в труппу «Линкольнз-Инн», не найдется ли у них подающей надежды молоденькой актрисы, умеющей читать. Но беда не приходит одна. Понимаете, без Ребекки мы еще на шаг приблизились к тому, чтобы Рич настоял на своем и превратил это место в балаган, в котором будут выступать обезьяны, визжать кастраты и кривляться канатные плясуны. Я слышал, он пытается договориться и нанять королевских львов из Тауэра для представления «Императрица Марокко».