Безвременье и временщики. Воспоминания об «эпохе дворцовых переворотов» (1720-е — 1760-е годы) - Евгений Анисимов

Когда за сим казалось невозможно иметь здесь какой-либо успех в предприятии, то отец мой, после нескольких для виду в ретраншамент учиненных пушечных выстрелов, поворотил вправо и подвинулся вдоль реки повыше. Намерение его было, чтобы, частию встретив узкое место для переправы и частию заманить неприятеля, перебраться чрез реку и вступить в сражение. Последнего ожидал он с тем большим основанием, что нарочно сделал вид, будто бы поход свой прямо к Хотину направил. Но думать должно, что турки на сей раз не имели охоты драться; ибо без всяких дальних предприятий следовали они за российскою армиею на другом берегу, пересылая на сию сторону одних токмо татар для обеспокоивания наших войск. Однажды толпа янычар в ночное время отважилась на маленьких судах чрез реку переехать и при выступлении армии в поход атаковать арьергард, однако столь хорошо от сей приняты, что, по потере нескольких сот человек, едва успели остальные кое-каким образом убраться на другую сторону.

Сим образом отец мой, почти до самого Хотина подвинувшись и не находя никакого средства цели своей достигнуть, к тому ж при наступившей осени болезни между солдат день ото дня умножались, рассудил он за благо поход сей окончить. Но как неловко было чрез степь возвратиться, потому наиболее, что татары во множайших местах траву на ней выжгли, то решился он свою армию разделить на колонны, из коих последнюю себе оставил, и сопроводить ее чрез часть польского владения к российской границе. Хотя коронный гетман граф Потоцкий и делал на то возражение от имени республики, но в ответ ему сообщено, что нужда закон изменяет, что в проход армии все припасы за наличные деньги покупаемы будут, и что, в случае причиненного какого-либо вреда, за весь убыток заплачено быть имеет.

Так кончился поход 1738 года, и хотя на оном никаких новых завоеваний не приобретено, однако российский солдат, при славе своей за приобретенную храбрость и при спокойном духа расположении, сохранен и сей раз совершенно.

С операциями австрийских войск в Венгрии происходило в сем году не счастливее, нежели в прошлом. Ибо, кроме что они на многих сражениях редко победителями отходили, потеряли еще крепость Орсову со всею находившеюся в ней артиллериею и наконец в пребедственном состоянии возвратились на зимние квартиры.

В сих оставляю я на время об армии, дабы упомянуть вкратце о моей свадьбе и об употребительных при сем в тогдашнее время обрядах при дворе российском.

Когда придворная фрейлина выходит замуж, то получает она от двора не токмо приданое деньгами, смотря по службе ее, но также подарную постель со всем прибором, кусок серебряного глазету на платье под венец, два куска богатого штофу на другие платья и тысячу рублей на полотно и кружева. Свадебный стол, а купно и бал, дает императрица своим иждивением при дворе. За день пред тем гоф-фурьер приглашает к оному как статс-дам и придворных чинов, так и иностранных министров и всех знатных обоего пола особ первых четырех классов, считая от фельдмаршала до генерал-майора. Но великих княжон обязан сам жених просить, дабы они удостоили своим присутствием его свадьбу. В назначенный день утром в десять часов собираются упомянутые гости во дворце и, пока невеста наряжается, к каковому наряду императрица обыкновенно жалует собственные алмазные вещи, то известные к тому назначенные особы в разных придворных каретах в шесть лошадей ездят в женихов дом, и знатнейший из сих провожатых сажает жениха подле себя в карету и отвозит во дворец. После сего сопровождают невесту, шедшую тогда между двух великих княжон, из покоев императрицы для венчания. Сие происходит либо в соборной, либо в придворной церкви. Буде в первой, то шествие бывает следующим порядком: впереди едут верхами придворные трубачи и литаврщики, за ними гофмаршал с жезлом в руке в открытой коляске, потом все приглашенные мужеска пола особы по двое в карете в шесть лошадей и, наконец, жених с тою самою особою, которая за ним в дом приезжала. После сего следуют дамы попарно в каретах, и заключение делают великие княжны с сидящею насупротив их невестою. По обвенчании таким же порядком возвращаются во дворец. Но когда бракосочетание совершается в придворной церкви, то хотя тут меньше пышности происходит, однако ход в церковь открывается всегда игранием на трубах и литаврах, которые один из гайдуков несет на спине своей по залу. Как скоро все гости из церкви возвратятся, то каждый садится по чину за большой и великолепный стол. Среднее место занимает жених с невестою, по правую руку невесты сидят великие княжны и так далее прочие дамы, а по левую руку жениха садится знатнейший из всех мужеска пола особ и за ним другие, каждый по чину. Во время стола играет инструментальная и вокальная музыка и при питии за здравие всех на трубах и литаврах. Бал начинается пополудни в пять часов и продолжается обыкновенно до девяти часов вечера. Заключение бала составляет старинный, из немецкой земли перенятый танец, в котором гофмаршал с жезлом в руке предшествует; оный состоит из толикого числа пар, сколько замужних особ находится. Когда сим образом трижды протанцуют или паче пройдут, то жених с невестою подходят к императрице для принесения своей благодарности, и после того все пары, с музыкантами впереди, проходят чрез дворцовые комнаты и далее по лестнице до самого низу. Тут невеста садится с обер-гофмейстериною или с статс-дамою в карету, а жених с тою особою, которая утром за ним приезжала, и потом все особо приглашенные гости приезжают в дом новобрачного; здесь угощают их вечерним столом, по окончании которого молодых отводят в спальню. Но пока сии в почивальное платье переодеваются, гости пьют из бокалов разные здоровья, что и продолжается до того, как наконец жених к ним выйдет и, опростав пребольшой бокал, пожелает им доброй ночи. На другой день утром молодые ездят во дворец, где вдругорядь приносят благодарения сперва императрице и потом великим княжнам. В полдень угощают они своих родственников и друзей, а в вечеру ездят паки во дворец на бал, и наконец великолепным ужином во дворце же кончится все сие торжество.

Для моей свадьбы императрица назначила 20 день февраля 1739 года. И как отец мой за несколько недель до того из Украины возвратился в Петербург, то имел не токмо время все нужное в своем доме распорядить, но также удовольствие лично при том находиться. И так по наступлении означенного дня совершилось торжество свадьбы моей со всеми вышеописанными обрядами.

Невеста моя, фрейлина Менгден, была разубрана бриллиантами, от императрицы пожалованными наивеликолепнейше. Старший сын герцога Курляндского приезжал за мною на дом и потом венчание в присутствии монархини совершал лютеранский пастор по прозванию Нацциус в большом зале во дворце. За столом сидели великая княжна Елисавета Петровна и принцесса Анна Мекленбургская по правую сторону невесты, а подле меня по левую руку находился Антон-Ульрих принц Брауншвейгский. По окончании бала вместо первого отвозил меня упомянутый принц домой. Невеста же, за отсутствием обер-гофмейстерины, сопровождаема была туда статс-дамою. После сего ввечеру был ужин, и как за оным, так и после оного бокалы безумолкновенно вокруг ходили. На другой день отец мой дал большой обеденный стол чужестранным министрам и другим знатным обоего пола особам; ввечеру другой бал и ужин, как обыкновенно водилось, был при дворе.

В приданое получила жена моя от императрицы четыре тысячи рублей деньгами крупно с другими вышеименованными подарками. Сверх того собственных своих имела она еще наличными деньгами пять тысяч талеров альбертовых. По силе свадебного контракта отец мой утвердил за мою вотчину Ранцен в Лифляндии, купленную им за двадцать две тысячи рублей; да жене моей обязался выдать восемнадцать тысяч рублей, то есть вдвое против того, сколько она с собою принесла.

Между тем в кабинете работали уже над планом для нового похода. Несчастные два похода римско-императорских войск в Венгрии и колкие жалобы их, будто они непрестанно величайшей неприятельской силе подвержены бывают, понудили, что наконец приступлено к наиспособнейшему средству их облегчить и прямо чрез Польшу вступить в Молдавию. С таковым проектом отправился отец мой в армию и в конце апреля выступил с нею в поход.

Но прежде, нежели стану описывать военные действия сего года, нужно мне, не прервав связи оных, сказать о воспоследовавшем в сие время при российском дворе происшествии, а именно о бракосочетании принцессы Анны, племянницы императрицы Анны Иоанновны, с принцом Брауншвейгским Антоном-Ульрихом.

Сей принц — племянник императрицы римской, отозван по одобрению венского двора уже в 1733 году в Россию для сочетания браком с принцессою Анною.

Карл VI, римский император, не упуская ни единого случая от времен правления Екатерины I и Петра II, чтобы Россию вовлечь в интерес своего дома, надеялся таковым новым союзом родства положить основание к теснейшей и непоколебимейшей дружбе между обоих дворов. Судя по возрасту и по летам, надлежало бы браку сему совершиться уже ранее. Но что собственно тому препятствовало, об оном заподлинно сказать не могу. То истинно, что многие всю вину возлагали на герцога Курляндского, будто бы сей один все дело остановил с намерением старшему сыну своему, когда он надлежащего возраста достигнет, доставить толь высокую невесту.