Еще один мальчик - Юморист

Гарри Поттер встал.

— Хорошо, что ты мне сказала. Новое Темное заклятие? Сейчас пойду разбираться.

Мирный вечер в гостиной факультета Слизерин прервало столь невиданное зрелище, что весь курс оторвался от дел, чтобы поглазеть на дверь.

В дверях гостиной Слизерина стоял профессор–гриффиндорец Гарри Поттер.

Бобби как‑то сразу догадался, что это к нему.

— Мне стало известно, что Вы по–прежнему изобретаете заклинания? — холодно спросил профессор Поттер.

— У меня есть разрешение профессора Слагхорна, сэр.

— Профессор Слагхорн никоим образом не может дать разрешение на работу с заклинаниями, пока он отвечает за зельеварение, — в той же манере продолжал Гарри. — Разрешение на работу по курсу Защиты от Темных Сил в Хогвартсе могу дать только я, и я не припомню, чтобы Вы обращались ко мне с такой просьбой…

Бобби открыл рот, чтобы возразить, но Гарри опередил его:

— Но я могу дать такое разрешение, мистер Грейнджер, если Вы наконец решитесь спросить мое мнение. Зачем, по–Вашему, я здесь? Я готов рассмотреть Ваше заклинание, мистер Грейнджер.

— Сейчас? — спросил Бобби. — Здесь?

— А зачем тянуть? Ваши одноклассники в курсе?

Староста Слизерина быстро вставил:

— Да, сэр. Всё происходило под моим наблюдением. Мы даже ему ассистировали.

— Ассистировали? Замечательно, — мрачно изрек профессор Поттер. — Тогда вам не составит труда продемонстрировать для меня это заклинание? Или, на Ваше усмотрение, мистер староста, оно слишком опасно, чтобы звучать в общественном месте? Тогда я предлагаю переместиться в мой кабинет…

— Оно совершенно не опасно, сэр, — сказал староста. — Даже наоборот.

— Вот так.

— Я считаю, сэр, — смело заявил староста, — что это очень важное и полезное заклятие. Можно сказать, революционное! Я очень рад, сэр, что Вы проявили к этому изобретению такое внимание.

— Вы ему ассистировали?

— Я и Флеминг, сэр.

— Это великое изобретение, сэр, — присоединился к хору Флеминг. — Заклятие, способное перебить Аваду Кедавру!

— Вы плохо слушали курс моих лекций, мистер Флеминг. Если бы Вы меньше отвлекались на болтовню с Монтегю, Вы бы знали, что Смертельное заклятие не имеет контрзаклятия, никаких известных науке способов противодействия и отражения… Да, мистер Монтегю?

— Сэр, — встал высокий слизеринец, — я думаю, что имеет. Бобби Грейнджер его показывал.

— Вы изобрели контрзаклятие к заклинанию Авада Кедавра, мистер Грейнджер? — спросил Гарри.

Бобби, на которого уставился весь класс, отчаянно изображал из себя невозмутимую каменную горгулью.

— Бобби, — не выдержал Монтегю, — расскажи про Авадо Виктимус!

— Про …что? — переспросил профессор.

— Авадо Виктимус. Его Бобби изобрел. Потрясное заклинание, его в школьный курс вставить нужно! — горячо воскликнул Монтегю. — Это позор, что Бобби о нем молчит!

— Возможно, он молчит, потому что его очень предупреждали прекратить самодеятельность? Даже обещали отчислить из школы? Так Вы по–прежнему занимаетесь изобретательством Темных заклинаний, мистер Грейнджер?

Бобби вздохнул и поднял глаза.

— Авадо Виктимус, — сказал он. — Стать жертвой. Заклинание, которое оттягивает на себя любое другое, чтобы его жертвой стал хозяин заклинания. Разрешите продемонстрировать, сэр?

— Вы его действительно изобрели?

— И опробовали! — вмешался Монтегю. — На всём опробовали: на Петрификусе Тоталусе, на Импедимента, на Оглохни, на Конфундусе, на Экспеллиармусе… Вообще на всем, на чём знали, и Вы не представляете, как оно здорово работает!

— Но действует ли Авадо Виктимус на Непростительные, я не знаю, — быстро сказал Бобби. — Вы же понимаете, мы не проверяли его на Империо и Круцио. Но у него должен быть большой потенциал.

Гарри Поттер сказал:

— Покажите!

Монтегю и Флеминг встали; они вышли вперед в центр гостиной, который быстро и бесшумно очистили от мебели остальные свидетели эксперимента. Бобби не двинулся с места.

Монтегю и Флеминг поклонились друг другу.

— Что‑нибудь простое, — сказал Флеминг.

— Импедимента?

— Давай.

— Импедимента!

— Авадо Виктимус! — выкрикнул Бобби, не вставая с места.

Струя Оглушающего заклятия, пущенного Монтегю во Флеминга, затормозила, не достигнув Флеминга. Ее перебила белоснежная линия, рожденная из палочки Бобби, и притянула к себе. Импедимента вместо Флеминга ударила в Бобби, и он застыл оглушенный.

Через минуту примерно он должен был очнуться.

— Ничего себе, — сказал кто‑то из класса.

— Сэр, оно очень сильное, — с жаром убеждал Монтегю. — Бобби сам сказал, что делал его в расчете на Аваду Кедавру.

— В расчете на Аваду Кедавру, — повторил профессор Поттер и рухнул в кресло.

Монтегю с тревогой подошел к Поттеру.

— Сэр, это же переворот в Защитном искусстве. Бобби не хотел, чтобы кто‑то знал, но Вы же его видели! По–моему, о таком преступно молчать!

— Вы правильно сделали, что показали мне, — устало сказал профессор Поттер. — Вы всё сделали правильно.

— Вы же не накажете Бобби за это?

— О Мерлин… Не накажу.

— Сэр, можем ли мы привести в чувство Грейнджера?

— А вы проверяли, как действуют лечебные заклятия на жертву Вашего изобретения? Нет? Тогда ждите. Пусть очнется сам.

Бобби очнулся, когда помощник старосты незаметно для Гарри выскользнул из гостиной на поиски декана Слагхорна.

Бобби моргнул.

Профессор Поттер подошел к нему.

— Вы в порядке?

— Спасибо. В полном порядке, сэр.

— Отлично. А теперь объясните, каким образом Ваше заклинание отразит Непростительные.

— Оно не может отразить Непростительные, — поправил Бобби. — Оно вообще ничего не может отразить, у него нет такой цели. Заклятие пущено и исполняется. Но оно исполняется на том, кто по своей воле решил принять заклятие на себя. На том, кто добровольно перетянул их в свою сторону. Как можно отразить Непростительные — Непростительные в принципе нельзя отразить, Вы сами так говорили.

— Тогда в чем был смысл?

Бобби опять вздохнул.

— Ну, у людей разная сопротивляемость, переносимость заклинаний. Если в вас бросили заклинание, которому вы плохо сопротивляетесь, тот, кто более резистентен, может развернуть его на себя. Он спасет вас, и от заклинания будет меньший вред, чем считал его исполнитель. Смысл в том, что теперь заклинаний можно меньше бояться, потому что можно выбирать, в кого они попадут. Можно нарушать планы агрессоров, потому что они уже не уверены, попадут ли их заклинания по назначению.

— Но если в человека послана Авада Кедавра, он умирает, — сказал Поттер. — Намеченная жертва или добровольная по Авадо Виктимус, он все равно умрет.