Между Сциллой и Харибдой (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

— Да, мы все всё ради этого делаем, — вставила Ракель посчитавшая, что меня незаслуженно обижают.

— И это нас возвращает к тому, что прежде, чем делать всё, неплохо было бы сначала согласовать с другими. Никто не вправе решать столь серьёзные вопросы единолично.

— Нас пятеро, посвящённых в тайну, — заметила я. — Трое были за немедленное использование заклинаний, а это, несомненно, большинство, если вы не считаете, что титулы принца и принцессы дают вам по два голоса.

— Да ксуорс вас побери! — опять взвилась Марсела. — Вы можете представить наши чувства, когда неожиданно трое из священников, участвующих в молебне, упали на землю и стали корчиться, как будто их пытали.

То, что никто не умер, мы выяснили сразу, поэтому, хоть и испытывали чувство вины, но оно гасилось эйфорией от успешного использования заклинания.

— У них же из тела выходил божественный золотой свет, — невозмутимо напомнила Ракель. — Значит, вы должны были догадаться, что всё идёт как надо.

— Рауль, да весь город гудит, что Двуединый явил чудо, а это значит, что в Теофрении грядут золотые времена. И это только благодаря нам, — напомнил Альварес. — Как говорит Катарина, победителей не судят.

Я скромно промолчала, хотя могла бы возразить по поводу авторства. С другой стороны, как ни крути, это сказала действительно Катарина, хотя и не я, а Екатерина Вторая.

— То есть мы вам ещё и благодарны быть должны, сеньор Альварес? — едко спросила Марсела.

— Не то чтобы благодарны, но уж точно не стоит на нас ругаться, — ответила я вместо смутившегося Альвареса. — Народ ждал чуда, мы это чудо дали. А заодно обеззаразили несколько священников, что пойдёт на пользу церкви. Кроме того, мы провели эксперимент и выяснили охват совместного заклинания, чего не получилось бы сделать ночью, потому что результата не было бы видно.

— Катарина, да как вы не понимаете, — устало выдохнул Рауль. — Таких сюрпризов нам не нужно, пусть они хоть десять раз приятные. Мы должны быть к ним готовы. А не так, что, когда священники посыпались на пол, мы догадались, что это результат ваших действий, а не мор в церкви.

— Но вы же нашли что сказать, — смущённо предположила я.

— Разумеется, мы нашли что сказать, — уже не так агрессивно ответила Марсела. — Что Двуединый очищает пастырей своей церкви.

— Получается, среди священников высокий процент магов с низким уровнем дара…

Сказала я это больше для себя, чем для остальных. Почему-то мне казалось, что церковь и магия — понятия несовместимые.

— Разумеется, — ответил Альварес. — А куда им ещё идти? Для полноценного занятия магией Дара не хватает, зато его достаточно, чтобы служить проводником божественной воли.

Он упорно не смотрел на Марселу, а Марсела упорно не смотрела на него. Так упорно, что не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: эти двое неровно дышат друг к другу. Так что, похоже, я очень поторопилась, когда посчитала Марселу влюблённой в Теодоро. Для неё тот брак был всего лишь одной из неприятных обязанностей. А её неприязнь ко мне основывалась на том, что, по её мнению, я отбросила все свои герцогские обязанности, чтобы развлекаться, чего она себе позволить не могла. Впрочем, я могла ошибаться как тогда, так и сейчас. И нежелание Альвареса и Марселы смотреть друг на друга объяснялось давней неприязнью. В конце концов, Теодоро хорош и у него есть флёр…

И думать сейчас следовало вовсе не о чужих отношениях, у меня и без того было чем забивать голову.

— Встаёт вопрос, до конца ли очистились священники или там что-то осталось для развода, — перешла я к делу. — То есть освободился ли этот город полностью от влияния демонов.

— Бернар утверждает, что освободился, — неохотно ответил Рауль.

Что характерно, самого Бернара рядом с ним не наблюдалось, значит, шастает по городу и изучает атмосферу с тем, чтобы потом доложить Раулю.

— Мне кажется, всё равно имеет смысл прочитать заклинание на троих, — предложила я. — Волна будет больше и сильнее. Те демоны, что не выгорели, наверняка сдохнут. Возможно, стоит ещё читать заклинание по дороге.

— Точно, — оживилась Ракель. — Тогда кортеж будет сопровождаться золотым сиянием Двуединого.

Она восторженно вздохнула и подпёрла подбородок кулаком.

— Мы подумаем над этим, — сказала Марсела. — Но завтра, когда вы поймёте, что чуть не поставили под удар нашу миссию. А сейчас я возвращаюсь в гостиницу.

Она встала, и гвардейцы, которые сопровождали принца и принцессу, сразу подались вперёд.

— Сеньорита Наранхо, будьте любезны, составьте компанию Марселе, — неожиданно приказал Рауль.

— Но… — Подруга обречённо посмотрела на недоеденную отбивную.

— Пожалуйста, — с нажимом сказал Рауль. — Я распоряжусь, чтобы ужин доставили к вам в номер.

Ракель бросила на меня сочувствующий взгляд, встала с тяжёлым вздохом и присоединилась к Марселе, после чего они вместе удалились. Я понадеялась, что хотя бы моя подруга не вызывает у Марселы отрицательных эмоций, а значит, Ракель не достанется дополнительного выговора, в отличие от нас с Альваресом.

Рауль ругаться не торопился, дождался ухода сестры, сделал заказ, чтобы не глядеть, как мы едим, и лишь потом заговорил, но вовсе не о том, чего я ожидала.

— Если у вас, дорогие мои соратники, — вкрадчиво сказал он, — так много лишней энергии, что хватает на хулиганство, предлагаю её использовать на благо страны.

— Ты сейчас о чём? — подозрительно уточнил Альварес, который после ухода Марселы стал выглядеть куда менее напряжённым. — Мы её и так на благо страны использовали, с этим даже твоя сестра согласилась.

— Я сейчас о том, что неплохо было бы закрыть вопрос с Сиятельной бомбой. Бернар говорит, что в наших силах подорвать её незаметно, но делать мы это всё-таки будем за пределами города.

— То есть она у вас с собой? — изумилась я.

— Да, в одной из повозок, — признался Рауль, — под иллюзией.

При мысли, что всё время в пути я была рядом с этой пакостью, мне стало нехорошо. И после этого Рауль упрекает нас в ненужном риске? А сам-то, сам чем занимается? Да мы подвергли их куда меньшему риску, чем он — нас.

— Боже мой, зачем вы таскаете с собой бомбу? Это опасно.

— Если вы не забыли, Катарина, я как раз и предлагаю её больше не таскать. Формула сферы для подрыва предполагает участие трёх сильных магов. Причём именно сильных, умение там не столь важно.

Альварес тронул его за руку и спросил:

— А ты уверен, что Катарина достаточно сильный маг?

Что характерно, в своих силах он ни на миг не усомнился.

— Хосе Игнасио, я был лучшего мнения о твоих умственных способностях, — подколол его Рауль. — Неужели ты до сих пор считаешь, что Катарина показала свой настоящий уровень магии? Поверь, в нашей тройке самый слабый маг — ты.

Альварес вытаращился на меня так, что у меня появилось желание проверить, не вырос ли у меня случайно посреди лба рог. Я даже уступила своему желанию и украдкой проверила. Но нет, лоб был абсолютно гладкий.

— Это сколько у неё тогда?

— Меньше, чем у Рауля, — сразу попыталась я перевести стрелки на принца.

— С чего вы взяли, Катарина? — усмехнулся Рауль.

— У меня свои источники информации, — уклонилась я от ответа.

— Альба? — насмешливо уточнил он.

— По-моему, мы собирались обсуждать взрыв, а не мои источники информации, — отрезала я. — И не надейтесь, я их не выдам.

— А чего его обсуждать? — Альварес отвлёкся от разглядывания меня и переместил внимание на принца. — Его делать надо. Ты предлагаешь сегодня, Рауль, я правильно понимаю?

— Правильно, — согласился Рауль.

Тут как раз принесли его заказ, и всё время, что официант выгружал блюда на стол, принц молчал, а потом с явным удовольствием принялся есть.

У меня же, напротив, аппетит пропал, зато разожглось любопытство.

— Ну и? — не выдержала я.

— Вы о чём, Катарина? — он притворился, что ничегошеньки не понимает.