Личная эвакуация - Алекс Орлов

– Перекодируется долго, все же другой тип текстовой модели. Ага, вот: стоит «дальнобойка» местного производства. Шарашит куда пожелаешь, коды вшиты, поскольку связь гражданская, а не секретная. Ну что, пойдешь в гости, или рванем обратно?

– Нет, придется идти, – вздохнул Сторм, подхватывая металлический кофр с НЗ и несколькими комплектами термобелья.

– Смотри, там окошки есть, так что сможешь помахать мне ручкой! – сказал пилот и засмеялся.

Снова бибикнул радар.

– Пойду скорее, а то доставлю тебе неприятностей.

– Ни хрена они не получат – я их замучил и окончательно обул, – заверил пилот и разблокировал люк, который отошел в сторону, открывая испещренную космической непогодой обшивку.

Сторм коснулся рукой в перчатке бронированной панели, и та сработала, легко отбросив в сторону толстенный фрагмент стены.

– Будь здоров, – сказал Сторм и шагнул на чужую территорию.

– Удачи! – отозвался пилот.

Дверь станции встала на место, снаружи щелкнул люк глейдера, и тот стал отходить.

Сторм огляделся, топнул, проверяя, как работает искусственная гравитация, и, поставив на пол кофр, дотронулся до низкого потолка.

Что ж, вполне приличная территория. Все чисто обработано, никаких следов пребывания прежних экипажей. И узкие иллюминаторы, они действительно существовали, придавая станции какой-то уют и простор, что ли. В глейдере были экраны. А тут – другое дело.

Глава 34

Сторм не удержался от того, чтобы не пораскачиваться – станция была небольшой, и, казалось, ее легко вывести из равновесия, но это, конечно же, было не так – никакие попытки Сторма вызвать крен не дали результатов, станция стояла прочно, как скала.

Заметив его телодвижения, на стенах стали разгораться осветительные панели. Где-то щелкнуло реле кондиционера.

Чуть пригнувшись, Сторм посмотрел в иллюминатор и увидел удаляющийся глейдер. Не успел он подумать, что все обошлось, как мелькнувшая молнией ракета ударила в цель, и на месте глейдера расцвел алый цветок четырехфазной вспышки, четко разделившейся на бело-оранжевый центр, красную магму, синие выбросы тяжелых ядер и фиолетовую корону.

Достигнув максимального размера, вспышка, казалось, застыла в этом потрясающем состоянии, но затем схлопнулась, выпустив из черного ядра белые искры и оставив расходящийся протуберанцами туман охлаждающегося газа.

Сквозь него, как через облако, проскочила пара перехватчиков, а затем по обшивке станции застучали долетевшие осколки глейдера – совсем мелкие.

– Вот и все, – выдохнул Сторм, распрямляясь. Теперь его интересовало, что предпримут пограничники дальше – станут ли его искать или посчитают, что дело сделано и нарушитель уничтожен. Могли они заметить маневры глейдера возле станции или для них это стало лишь счастливым появлением на радаре ускользнувшей цели?

– Так ушли вы или нет? – вслух произнес Сторм. Напряжение никак не покидало его, опасность все еще была где-то рядом – Сторм служил давно, побывал во многих передрягах и привык доверять своим ощущениям.

По спине будто прошлись перышком. Чуть заломило в позвоночнике. Затаив дыхание, Сторм медленно повернулся и в узкий иллюминатор на другой стороне станции увидел зависшую гору фасеточной брони, встроенных пушек и излучателей.

Это был перехватчик пограничных сил, именно такой Сторм разглядывал не так давно на экране в глейдере. Тогда он был весь на виду и казался страшным, но этот выглядел страшнее, ведь он, словно зверь у норы, вынюхивал и проверял – есть ли здесь какая пожива?

Сторм включил режим тайм-слоу, это помогало до минимума сократить все биологические ритмы, на которые часто были настроены тонкие разведывательные системы.

Агент не помнил, сколько он так простоял, и вышел из режима тайм-слоу уже в полуобморочном состоянии.

Немного перевел дух, огляделся – перехватчика возле станции не было.

Сторм поднял с пола кофр, переставил к стене и прошел к холодильному шкафу.

Снял со стопора дверцу, открыл и удивленно покачал головой – сверху донизу шкаф был заставлен аборигенными продуктами. У него появилась возможность узнать, чем же питаются те, в среде которых ему предстояло работать.

Об уничтоженном глейдере он уже не думал. Это была не первая потеря, свидетелем которой он стал, а ему еще предстояло выполнить нелегкое задание.

Решив, что вернется к содержимому холодильника позже, Сторм прошел в уголок станции, где, накрытая пластиком, дремала панель узла связи.

Сняв покрывало, он с полминуты разглядывал малознакомую установку, на ходу постигая принцип ее работы.

Но ничего особенного. Немного поэкспериментировав, он нашел нужную комбинацию включений и запустил станцию связи в режим поиска, а сам отошел к стойкам с какой-то серьезной аппаратурой.

Разумеется, оборудование было примитивным, однако что это такое, Сторм не смог определить даже примерно. Впрочем, такой задачи ему не ставилось.

Скоро узел связи отыскал в эфире пару сотен каналов радио– и субволновой связи. Сторм подошел к экрану и начал внимательно изучать список – новый язык, пусть примитивно-линейный, на первый раз давался нелегко. Предстояли тренировки и психотренинги, после которых он сможет читать текст в нескольких окнах сразу, а также выполнять сопутствующие речи, мимические действия, которые и отличали коренных носителей языка от знатоков-иностранцев.

Вот и нужный канал, исполненный в радио– и субволновой версиях. Чтобы не спутать, в его названии был закодирован дабл-код, что являлось прямой меткой.

По умолчанию субволновая версия являлась предпочтительной, поскольку была более скоростной, да и режим ее обработки в кодировочных бункерах был не столь обременительным.

Сторм включил передачу, и вскоре ему ответили. Агент поприветствовал нового куратора, и они обменялись паролями. Потом последовала отсечка – особый сигнал, говоривший о том, что Сторм общался с математической моделью куратора, который пока не мог пообщаться с агентом напрямую.

Большой проблемы в этом не было, следовало лишь подождать, пока тот освободится и свяжется, когда будет такая возможность.

Оставив панель включенной, Сторм решил отдохнуть и, добравшись до операторского кресла, сел в него, проверяя соответствие своей анатомии телосложению туземцев.

В этом кресле ему было удобно, и это порадовало. Как-то на Банкарте он был вынужден корчиться в комплекте жилой мебели абактюрусов, которые были на три головы выше, уже в плечах, да еще ссутулены. Вот это было испытание, а эти бетапитеки – совсем другое дело.