Звезда наемников - Уильям Кейт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Халид изучал экраны выстроившихся в ряды приборов, плотно заполнявших кабину «Стингера». Инфракрасный сканер показал источник тепла на некотором расстоянии в том направлении. Что же это могло быть? Большими быстрыми шагами он двинул «Стингера» вверх по берегу, в сторону ветхих, потрепанных погодой домов.
Халид был сауриматом, ихваном «Быстрой смерти», и этот основополагающий факт никогда, ни при каких условиях нельзя было изменить, хотя его братья убили бы его, если бы они встретились сейчас лицом к лицу. Воспоминание об окончательном расставании с ними все еще представлялось очень мрачным. Как сауримата, его безжалостно тренировали, чтобы он мог командовать, принимать решения о жизни и смерти тех, кто возложил ответственность за успех миссии братства Сауримат на него лично. Мастера-сауриматы учили его, что такие решения лучше всего принимать в состоянии заледеневшей крови – фарир кальб – «пустого сердца». В этом самовнушаемом эмоциональном состоянии любовь и ненависть, страх и смелость отступали в область, где они не могли повлиять на разум воина, на его решения.
С того момента, как он подписал договор с Легионом, его обучал молодой командир Грейсон Карлайл. Страстность Карлайла, всплеск эмоций, постоянно бушевавших внутри него, было нетрудно увидеть. И все-таки идея приспособления подбитого шаттла для плавания по морю была впечатляющей. Рискованное предприятие должно было провалиться, но тем не менее корабль как-то не утонул. Даже ослепляемый чувствами, Карлайл владел даром руководства, чего в командире Халид не понимал до конца. Здесь можно было многому поучиться.
Противник!
Приближался боевой робот «Шершень-» со знаками Дома Куриты, едва видимый в предрассветном сумраке. Его водитель все еще не видел Халида, машина шла навстречу большими шагами.
Раздался трескучий пулеметный огонь, резкий и отрывистый в утренней тишине. На одном из массивных бронированных плеч сверкнула искра рикошета. «Шершень» остановился, его приземистая голова-турель завращалась, отыскивая источник атаки, массивная механическая рука подняла похожий на винтовку средний лазер.
Кто-то атаковал куритского робота ручным оружием. Хотя этот факт и говорил кое-что о политических симпатиях местного населения, но больше сообщал о рассудке тех же людей. Или кто-то там видел неожиданное появление Халида из моря и знал, что он должен быть из сил наемников, недавно прибывших на Верзанди? Если так, то атака была своевременной, предпринятая преднамеренно, чтобы предоставить ему удобный случай.
Иншалла! Он стал остужать свой разум и сердце, повторяя фразу, которая вводила его в тиски фарир кальб.
Сердце мое пусто, все тело – оружие, ум и тело – единое целое...
Он охватил ситуацию. Ум и тело – единое целое... «Стингер» прыгнул вперед, за двадцать быстрых шагов одолев расстояние до «Шершня». Он решил не открывать огонь, чтобы не рисковать пролить кровь своих новых союзников и не привлекать внимания других роботов Дома Куриты, которые могли быть поблизости. Одна из рук «Стингера» взметнулась в молниеносном ударе, который смял выдвинутый вперед лазер «Шершня». Правая нога сокрушила колено «Шершня», заставив вражескую машину накрениться в сторону.
Иншалла! Ум и тело – единое целое! Аллах акбар! Один из бронированных кулаков машины Халида стремительно опустился вниз, заостренные пальцы пропороли кабину в самом слабом месте. Вражеский робот зашатался, когда Халид вырвал руку «Стингера» из разбитой вдребезги головы. Только после этого Халид разрешил себе расслабиться.
Жители деревни, широко улыбаясь, с оружием в руках, стали появляться из своих укрытий. В гавани свет раннего солнца осветил корпус «Фобоса», засверкавший мокрыми золотистыми отблесками.
XV
Прошла неделя. Грейсон получил сообщение, что «Фобос» невредимым прибыл в Уэстли. Шторм и облачный покров служили прикрытием большей части морского перехода. Драконы его не засекли. Сейчас команда Мартинес находилась в безопасности на якорной стоянке, хорошо укрытой в тени массивных утесов.
В то же время повстанцы из деревни вместе с наемниками нанесли поражение немногочисленным войскам Дома Куриты и лоялистов в окрестностях. Успех, который в большей степени мог быть приписан действиям повстанцев, нежели прибытию поврежденного космического корабля наемников.
Илза послала сообщение от себя лично Грейсону:
«Вы правы. Проклинаю вас за то, что вы гений. Приступаем к ремонту. Илза».
Это известие ободрило Грейсона. Хотя положение Легиона все еще оставалось серьезным, сейчас появилась, по крайней мере, слабая возможность, что шаттл может быть отремонтирован – были бы время, материалы, усердная работа и приличное оборудование. Возможно, что однажды Легион сможет покинуть эту планету самостоятельно. Несмотря на хорошие известия о «Фобосе», прочие дела вызывали большую тревогу, чем обычно.
– Генерал, по моим оценкам, четырех недель попросту недостаточно,– высказал он как-то Торвальду.
– Капитан, это и так больше, чем я планировал. Мы не можем сидеть, ничего не делая и наблюдая за разорением нашей планеты. Армия должна быть готова к решительным действиям через три дня.
Грейсон ожидал и страшился этой беседы несколько недель. Его обязанность по превращению толпы, состоящей большей частью из подростков, в водителей боевых роботов и группу поддержки вызывала в нем мучительную борьбу – борьбу с самим собой так же, как и с командованием армии повстанцев. С одной стороны, его контракт обязывал его превратить эту толпу в солдат. Это означало, что чем дольше он занимается с ними, тем выше поднимаются их шансы на то, чтобы победить. С другой стороны, Грейсон чувствовал, что потребуются годы, чтобы создать из этой пестрой толпы солдат, готовых открыть огонь по страшным боевым машинам генерал-губернатора Нагумо.
Почти с самого дня прибытия на Лисий остров он занимался выявлением альтернативных возможностей, но без заметных успехов. Его принципиальное предложение заключалось в том, что надо сагитировать всех граждан Верзанди массой подняться против Куриты. Торвальд и Эрикссон уверяли его, что мирные люди никогда не сдвинутся, если им не продемонстрировать мощь и возможности профессиональной армии повстанцев. И этой армией была группа подростков, которую наемники пытались сейчас натаскать.
– Три дня? Генерал, некоторые из этих людей попросту детишки!
– Они должны быть готовы,– ответил Торвальд. Он нахмурил брови.– И они готовы! Я вчера сам наблюдал, как вы семимильными шагами превращаете их в воинов. Они хорошо смотрятся.
– И они до сих пор не произвели ни единого боевого выстрела. Бог с вами, генерал, вы посылаете этих детей против куритских роботов, но не хотите создать армию!
Торвальд неодобрительно посмотрел в глаза Грейсону:
– Так чего же им не хватает?
– Опыта! Опыта и, возможно, пяти-шести лет подготовки, чтобы уяснить разницу между ПИ-излучателем и охотничьим ружьем.
– Некоторые из них, постарше, имеют достаточно опыта, капитан.
– Уверен, что это была стрельба из укрытий по милицейским часовым и похищение банок с консервами! Но большая часть повстанцев, особенно дети, никогда не находилась под огнем. Генерал, вы знаете, что это означает?
– Многие из этих... из этих детишек сражались с коричневыми. Ваши люди недооценивают кг организованность и патриотизм. Пришло время показать им свое умение на поле боя.
– Разве я не являюсь одним из тех, кто оценивает, когда они готовы?
– Нет, сэр. Я видел, что они могут. Для этой операции им не нужны изощренные приемы, например, вывод из строя вражеских боевых роботов ранцевыми зарядами. Все, что им нужно знать,– это организация сражения, дисциплина и уверенность – все то, что вы им дали, капитан! Я сам видел это!
Грейсон яростно потряс головой:
– Уверенности недостаточно перед лицом ПИ-излучателя и лазерного огня! Им нужен опыт!
– Что вы предлагаете в качестве опыта?
– Когда они будут готовы, я полагаю, что мы сможем совершить налет на какой-нибудь склад государственной милиции, что-нибудь легко охраняемое.
Торвальд откинулся, схватил стилос со стола и стал крутить его между пальцев. Спустя мгновение он как будто принял решение.
– Капитан, я могу пообещать вам, что у них появится опыт. Через три дня мы начинаем наступление против Нагумо. Если оно будет успешным, то не будет необходимости ни в каких налетах или вообще в тренировках на боевых роботах. Одно сражение – и кампания будет выиграна!
Грейсон усмехнулся скептически:
– Одно сражение, генерал? А предположим, что наступление не окажется успешным?
– Капитан, я не собирался посвящать вас в детали операции. Вам нет необходимости их знать. Всегда существует вероятность, что один из вас будет захвачен и допрошен. Или даже то, что информация может Сыть... продана.