Смертельные инвестиции - Хьелль Ола Даль

– Теперь в «ПО партнерс» нет менеджера по маркетингу. Поскольку Рейдун умерла, официально у них нет и сотрудницы по работе с клиентами… Но вряд ли такая мелочь помешает им продавать свой товар. Их хваленая разработка – помните, как в сказке, – новый наряд короля!

Какое-то время они сидели молча. Наконец, Гунарстранна выдвинул ящик и выключил диктофон.

– Вам придется подписать протокол, – по-прежнему задумчиво проговорил он и встал. – Еще чуть-чуть, и вы свободны.

Глава 32

Было раннее утро. Гунарстранна встал в половине седьмого. Как всегда, он быстро съел тарелку овсянки, запив ее двумя стаканами обезжиренного молока, а потом не спеша выпил половину кофейника горячего кофе. Вызвал такси и поехал в Кампен. Водитель болтал не умолкая. Он успел затронуть все популярные темы: Олимпийские игры в Лиллехаммере, правительство, сторонников евроинтеграции и центристов… Дошел и до старушек, которым пора о душе подумать, а не шкандыбать через Вогтсгате на мигающий зеленый.

Инспектору таксист не мешал. Он слушал его вполуха, а сам смотрел в окно и думал о своем.

Гунарстранна попросил высадить его у церкви на главной площади Кампена. Последний отрезок пути ему хотелось пройти пешком. Было еще рано. Гунарстранне нравилась сонная, покойная атмосфера, окружающая деревянные домики в Кампене. Он любил гулять здесь, разглядывать идиллически яркие фасады и крошечные палисадники за деревянными заборами. Шагая к дому на Хёлберггата, он вспоминал недавно прочитанную газетную статью, посвященную Осло. Статью написал какой-то замшелый бюрократ, который считал, что на политические решения можно повлиять с помощью взвешенной, разумной дискуссии. Он придерживался той точки зрения, что ярко раскрашенные деревянные домики служат самой яркой достопримечательностью Осло. Идя по Кампену, Гунарстранна невольно соглашался с автором статьи. Пригород даже сейчас, в начале апреля, когда еще не появилась молодая трава, напоминал букет цветов.

Вскоре он дошел до места назначения. Повернув в нужный двор, он нигде не увидел свою «шкоду». Зато в нос бил сильный запах краски, а из гаража доносилось пронзительное жужжание.

Распахнув дверь гаража, он сначала почти ничего не увидел. В серой дымке краски, наносимой из краскопульта, просматривались неясные очертания голубого фургона. Гунарстранна уловил какое-то движение. Скоро из тумана высунулось закопченное лицо, все в пятнах и потеках. Гундер обнажил белые зубы в улыбке.

– Заходите! – крикнул он.

Инспектор инстинктивно попятился, осторожно перешагнул высокий порог и вышел на свежий воздух.

– Здесь невозможно находиться без противогаза! – воскликнул он, обращаясь к вышедшему следом механику. Тот по-прежнему дружелюбно улыбался. На грязном лице контрастом смотрелись большие светло-голубые глаза. Лоб прорезали четыре морщины.

– Сейчас здесь, можно сказать, чистейший горный воздух! – объявил Гундер. – Вы бы зашли час назад, тогда внутри вообще ничего не было видно. Как в тумане!

Они стояли во дворе у импровизированной автомастерской с покосившимися стенами и крышей из рифленого железа, которая, казалось, вот-вот рухнет. Механик извлек откуда-то окурок размером с ноготь, зажал его между губами. Гунарстранна молча дал мастеру прикурить. Тому каким-то чудом удалось прикурить и не обжечься. Он поманил Гунарстранну за собой в темный переулок. Старые сабо Гундера гулко клацали по асфальту. За углом у тротуара стояла белая «шкода».

– Я поменял крышку трамблера – оказалось, в ней было все дело. Заодно поменял ремень вентилятора, свечи и два провода. – Он говорил, не вынимая сигареты изо рта. Окурок словно приклеился к его нижней губе.

– Машине всего три года! – Гунарстранна беспомощно развел руками.

Автомеханик в промасленном комбинезоне смерил его снисходительным взглядом.

– Три года, говорите? Да у этого драндулета, – он ткнул в «шкоду» пальцем, – возраст надо умножать на семь, как у собаки.

– Она в порядке? – мрачно спросил Гунарстранна.

– Теперь да.

– Сколько?

– Вам чек нужен?

Гунарстранна нахмурился. Механик стоял, усиленно морща лоб, и соображал.

– Плюс НДС…

– Сколько?! – рявкнул Гунарстранна.

Механик посмотрел на свои руки.

– Нормальных счетов я все равно не выписываю, – вздохнул он. – Шестьсот!

Инспектор расправил плечи и сунул руку во внутренний карман. Достал из бумажника шесть сотенных купюр.

Механик дружелюбно улыбнулся.

– Она у вас «зацвела», – сообщил он, засовывая деньги в карман комбинезона. – Вон там, на дверце, видна ржавчина…

Гунарстранна молча взял у Гундера ключ от машины.

– Кстати, я и кузовными работами занимаюсь, – сообщил он.

Инспектор кивнул и направился к машине. Механик улыбнулся и зашагал в гараж.

– Если что, обращайтесь! – крикнул он перед тем, как скрыться за дверью.

Машина завелась с пол-оборота. Гунарстранна довольно улыбнулся, тронулся с места, проехал несколько метров. Затормозил, вышел. Мотор мурлыкал, как кот. Он открыл капот. Отлично! Новые провода. Новая крышка трамблера. Вздохнув с облегчением, он выпрямился и закрыл капот. Порылся в кармане в поисках сигарет. Чиркнул зажигалкой, закурил, задрал голову… и остолбенел. На грязных окнах верхнего этажа красовались большие белые буквы. Вот и не верь после этого в совпадения! На стеклах через одно было крупными буквами выведено: «АДВОКАТ». И рядом – фамилия: «БРИК». Потом промежуток – кирпичная стена – и снова: «АДВОКАТ».

Гунарстранна заглушил мотор, вылез из машины, перешел на ту сторону. За воротами оказался красивый внутренний двор. Ухоженная клумба, обсаженная декоративными туями, в углу – летний стол. Над дверью медная табличка с фамилией. Он снова прочел: «Брик, адвокат». Отлично! Значит, вот где живет консультант Энгельсвикена!

Инспектор ненадолго задумался. Приняв решение, направился к машине.

Глава 33

Пятничное утро, и машина в полном порядке… Но и в ближайшие выходные ему не суждено поехать в свой загородный домик. Наверное, и в следующие тоже, и еще через неделю… Невыносимо думать о том, что он вынужден торчать в городе. Гунарстранна все больше злился. На востоке, где-то над Швецией, небо было низким и серым. Такое небо сулит дождь к вечеру. То же самое говорили и в новостях, в прогнозе погоды. На столе лежал распечатанный протокол допроса Свеннебю, менеджера по маркетингу, который понятия не имел, чем торгует его компания. Более того, Свеннебю вообще не понимал, как при такой организации труда компания рассчитывает хоть что-то продать. Потому что директор, постоянно твердивший о космических прибылях, не заключал никаких коммерческих сделок.

Гунарстранна курил и стряхивал пепел на глянцевый буклет «ПО партнерс». Буклет был раскрыт на развороте с портретом менеджера по финансам, бывшего головореза, выбивавшего долги из неплательщиков. Брегор отсидел срок за избиение мелкого предпринимателя из Ховсетера, а теперь заманивал доверчивых инвесторов огромными доходами в сомнительную контору. Доверьтесь «ПО партнерс», говорилось в буклете, платите наличными. Переводите ваши денежки… кому? Группе никому не известных? Или лично Терье Энгельсвикену – королю банкротов с дырой в кармане, обладателю сомнительной репутации?

У инспектора накопилось много вопросов к юрисконсульту компании. Но Гунарстранна понимал, что он пока не готов к встрече с Бриком. Возможно, беседовать с Бриком лучше вообще не ему, а тем, кто лучше его разбирается в юридических и финансовых вопросах.

Гунарстранна сдул пепел с физиономии Брегора, смял окурок, придвинул телефон и набрал номер.

– Давестюэн слушает, – ответил голос на том конце. Его владелец явно что-то жевал.

– Гунарстранна.

– А, привет! – Его собеседник продолжал жевать.

Гунарстранна раздраженно кашлянул.

– Я насчет «ПО партнерс».

– Так я и подумал. – Давестюэн по-прежнему жевал.

Гунарстранна слышал медленное, ритмичное чавканье – как будто ребенок шлепал по грязи.

– Что-нибудь узнал?

– Ну…

Гунарстранна зажал трубку подбородком и достал из кармана еще одну сигарету.

– Завтракаешь, что ли? – подчеркнуто вежливо спросил он.

– Нет, – ответил Рейер, чмокнув губами. – Справляюсь с синдромом отмены, облегчаю процесс расставания с вредной привычкой… У нас на твоего Энгельсвикена собрана толстенная папка. – Он невозмутимо продолжал жевать.

Гунарстранна кивнул. Интересно, что это за синдром отмены, подумал он, но спрашивать не стал.

– Закрытые дела, – невнятно продолжал Рейер. – Кредиторы не раз подавали на него в суд за мошенничество. По утверждениям истцов, непосредственно перед тем, как его объявляли банкротом, или даже после открытия процедуры банкротства Энгельсвикен тратил на личные нужды деньги компаний, которые он возглавлял.

Гунарстранна нахмурился: