Секретарша для доктора - Бетти Нилс

День был унылый и холодный, но девушка все же решила немного поработать в саду. Надев старый плащ и повязав голову платком, она провозилась за работой до сумерек, собирала сухие ветки, сгребала листья, подметала заросшие дорожки, наводила порядок. Затем Матильда, разрумянившаяся от пребывания на воздухе, вошла в дом, чувствуя себя намного лучше, налила себе чаю и позвонила в больницу.

— Стабильное улучшение, — сообщил ей голос на другом конце провода. — Ваша мать просила вам передать, что она позвонит вам завтра, после того как вы придете домой.

Вечер был темным, и дом казался Матильде мрачным и очень пустым. Ей было немного не по себе от мысли, что она одна в пустом доме, за которым тянутся только огромные поля. Лучшее, что можно было сделать, — это поужинать и пойти спать. Она так и поступила. Рэстус, чувствуя ее тревогу, прыгнул к ней в постель, и вскоре, убаюканная теплотой и мурлыканьем кота, девушка уснула.

А в это время Лусия разговаривала по телефону с доктором. Она почти требовала от него приехать к ней на празднование Рождества.

— Я же не могу праздновать Рождество в твоем доме, — говорила она. — У тебя так скучно! Церковь, церковные гимны, твоя мама, тетя и мы. Когда мы с тобой поженимся, я изменю твой образ жизни, я обещаю. Мы с тобой обязательно переедем в Тонтон или Челтенхем.

— Нет, — отрезал доктор.

— Что значит — нет? Ты ведь не собираешься провести остаток жизни в твоем старом доме?

Доктор спокойно ответил:

— Мои предки жили здесь больше двух столетий, и я собираюсь последовать их примеру.

— А я нет.

— Если ты захочешь порвать нашу помолвку, я тебя пойму, но знай, Лусия, что я никогда не изменю своего мнения и никогда отсюда не уеду.

— В таком случае можешь забыть навсегда, что мы с тобой собирались пожениться.

На другом конце провода раздались короткие гудки. Лусия бросила трубку. Доктор еще долго сидел неподвижно за своим рабочим столом. Наконец-то судьба сжалилась над ним…

Следующим утром после работы Матильда умчалась за покупками, не дав доктору сказать ни слова, кроме дежурного приветствия. Она истратила в бакалейном отделе часть своей зарплаты и пошла домой. Может быть, хоть теперь мама изменится, ведь отец побывал на грани жизни и смерти.

Но она ошибалась.

— Ну и что, ну и приеду я домой, — говорила она Матильде. — Конечно, я понимаю, что кто-нибудь обязательно подбросит меня до больницы, если я попрошу. Пойми, ведь ты пропадаешь на работе, а я буду дома целый день одна. Для меня это трагедия.

Матильда не отвечала. Мать снова заговорила:

— Если мы будем с тобой на Рождество вдвоем, скука будет беспросветная. Я останусь здесь, а ты подумай, как тебе отпраздновать. Здесь все такие добрые, они меня веселят и отвлекают от грустных мыслей. Когда отца выпишут, я обязательно найму медсестру, чтобы ему был оказан должный уход. Сама я не смогу квалифицированно ему помогать, а вы с медсестрой будете делать все, что надо.

Матильда молчала. Мать раздраженно добавила:

— Я надеюсь, ты не дуешься?

— Нет, мама. Я рада, что папе лучше. Ты мне позвонишь завтра?

— Да, да, конечно.

Матильда положила трубку, и поток слез хлынул из её глаз. Матильда вытерла мокрое лицо, с неохотой пообедала и, несмотря на накрапывающий дождь, пошла в сад.

После вечерней смены доктор вошел в приемную.

— Я отвезу тебя домой, — сказал он Матильде. — Уже почти темно.

Удивительно. Когда накатывает отчаяние, так хочется согласиться на все что угодно, лишь бы не чувствовать страшного одиночества.

— Спасибо, доктор, но я пойду сейчас к миссис Симпкинс, а она позже отвезет меня домой сама. — Матильда улыбнулась.

Он задумчиво на нее посмотрел.

— Твоя матушка одна дома. Она не скучает?

— Нет, — с деланной беззаботностью ответила Матильда. — Она не скучает.

Озадаченный, он пожелал ей доброй ночи и ушел к себе работать. Почему она так холодна, ведь он хотел ей предложить поехать куда-нибудь покататься, поговорить. Забыв о работе, он отложил в сторону ручку, откинулся на спинку стула и стал думать о ней.

Было ясно, что Матильда его избегает, но ведь, когда он ее поцеловал, она не сопротивлялась. Конечно, она думает, что они с Лусией все еще помолвлены. Ему уже было ясно, что между ним и Лусией все кончено. Обратного пути нет.

Он опять взял ручку и продолжил заполнять карты, делая заметки в своем блокноте. Вошла миссис Инч. У нее был обеспокоенный вид.

— Сэр, я думаю, что вы должны это знать, — начала миссис Инч. — Я была сейчас в магазине у миссис Симпкинс, а Бэн, который работает молочником, пришел туда за продуктами. Я с ним только что поговорила. Его брат работает швейцаром в больнице…

— Сядьте, миссис Инч. При чем здесь брат молочника, скажите мне, пожалуйста?

— А вот при чем. Это все миссис Пейдж, прошу прощения, которая оставила нашу бедную Матильду одну. Миссис Пейдж живет у друзей и даже не собирается приезжать на Рождество. Она говорит, что ее долг — быть рядом с мужем, хотя доктора утверждают, что это совершенно не обязательно — находиться целый день в больнице. Наша бедная девочка на Рождество будет совсем одна, и ни слова жалобы! — Миссис Инч вздохнула и продолжала: — Сэр, я так расстроена. Но одна она все равно не будет. Половина деревни пригласят ее к себе на Рождество, как только узнают от миссис Симпкинс, что бедняжка осталась одна.

Доктор спокойно продолжал сидеть.

— Спасибо за информацию, миссис Инч, и скажите миссис Симпкинс, что Матильда не будет одна. Она будет со мной, начиная с этого вечера. Поспешите с ужином, он должен быть готов через полчаса. Да, и приготовьте для нее комнату. Я думаю, что это будет комната с балконом, выходящим в сад. И не забудьте про кота Рэстуса.

Миссис Инч высморкалась и вытерла слезы.

— Сэр, я знала, что вы что-нибудь придумаете. — Она пошла к двери. — Мы все будем очень рады.

Чувство огромного счастья переполнило сердце доктора, но его душило и другое чувство, которое он подавлял изо всех сил, — ярость. У него раньше уже мелькала мысль, что когда-нибудь миссис Пейдж будет его тещей, поэтому он должен наладить с ней хорошие и добрые отношения, но сейчас он испытывал к ней только острую ненависть.

Он пересек холл, вошел в свой подземный гараж, завел машину и с непривычно быстрой скоростью поехал к дому Матильды.

Подъехав, доктор увидел, что окно ее комнаты освещено. Он подошел к двери и с силой постучал.

Ему пришлось постучать не один раз, пока в холле не зажегся свет и не прозвучал голос Матильды:

— Кто это?