Всего один год (или: "Президент"). - Анри Бертьен

– Признаться, нам тоже хочется надеяться на это…- со смеющимися глазами поддержал его запеянец.

– Вот только как это можно сделать?- Задумчиво пробормотал Карой.

– Способов есть масса, и ещё не все придуманы.- Многозначительно произнёс Анас-Бар.- Ещё и на Вашу долю осталось – придумывайте, сколько сможете… А для затравки я расскажу один… Помните программу поиска объектов для инвестиций, прозванной в старом правительстве "программой поиска идей"?

– И которая с треском провалилась, так как клерки просто разворовали все средства, предназначавшиеся для инвестиций?- Седина и ухмылка запеянца добавили его реплике ядовитости.

– Именно… Суть состояла в том, что нынешний министр экономики вынашивал тогда стабилизационные идеи долговременного действия, которые, как депутат, эпизодически и предлагал. Одна из них заключалась в том, чтобы средства, направляемые на инвестиции, выдавать не существующим предприятиям, которые их с успехом пожирали, пожирают и будут пожирать, а вновь создаваемым. То есть – деньги выдавать авторам идей, могущих давать прибыль, для обеспечения возможности реализации этих идей. Это было как раз после провала попытки "кормить" существующие предприятия… Так вот, когда клерки услышали об этой идее, они подняли невероятный шум, называя её голосом разума, новым веянием, шагом в будущее и так далее – короче, стали бороться за то, чтобы такая идея была претворена в жизнь. Казалось бы – почему? Неужели те, кто до сих пор видел в Родине бесхозную дойную корову, вдруг – ни с того, ни с сего – воспылали к ней великой любовью и действительно стали поддерживать здравую идею, которая должна была не поднять старую, а стартовать процесс зарождения новой экономики?

– Нет, конечно…- Хмыкнул запеянец.

– Разумеется… Они просто увидели возможность пристроить к вымени этой несчастной, умирающей коровы ещё один сосок. Суть состояла в том, что клерк, который выбирает идеи для финансирования, легко договаривается с каким-нибудь мнимым автором какой-то тут же, на ходу, придуманной идеи, после чего "автор" исчезает с половиной денег, а клерк благополучно тратит свою. Такую операцию можно было повторить два-три раза, после чего клерку денег для финансирования больше не выделяли, так как начинали догадываться о том, куда они деваются.

– Проще пареной репы.- Вздохнул Карой.

– Было бы посложнее – они бы не додумались: годы безделья отучили их от напряжённого мыслительного процесса…- Развёл руками президент.- Собственно, чем это кончилось, вы все знаете не хуже меня: мне, например, неизвестно ни одно предприятие, которое бы сегодня работало, стартовав с денег этого проекта…

– И – никто за это не сел.- Хмыкнул Алозан.- А жаль.- Смачно щёлкнул пальцами он.

– Но мы постараемся исправить последнее упущение…- Проговорился, судя по реакции пресс-секретаря, Абар.- Сейчас как раз завершается расследование ряда таких "договорённостей", и, хотя это – грехи старого правительства, но лишний раз посадить того, кто пытался завалить нашу полудохлую коровку, никогда, по-моему, не помешает… Так что – в ближайшее время ждите громкого процесса. Раньше времени только не шумите в прессе – не спугивайте остальных: мне бы очень хотелось, чтобы на процессе уже фигурировали все те, по крайней мере, чьё участие в этом деле очевидно.- Закончил он.

– И что же будет теперь?- Карой с тревогой взглянул на часы: полчаса истекали через пять минут, а из заготовленных вопросов было задано только два…

– А теперь пришли мы. В белом фраке.- Улыбнулся президент.- И для начала, как я уже говорил, надаём подзатыльников шалопаям, а потом предложим следующее…- Анас-Бар сделал паузу, как бы приглашая присутствующих превратиться во внимание:

– Система остаётся старой, за исключением того, что за попытку отмыть средства вышеописанным способом грозит каторжная тюрьма. Когда первые белые воротнички пойдут по этапу – это подействует. Я надеюсь, что вы осветите должным образом этот процесс… Что же касается тех, кто пока не замарался, то им предложат процент. Да, всего один процент – с тех денег, которые это, вновь созданное, предприятие, будет платить Родине в качестве налога. Это – примерно одна десятая процента дохода предприятия. Казалось бы, не очень много. Но – это уже выше, чем средняя зарплата гос. служащего. Следовательно, согласившись от лица Родины на финансирование только одного проекта, который впоследствии действительно оказался успешным, он повышает свои доходы более, чем вдвое.

– Я думаю, он не ограничится одним проектом…- хмыкнул Карой.

– Я тоже на это надеюсь,- вздохнул президент.- И, если мои надежды сбудутся, то, по самым скромным оценкам, за год эти ребята будут внедрять 2-10 проектов. За 10 лет – 20-100. В результате – всего за десять лет доходы самых ленивых будут в 20 раз превышать их сегодняшний оклад, а самые удачливые будут иметь доход, соизмеримый с суммой налогообложения среднего предприятия. Если подобной инвестиционной деятельностью заниматься всю свою сознательную жизнь, то есть – лет где-то этак с двадцати и до 65, то за эти 45 лет уже самый нерадивый, если он только не полный кретин, будет иметь доход, соизмеримый с суммой налога, выплачиваемого в казну средним предприятием, а самый расторопный – с суммой облагаемого дохода этого предприятия. Как видите – речь идёт о суммах, о которых они раньше не смели и мечтать. И заметьте: всё это – целиком официально. Никакой уголовщины!

– Неплохой доход для бюрократа…- хмыкнул Алозан.

– Ну, во-первых – он теперь бюрократом в чистом виде не является. Его теперешняя роль скорее соответствует финансовому сотруднику крупной инвестиционной кампании, а эти ребята должны иметь подобные доходы, если кампания хочет процветать, а не разоряться.- Возразил Анас-Бар.- А во-вторых – для Родины… в нашем,- он ухмыльнулся,- лице… Совершенно неважно, будет кто-то из них иметь сверхдоходы или нет. Для нас гораздо более существенно, что мы не будем при этом нищими. При старой системе эти деньги должны были быть разбазарены. Обратное было возможно только в виде исключения. При новой – они должны быть вложены.

– Но ведь и обратное, увы, возможно…- Вздохнул седой.

– Разумеется,- кивнул Абар.- В виде исключения. И тактика наша будет такова: мы создаём систему, в которой умный человек может совершенно честно, выполнив свои служебные обязательства, обеспечить свою старость и жизнь своих внуков на немыслимом для него ранее уровне; следовательно – все умные люди вполне могут её принять и начать в ней работать. Что же касается…- президент помялся,- иных, то есть – тех, кто предпочитает воровать и в таких условиях – то мы их умными не считаем и постараемся быстро от них избавиться. Далее. Мы создаём систему тотального финансового контроля, при котором все инвестиционные проекты, потерпевшие крах, будут тщательнейшим образом изучены соответствующими службами. Делаться это будет настолько серьёзно, что человек, почувствовавший неизбежный крах своего детища, будет заинтересован заранее, сам обратиться к этим службам, чтобы весь процесс краха был у них под контролем. Для него это будет лишний шанс избежать каторги, если избежать краха так и не удастся. А для служб – может, лишний шанс спасти ситуацию – путём привлечения грамотных консультантов или дополнительных финансовых вливаний – это уж как они решат. В любом случае – и службы, и те, кто принимает решения о целесообразности инвестиций, сидят на проценте дохода. Те же деньги, которые были потеряны, должны снижать этот процент. Как именно – это мы ещё продумаем. В любом случае, цифры должны быть таковы, чтобы человек был заинтересован работать честно, даже если у него и получилось несколько ошибок.