Походные письма 1877 года - Николай Игнатьев

Тыльная часть (то есть та, что сзади наших войск боевых) у нас очень плохо организована. Оказалось, что раненые брошены в ханы без доктора, ухода и даже пищи. Если бы мы сюда не попали, им пришлось немало бы страдать, пока довезли бы их до сел. Павлово, где госпиталь Красного Креста.

Пока государь слезал с лошади, казак донской дернул меня за фалду, сказав: "Ваше превосходительство, кому передать телеграмму государю императору?". Ты знаешь, как часто случалось, что какое-то внутреннее впечатление при получении телеграмм заставляет меня отгадывать содержание. И тут я тотчас почувствовал, что весть добрая и что мы перешли Балканы. Но так как я пренебрегаю подслуживаться и, по заведенному порядку, все телеграммы подаются генералу Щеглову, который расписывается и передает их по принадлежности, я отыскал сего государственного мужа и приказал казаку принять от него расписку, которую он от меня требовал. Как только Щеглов поднес телеграмму и государь прочитал, лицо его просияло, и он прочитал нам вслух, окруженный ранеными, известие, что 5 июля Гурко овладел с боя Казанлыком и занял дер. Шибку и что 7-го укрепленная позиция в дефиле, сильно занятая турками и атакованная с севера и юга, ими покинута, причем брошены пушки, знамена и лагерь. Я первый крикнул вместе с государем "ура!", подхваченное свитою, ранеными, казаками и телеграфистами. Прекрасная минута и чудная обстановка. В группе восторженных выделялись три фигуры с разными оттенками равнодушия, неудовольствия и даже злобы скрытой - Вердер, Бертолсгейм и Веллеслей.

Замечательно, что на моем дежурстве государь получил весть о переходе Дуная, о занятии Тырново и, наконец, о занятии Шибки и Казанлыка! Je porte bonheur - pourvu que ceta dure? On n'a pas 1'air de le remarquer*.

Мы сели на коней. За мостом ожидало нас все наличное болгарское духовенство (между прочим, 80-летний старик-священник) с несколькими вооруженными нами уже болгарами. Государь, не слезая с лошади, поцеловал крест и Евангелие. Болгары кричали: "живит царь Александр!", и процессия тронулась. Перед государем шло духовенство и несли белую хоругвь, на которой было написано крупным буквами "Александр - освободитель". При входе в селение справа стоял лагерем саперный батальон, отправляющийся в Рущук, а влево - наш авангард, который мы догнали. Государь крикнул солдатикам, что мы перешли Балканы. Загремело "ура!", и шапки вверх полетели. Оригинальная торжественная картина! Раздался звук колокола у церкви, и мы туда направились. Церковь убогая, низенькая, темная. Священник отслужил нечто вроде молебна, причем поминал нашего господаря царя Александра императора, наследника, весь царский дом, русское православное воинство и пр.

Учитель школьный стал на кафедру и выразил в изрядной речи благодарность и надежду в будущем болгарского народа. Государь, не дождавшись конца, вышел и направился верхом чрез селение в отведенный ему покинутый турецкий дом, принадлежащий Мегмед-бею, богатому помещику. Мегмед-бей вел себя хорошо и защитил болгар от черкесов в прошлом году. Он хотел бежать, как только узнал о переправе в Систове, но болгары уговорили остаться. Когда же подошли войска наши - не вытерпел и последовал примеру всего турецкого населения, бегущего в Шумлу и за Балканы. Государю разбили палатку на внутреннем дворике, равно как и Адлербергу, Милютину и Суворову. Остальных разместили в комнатах дома (стекла выбиты, и все расхищено). Столовую палатку разбили на первом дворе. Экипажи, люди, лошади, конвой разместили по соседству. Свита разбрелась по домам - турецким и болгарским. Христе нашел мне в 100 шагах от государя дом зажиточного болгарина-крестьянина. Вычистил комнату, поставил мою кровать и стол, и я поместился довольно порядочно. Верховых моих поставил в темную конюшню, ограждающую их от мух и дозволяющую Ададу "сновать", по выражению Христо. Дмитрия и Ивана поместили в соседней комнате и на балконе, который мне служит отчасти гостиной. Лошади и экипажи на дворе под глазами. Корм нашли, вода хорошая, чего же больше?

Мы находим Белу комфортабельным помещением после всего изведанного. Опасаемся лишь блох, клопов и т.д. Для удовлетворения любопытства добрейшей матушки объясню вам вкратце движения отрядов Гурко и князя Святополк-Мирского для овладения Балканами.

Вы припомните, что 25-го овладели Тырновом. 30-го туда прибыл с 9-ю дивизиею (Святополк-Мирского) главнокомандующий, а Гурко двинулся к балканскому проходу Хан-Кёй (долиною Калифасы). 2-го он овладел Хан-Кёй с боя и повернул направо на Казанлык, послав лишь казачий отряд в Иени-Загру для прервания телеграфного сообщения Шумлы с Адрианополем на Ямбольской железной дороге. Со 2-го по 5-е происходили ежедневно битвы между отрядом Гурко и турками. Наконец, 5-го овладели с боя Казанлыком (причем Евгений Максимилианович контужен в руку) и заняли дер. Шибку у подошв Балкан. 5-го числа атаковали с фронта от Габрова укрепленную турецкую позицию в дефиле Шибки (князь Святополк-Мирский), но были отбиты с уроном значительным. Силы наши были недостаточны (Орловский полк пехотный и казаки), у турок около 14 батальонов и сильные укрепления. Святополку послали подкрепление (большая ошибка главнокомандующего, отправили для взятия с фронта заранее укрепленной турками позиции один лишь пехотный полк, отделивший еще от себя несколько рот в Троянов проход), но, между прочим, узнав о занятии Казанлыка и Шибки, атаковали 7-го снова. На этот раз турки (в том числе египтяне), убедившись, что с тыла идут также русские и что при промедлении все защитники Шибки будут взяты, бежали к западу, бросив три знамени, лагерь, обозы и склады. Теперь 9-я дивизия заняла все три прохода прочным образом, а один полк и Сливно. Главнокомандующий готовится идти с 8-м корпусом и отрядом Гурко за Балканы. Но мне кажется при настоящих обстоятельствах движение это неосторожным. Мы имели дело с малыми, отдельными отрядами турок. Главные их силы невредимы и сосредоточены в Шумле, Разграде и Осман-Базаре, тогда как мы разбросались. Нигде у нас нет резерва, и государь с бригадою пехоты стоит почти на аванпостах в средине пустого пространства (верст с 50 до 60), разделяющего войска тырновские (Николай Николаевич) от войск наследника. Турецкому главнокомандующему стоило бы только начать решительное наступление по направлению к Беле, и он может отбросить государя к Систову, припереть наследника к Дунаю, отрезать Николаю Николаевичу сообщения и раздвоить нашу армию, поставив в самое критическое положение. Николаю Николаевичу надо бы наступать на Осман-Базар и принудить турецкую армию принять бой, разбить ее, и тогда он смело может идти за Балканы. Пока фланги не обеспечены и армия турецкая цела, движение наше может быть пагубно и не представляется серьезным! Вообще молодечество, развившееся в армии, ведет к частным подвигам, к бесцельной и страшной трате людей, к бессвязности в общих действиях.